чтобы тебя взяли на ручки твои братья. Точнее, Шу. Рю очень удачно сломал ногу и согласился принять участие в показе. А то бы я его не допросилась. А так он удачненько на костылях прохромает по «языку». Ну и Шу приедет с ним за компанию.

— Опять сломал?! — задохнулась Крис. — И это ты называешь — удачно?!

Они с Лолой некоторое время смотрели друг другу в глаза. А потом Крис покаянно потупила взгляд. Она знала, что Лола для красного словца может ляпнуть все, что угодно. Но при этом нет человека вернее и преданнее.

— Я приму участие в показе, — произнесла она тихо, но твердо.

— Вот и отлично! — Лола громыхнула ящиком стола. — Держи. Это доверенность от Марка. Веронику привезешь ты.

Кристина улыбнулась, переглянувшись с Федором.

— Гномыч, ты страшный тиран.

— Кто-то же должен, — не повела бровью Лола.

* * *

Рады ей были все, но громче всех — Вероника.

— Дина в командировке, у Левушки какая-то запара на работе, — объясняла мама за вечерним чаем, когда Вероника уже легла спать. — Поэтому мы забрали себе всех — и Веронику, и псов.

Бинки, словно поняв, что о нем зашла речь, напомнил о себе, встав на задние лапы и выпрашивая что-нибудь со стола. Мышь на втором этаже охранял сон Вероники. А точнее, храпел у нее под боком на кровати, и сделать с этим были решительно ничего невозможно. Кристина протянула Бинки печенье, а в разговор вступил отец.

— Судя по тому, как мать наша возится с Ничкой, она уже готова к внукам, вот что я тебе скажу, Кристинка.

От такого заявления Крис едва не поперхнулась чаем. Но пролить умудрилась. Мама с невозмутимым видом подала ей салфетки. И парировала отцу:

— А кто научил Веронику бросать мяч в кольцо?

— У нее, кстати, хороший глазомер.

Кристина пила чай, улыбалась и слушала разговор родителей. Интересно, Марк знает, как живется его дочери в пансионе семьи Кузьменко? Наверняка знает. Иначе бы не оставил здесь дочь. Как же все-таки странно все это… случилось.

— Все, иди спать, устала с дороги, — скомандовал отец.

— Папа, я привычная.

— Только два представителя млекопитающих могут жить вопреки своим циркадным ритмам, — отец встал и потянулся. — Это человек и северный олень. Криска, мне иногда кажется, что ты — олень.

— Добрый папа.

Отец рассмеялся, притянул ее к себе и звонко чмокнул в лоб.

— Добрый папа велел идти спать!

Перед тем, как пройти в свою комнату, Кристина заглянул к Веронике. В комнате горел ночник. Вероника спала. Лежащий рядом с ней Мышь приподнял голову с подушки и уставился на Крис своими голубыми глазами. Лев утверждал, что у Кристины и у Мыши глаза одинакового цвета.

— Охраняй! — едва слышно прошептала Кристина. Мышь почти по-человечески вздохнул, положил свою мощную лапу поперек тела Вероники и снова устроился головой на подушке. Кристина аккуратно прикрыла дверь.

* * *

Крис взяла билеты в бизнес-класс. Она думала, что так будет лучше, что в экономе для Вероники будет слишком многолюдно и шумно. Оказалось, что Кристина тотально ошиблась в своих предположениях.

— Я не для этого плачу столько денег, чтобы смотреть весь полет на это уродство!

Кристина, не веря, обернулась. Эти слова произнесла тощая женщина неопределённого возраста с лицом, перекроенным пластическим хирургом. Именно ее надутые силиконом губы произнесли эти омерзительные слова.

— Что ты на меня так смотришь? — дама ткнула в Кристину пальцем, на котором сверкнуло неприличным количеством бриллиантов кольцо. — Сама уродка, и ребенка своего уродского сюда притащила! А это место для нормальных, приличных людей.

Крис почувствовала, как рядом часто-часто задышала Вероника.

Ах ты ж мразь….

Кристина медленно отвела волосы в сторону. Там, на шее, самые сильные шрамы, там тонкая кожа, которую стянула целая сеть красных рубцов.

— Она еще хвастается! — возмутилась дама с пельменем вместо рта. — Девушка, позовите капитана! Немедленно! Я не намерена несколько часов терпеть рядом с собой вот это!

— Командир воздушного судна уже занят подготовкой лайнера к взлету, — предельно терпеливым тоном ответила стюардесса. — Я вас прошу, пожалуйста…

— Немедленно позовите капитана! — взвизгнула дама.

— Командира воздушного судна зовут Марк Леви? — спокойно и вежливо обратилась Кристина к стюардессе.

— Нет, — слегка растерянно отозвалась девушка. Крис показалось, что фамилия Леви ей была знакома. Правда, неизвестно, какого именно Леви. — Его зовут Иван Забалуев. Романович, — зачем-то добавила она.

Да, Иван Забалуев — совсем не то, что Марк Леви. Даже если он Романович. Придется справляться самой.

Кристина резко выбросила вперед руки. Силиконовая дама снова взвизгнула, вжавшись в кресло. Две ладони с растопыренными пальцами остановились в паре сантиметров от ее лица.

— Значит, так. Неделя поноса. Неделя рвоты. И если не раскаешься — еще и чирьями покроешься.

— Да ты… да что ты… — дама вертела головой, но явно боялась убрать от своего руки Кристины. Их Крис убрала сама.

— Не зли ведьму, сука.

Крис почувствовала, как ее слегка дрожащей руки коснулись теплые пальчики Вероники. А в наступившей тишине раздались редкие хлопки.

Кристина обернулась. Силиконовая дама молчала и багровела лицом. А сидевший позади нее мужчина в деловом костюме сдержанно аплодировал. Крис кивком поблагодарила его и обернулась к стюардессе.

— Принесите нам, пожалуйста, воды и… Детка, ты что будешь?

— Сок.

— Воды и сока.

Глава 10. Если бы ты знала, как тоскуют руки по штурвалу

— Они опять заперлись?

— Опять.

— Слушай, ну нам же надо идти репетировать.

— Вообще-то, это Гвидо всех обычно сгоняет на прогоны, но теперь… — Лола задумчиво покачала головой, а потом забарабанила в дверь. — Гвидо, открывай!

— Нам дадут сегодня поработать или нет?! — Гвидо показался в проеме отворенной двери, непривычно взъерошенный.

Ло привалилась плечом к косяку.

— Нам надо идти репетировать проход.

Гвидо вздохнул, а потом обернулся внутрь кабинета.

— Ника, детка, нам пора идти показывать моды.

Сказано это было на итальянском. Как Вероника его понимала, как они вообще общались — оставалось для Лолы и Кристины загадкой. Но Вероника тут же отозвалась, явно поняв, о чем ей сказал Гвидо.

— Я скоро!

* * *

После прогона Вероника снова устроилась в кабинете Гвидо с пачкой бумаги и карандашами. А Гвидо