И тут выручил коммуникатор на ее руке — Флаф увидел пропущенный вызов и перезвонил.

— Отключи! — рыкнул зверь.

Ойкнув, Клава случайно вырубила браслет совсем.

Волк, довольно заурчав от ее покорности, продолжил обхаживать ее по бокам и даже по подмышкам своим длинным слюнявым языком. Хорошо хоть клыки заботливо прятал.

И тут Клаву накрыло — нет, не оргазмом, до которого сделалось далеко, как до зимы, а злостью и негодованием. Мало, что зверюга ее разрешения не спросил, не представился, в кафе не сводил, цветов не подарил! Подумаешь, ее от возбуждения переклинило, нельзя же женской слабостью так беспардонно пользоваться? И слюнявит ее, пёс похотливый, фу! Ей, как кошатнице со стажем, эти собачьи нежности никогда не нравились. Да еще порыкивает? Да еще командует?!

— Фу! Я сказала: фу!!! — гаркнула Клава. — Место! Сидеть!

От неожиданности волк чуть язык не прикусил. Отпрянул от нее, сел в ногах, поглядел, как на умалишенную.

— Так, — запыхтела Клавдия, отползая на другой конец дивана. Подтянула ноги к подбородку, но в принципе понимала, что метаться и собирать по кабинету одежду, бежать от зверя нет смысла, опозорится только еще больше. Надо как-то выйти из этой ситуации с достоинством, постараться показать себя хозяйкой положения. — Так-так… Слушай, я, конечно, не против с тобой, ну, это… Но давай как-то по-человечески, что ли?

Волк ухмыльнулся во все сорок клыков:

— Извини, поцелуев не получится — в человеческом понимании.

Клава невольно поморщилась:

— Да я и не хотела, вообще-то.

Волк смотрел на нее. Она смотрела на него. И понимала, что деваться некуда.

— Ладно, — проворчала Клава, разворачиваясь к нему тылом и вставая на четвереньки. — Только ты аккуратно и медленно, понял? И слюней больше не надо!

— Как пожелаешь, — отозвался волк, охотно пристраиваясь сзади.

Прежде чем войти, потерся между ее ног под животом своим немаленьким горячим тараном. Забылся или из вредности провел языком по спине, по позвонкам.

— Фу! Я кому сказала? — одернула его Клава. А сама подумала: вот никогда не хотела собак дрессировать, а, глядишь, вдруг пришлось.

Несмотря на порядочный размер, против опасений суккуба приняла оборотня достаточно легко. Пока он рычал от блаженства, раскачиваясь сам и заставляя раскачиваться и скрипеть диван, Клава под активными толчками как-то и не особо блаженствовала. Единственное, что было приятно — это его длинный роскошный хвост, хлещущий мягкой метёлкой по ее голым ногам и ягодицам. Сам же оргазм пришел довольно быстро и как-то незаметно Просто: «Ах!..» — с ее стороны и ничего более. Приятная мелочь, а не долгожданная разрядка. Возможно, все чувственные порывы перекипели в Клавдии еще там, в аудитории, на постыдной лекции. Было немного досадно.

Волк же кончал долго, со вкусом, с прирыкиванием.

— Вот только посмей меня укусить! — вовремя она вспомнила про где-то вычитанную привычку любвеобильных волков.

Тот промолчал, тяжело пыхтел и не спешил вынимать свой таран из гостеприимного лона. Но хорошо хоть зубами щелкать не стал. Клава понятия не имела, как смогла бы ему помешать прокусить себе плечо или ляжку, если б ему вздумалось. Ведь приказной строгий тон — это всё оружие, что было в ее распоряжении против громадины из мускулов и меха.

— Ты всё, закончил? — заподозрила неладное Клава, когда пыхтение за спиной вроде бы успокоилось, а орудие так и не покинуло «амбразуру».

— Извини, — добродушно и счастливо покаялся оборотень. — Я случайно тебя повязал.

— То есть как? — изогнулась Клава, чтобы поглядеть в эту наглую довольную морду.

