Миллионер понимал, что и этот план был, мягко говоря, не очень. На подход лагом и швартовку в одни руки требовалась уйма времени, да и по закону подлости запланированное никогда не воплощалось в жизнь так, как изначально было задумано, так что эта авантюра тоже была прямым путем на тот свет. Перед глазами Дина возник распятый мужчина. Это был управляющий, которого свергли в результате мятежа. Команда рассказала Дину о жестокой расправе над советом города. Всех, кто отказывался принять новый порядок, казнили. «Неужели ты хочешь такой участи, приятель?», — размышлял Такер. «Ты не лев. Теперь ты заяц! А что лучше всего получается у зайца — он может лишь бежать быстрее всех. Вот что тебе нужно, Дин! Вот что тебе нужно…». Сомнения стали неотъемлемой частью сознания мужчины, и он колебался в принятии любого решения. Миллионер сходил с ума от мыслей о гибели, заточении в темнице, но и раздумья об одиночестве терзали не меньше. Он понимал, что, покинув Оазис в поисках лучшей жизни — обрекает себя на верную, долгую и мучительную смерть. Дин отдавал себе отчет в том, что убежав от проблем и трудностей — рано или поздно погибнет, ведь в новом мире некуда было бежать. На севере, юге, востоке или западе — везде поджидали неприятности. По пути к главе города, взвесив риски, Такер все же отмел сомнения и решил действовать, но к непростой задаче добавлялось спасение двух членов экипажа — Агаты и Марти. Нона уверяла Дина, что им поможет сбежать только один человек. Эту женщину звали Мэг. Остальные же члены команды не верили этой Мэг и считали, что делиться планами с ней не стоит. Такер был готов рискнуть и встретиться с ней. Но был еще один способ покинуть город и избежать проблем, о котором Дин ничего не рассказывал новым друзьям. Они еще не поверили в него и его предложение показалось бы им куда большим безумием, чем обговоренный план побега.

Выжившего довели до борта какого-то большого корабля, возвышавшегося над остальными судами, где его встретили еще два вооруженных человека.

— Давай шевелись, — грубо сказал охранник и начал подниматься по трапу перед Такером. Темными затхлыми коридорами выживший добрался до каюты. В ней за большим столом, развалившись в кресле, сидел управляющий городом, а рядом занял место тот изможденный мужчина, который встретил Дина на пристани.

— Как думаете, из-за чего сократился приток новых выживших в наш чудесный город? — заговорил главный, едва Такер пересек порог каюты. Дин не нашел ответа и только пожал плечами.

— Я полагаю, дело в том, что люди попросту заканчиваются! Их убивает мир, а те, кто покрепче, которых мир не смог проживать, убивают друг друга. Это же очевидно!

— Я не размышлял на эту тему. Все время, пока я был в море, то и дело думал, как мне спасти свою шкуру.

— А сейчас? О чем думаете? — Ким Баркли налил воду в стакан и подтолкнул его к гостю.

— Сейчас я хочу предложить обмен, который будет выгоден нам обоим, — заговорил Дин, пригубив кристально чистой воды. Такер обладал деловой хваткой и умел договариваться. Вот только раньше он имел власть, а теперь говорил с позиции беззащитного раба, стоящего перед наместником, поднявшимся из дерьма и возомнившего себя местным богом, властелином уцелевших. Новые друзья Такера успели поведать о деяниях нового правителя, и миллионер отлично понимал с кем ему предстоит заключить сделку.

— Вы? Мне? — от удивления Баркли аж подскочил в кресле, — Потрясающе! Внимательно слушаю, — он демонстративно положил револьвер на стол и сложил руки подобно школьнику.

— В ближайшие часы, возможно, дни здесь появится моя мегаяхта. Это большая лодка, в которой найдется и провизия, и алкоголь, и горючее. Скажем, все, что нужно для царской жизни.

— У нас тоже есть алкоголь, еда и дизель, — безразлично произнес главный.

— Конечно, не сомневаюсь. Однако, у вас нет тех изысканных напитков, съестного и роскоши, которые есть на «Шайни Эсс». Моя яхта — своего рода дворец для такого влиятельного человека как вы, — Такер изучал реакцию Кима. Ему показалось, что тот пребывал в растерянности и не знал, что ответить. Тогда миллионер продолжил перечислять те богатства, которые находились на борту. Он описывал вкус виски и вина, всего за бутылку которых в былые времена можно было купить автомобиль. Такер поведал, что «Шайни Эсс» — самая дорогая и большая частная яхта в мире.

— А вы умеете заинтересовать. Чем зарабатывали до потопа? — Ким осушил стакан воды и, откинувшись в кресле, продолжил слушать.

— О!.. — улыбнулся Дин. — Я был наследником своего деда и отца, — на это Баркли громко рассмеялся.

— Вот это да! Вот это да! — повторял он, — Ну а сейчас вы никто! — главный продолжал смеяться.

— Ну что вы? Я владелец мегаяхты, которая все еще принадлежит мне.

— В этом мире вы никто! — злобно осклабившись, прорычал Ким. — Ваша яхта может стать моей по щелчку пальцев.

— Безусловно! Это так, но нужна ли вам в начале пути к тотальному величию слава ублюдка и тирана? — Баркли не ожидал услышать оскорблений в свой адрес от человека, которого был способен размазать как насекомое. Тем не менее, в сказанном был смысл и, что немаловажно, выгода.

— Не смей так говорить со мной, это для тебя плохо кончится! — тихо и грубо произнес Ким, — Чего же ты хочешь взамен?

— Взамен несметным богатствам, которые предлагаю, я хочу сохранить пару жалких жизней и ту гнилую колошу, которая занимает место у пристани, — Такер указал рукой в мутный иллюминатор, за которым открывался вид на город, мужчину, распятого на площади по приказу Баркли, и покачивающиеся мачты «Лилит».

— Твое предложение меня бы устроило, если бы твоя мегаяхта хотя бы показалась на горизонте, а так наш диалог — не что иное, как треп очередного проныры, коих я перевидал немало.

— Разумеется, без гарантий вы не согласитесь на такую сделку и это, безусловно, правильно.