полного разрушения этот остов церковных ворот с образом Богоматери на нем. Можно сказать – палили в Богоматерь. Это было неприятно, но что было делать? Красноармейцы перебегали по направлению к церковному фундаменту. Они там, видимо, наметили место своего сосредоточения…

Бон горел… Ухали гранаты. Гремело второе орудие капитана Стихина. Красноармейцы собирались под прикрытием церковного фундамента. Они уже прошли все линии проволочных заграждений на этом участке. Между ними и первым орудием теперь было только 80 шагов совершенно открытого пространства. Один патрон за другим выпускало первое орудие… Вдруг оно остановилось. «Довольно, буде», – сказал капитан Окорков. Орудие замолчало. В передке осталось всего лишь две гранаты, те две гранаты, что предназначены были для взрыва орудия, дабы не сдать его в целости противнику. А бой идет… Ухают ручные гранаты. Палит второе орудие… «Выводи передок. Тише… Подавай его сюда… На руках откатывай орудие». Первое орудие откатили за угол избы. Вот и передок. Кони нервничают, не хотят стоять на месте. А над головой хор пуль поет, свистит и мяукает. Кажется, что их даже видно, как светящими искрами они быстро пролетают вперед. Орудие надето на передок. Кони взяли и, ускоряя шаг, понесли его от площади вглубь белого плацдарма… А бой все идет. Ухает второе орудие…

У какой-то хаты, в тихом переулке, остановилось орудие. Утомленные люди кучкой сбились на завалинке. «Что теперь будет? Что творится сейчас там – на площади?..» Второе орудие ухнуло еще раз, два. Оно ухало теперь реже. Ухнуло еще раз и… замолчало. Что-то не стало слышно и ручных гранат… «Что же там происходит? Неужели пришел конец белой Ивановке?..» – вполголоса переговаривались бойцы. Вдруг из темноты выросла фигура. Это свой – батареец. Он пришел оттуда – от второго орудия. «Красные отбиты» – была его весть… Вздох облегчения вырвался из груди, но снова назойливая мысль засверлила в мозгу: «Надолго ли? Ведь у защитников Ивановки теперь нет ни ружейных, ни пулеметных, ни орудийных патронов. Ручных гранат тоже почти ничего, наверное, не осталось…»

Фантастична правда о «третьей Ивановке». В эту ночную атаку красные стрелки дрогнули в тот самый момент, когда у первого орудия осталось всего две гранаты, а у второго – одиннадцать. Красные не выдержали этого сосредоточенного, бешеного огня на небольшом участке площади. Красная волна остановилась, ее захлестнуло и потянуло назад. Дух красных бойцов пал. Продержись же они еще несколько минут, и белые замолчали бы сами по себе… Нельзя не отдать должного мужеству и доблести войсковых старшин Бологова и Афанасьева, полковника Романовского и генерала Блохина, всех казаков-енисейцев и сибирцев и артиллеристов-глудкинцев. Но не меньшую доблесть проявили и красные командиры и стрелки. Красные командиры везде шли впереди своих цепей и, подавая пример, первыми висли мертвыми на проволоке. Красные стрелки геройски дрались, и твердость казаков была необыкновенной, когда они вплотную к проволоке подпускали густые цепи противника, чтоб закидывать его потом гранатами. А что можно сказать про работу обоих орудий в их необыкновенной роли?..

Наступила опять тишина… Уходить из Ивановки гарнизону было некуда. Ипполитовка же по телефону все продолжала обещать свою помощь и просила держаться… Усталые, издерганные люди полудремали… Вот край небосклона стал быстро светлеть тем холодным голубым светом, который предвещает не утренний рассвет, а появление ночного светила. Наконец показалась луна…

Еще в час ночи (1 час 9 октября) вброд в окруженную Ивановку пробрался лихой хорунжий Сибирской казачьей батареи Перфильев и доставил осажденному гарнизону небольшую партию патронов. Он сообщил, что значительная партия патронов для Ивановки прибыла в Лефинку еще под вечер, но вследствие того, что в течение целого дня на хуторе Веденского стояла одна рота красных от 3-го батальона отряда особого назначения, направить в Ивановку целый транспорт подполковник Яковлев не решился, но с наступлением темноты отправил его, хорунжего Перфильева, с частью ружейных патронов. Хорунжий Перфильев обошел хутор Веденского с севера и благополучно добрался до Ивановки.

Прибытие хорунжего Перфильева и с ним партии патронов, хотя и совсем небольшой, сразу и весьма значительно приободрили ивановских защитников.

Около 1 часа 30 минут 9 октября в Ивановке красные снова зашевелились. Имея уже на руках перфильевские патроны, казаки смогли хотя и редко, но все же отвечать противнику. Перестрелка вскоре смолкла. Красные перестали шевелиться…

В 3 часа 9 октября в Ивановку прибыл из Лефинки транспорт боеприпасов: тут были и орудийные снаряды, и винтовочные патроны. Защитники Ивановки ожили окончательно: «Хотите, товарищи, наступать? Пожалуйста…» Это приглашение оказалось излишним: около 4 часов 9 октября белые разведчики установили, что Ивановка свободна от красных… Так вот почему заимка Веденского оказалась свободной – красные, оказывается, очистили совершенно Ивановку, и это они проделали в 1 час 30 минут 9 октября, и их «шевеление» тогда было, оказывается, не попыткой новой атаки, а только демонстрацией, прикрывающей собственный отход.

Осторожно, все дальше и дальше от своих линий, продвигались вперед разведчики белых. Противника не было. Лишь кое-где валялись неубранные трупы, и среди них лежали отдельные, позабытые своими, раненые.

Так окончилась «третья Ивановка».

В своей оперативной сводке к 12 часам 9 октября полковник Озолин об Ивановке говорит следующее:

«Монастырищенский район. В 14 часов 30 минут 8 октября дивизион Оренбургской казачьей дружины повел наступление на д. Ляличи, занятую отрядом противника в 60 пеших и 50 конных при 2 пулеметах. Противник, не приняв боя, отошел на Ображеевку.

Анучинский район. В течение дня 8 октября красные 3-го Читинского полка пять раз атаковали село Ивановку, но каждый раз отбрасывались нашими частями с большими потерями для противника. После шестой неудачной атаки, произведенной в 24 часа 8 октября, противник, понеся за день громадные потери убитыми и ранеными, отошел на д. Ширяевку. Только у проволочных заграждений нами подобрано 30 трупов» (№ 1666 оп).

Оперативная сводка Сибирской казачьей дружины к 9 часам 9 октября № 02129/оп, подписанная Генерального штаба полковником Смирновым, говорит следующее:

«Приморье. Ивановский район. В 21 и 24 часа 3-й Читинский полк повторил упорные атаки на укрепленный пункт села Ивановки, причем красным удалось прорвать первый ряд проволоки, выйти на площадь перед школой. Нашим огнем с большими для них потерями красные оба раза были отброшены и в 2 часа 9 октября отошли на Ширяевку. Потери красных огромны. По сведениям жителей, достигают 300 человек, так на участке только одного нашего взвода подобрано 30 убитых и 10 раненых, где красные не могли их подобрать; потери их выясняются. Наши потери убито: 1 офицер и 1 казак; ранено: 1 офицер и 4 казака. С рассветом из Ивановки выслана усиленная разведка в район