— У нашей породы есть такая штука — узел на члене, — пояснил зверь, даже не стараясь выглядеть виноватым. Принялся между беседой углаживать Клаву по попе и пояснице. — Ну, от диких предков осталось. Это чтобы самка от самца не убежала раньше окончания течки, и чтобы ее чужой мужик не оплодотворил где-нибудь за кустом втайне от законного мужа.

— И что? — не поняла Клава. — Я обязана теперь родить тебе восемь щенков? Щас! А ну, давай, вынимай свою палицу! Сейчас же, кому говорю?!

Она задергалась всем телом, уцепилась руками за подлокотник дивана, попыталась вытянуться, как с напрягом вытягивают пробку из бутылки, только в данном раскладе пробкой был оборотень, стоявший на коленях и придерживающийся для равновесия рукой за спинку дивана.

— Не получится, — миролюбиво бубнил он, но ее попыткам освободиться не препятствовал. — Если дергать с силой, тебе будет больно. Узел большой, когда внутри, он тебя не должен беспокоить, а вот если попытаться его вытащить — твоей дырке придется плохо. Да еще девственную плеву точно порвем, будет ужасно жалко, никогда не видал суккуб-девственниц.

— И надолго мы так сцепились? — решила на минутку перевести дух Клава, сдунула с лица растрепавшуюся прядь волос.

— Минимум полчаса, — ответил волк. — Если будешь на мне вот так прыгать и скакать, то часа два или три узел не сдуется, это я тебе обещаю. А чем тебе не нравится? От узла должны ведь получаться множественные оргазмы, каскадами и сериями.

— Ага, сериалами и сезонами, — пробормотала Клава.

Она повалила послушного зверя спиной на диван и села на него сверху, попробовала покрутиться на бодром крепком члене, как колпачок на фломастере. Перебирая руками и коленями, сумела переместиться к тяжело задышавшему оборотню лицом. И вдруг сама выпрямилась на нем, напряглась, запрокинув голову вверх: внутри из-за тугой наполненности словно волна морская, бирюзовая солнечная, плеснула — и пеной пузырьков ей прямо по глазам и ушам, опьянив сознание! Целую минуту не хотелось двигаться и говорить. Только прикрыть глаза ресницами и покусывать губы…

— Ведь хорошо же, а? — сломал весь кайф волк, пристально наблюдавший за суккубой.

Клава зыркнула:

— Бывало и лучше.

Она снова предприняла попытку расцепиться, но в итоге лишь упала на пол, на ковер, и утащила за собой оборотня.

Чертыхаясь, на этом Клавдия не угомонилась. Она снова развернулась к зверю тылом — и упрямо поползла на четвереньках в сторону рабочего стола директрисы. На тумбочке возле стола она приметила графин с водой — очень кстати, потому что пить ужасно хотелось. Разгадав маневры, волк подхватил ее под колени и приподнял по типу садовой тачки. Пришлось Клаве пройтись по кабинету на руках, а ногами крепко обхватить любовника за пояс. Действительно, от слишком резких дерганий узел внутри разбухал заново и еще больше прежнего, чего Клаве никак не было нужно. К тому же у самой перед глазами звездочки плясали, а внутри всё жарко и жадно сжималось. Суккубья сущность — ни одного-то мужика она не хочет отпускать, пока не выкачает досуха! Клава разозлилась бы и на себя саму, но слишком уж приятными были эти каскады мини-оргазмов.

Когда она стукнулась с разбега макушкой о тумбочку и едва не столкнула графин, волк без спроса подхватил строптивую суккубу на руки, прижал ее спиной к своей груди. Пришлось Клаве одной рукой обхватить его за шею, пусть и неудобно было так висеть, даже с «подпоркой» снизу. Волк взял графин, намереваясь вернуться с ним и с Клавой к дивану, но она заметила под столом спрятанную бутылочку — местный коньяк! Вот чего ей сейчас не хватало, чтобы расслабиться. Она уже пробовала его на кухне некромантки с призраком Основателя вместо собутыльника, так что сейчас заначка русалки нашлась очень кстати. Волк хохотнул, но наклонился, следуя за требовательно протянутой рукой суккубы, позволяя той ухватить бутылку за узкое горлышко.