Старушка внимательно посмотрела на него, и он было хотел объяснить свои слова – но верность Марте заставила его сдержаться. Марта всегда настаивала, чтобы они говорили о своем деле только серьезно – никаких объяснений, никаких извинений.

Они придумали это, когда Джон собрался на пенсию; сначала-то они говорили о домике, акре земли и полезном досуге – кролики там, редиска и все такое. Но потом, когда они в последний раз ехали по торговому маршруту, Марта после долгого молчания объявила:

– Джон, ты не хочешь бросить путешествия.

– А?.. Не хочу?.. Ты хочешь сказать, мы должны продолжать торговлю?

– Нет, с этим все. Но и врастать в землю нам незачем.

– Тогда что ты хочешь делать? Бродяжить, на манер цыган каких-нибудь?

– Не совсем так. Я думаю, мы должны найти себе новый товар.

– Скобяные изделия? Обувь? Женское готовое платье?

– Нет. – Она помолчала, собираясь с мыслями. – Но мы должны торговать чем-то. Это даст цель поездкам. Я думаю, наш товар не должен иметь большого оборота – тогда наша разъездная территория могла бы охватить все Соединенные Штаты.

– Может, линкоры?

– Нет, линкоры вроде вышли из моды. Но это близко. Что-то такое…

В это время они проехали мимо какого-то амбара, на котором висела потрепанная цирковая афиша.

– Нашла! – воскликнула Марта. – Слоны! Мы будем торговать слонами!

– Слонами?.. Гм. Пожалуй, будет трудновато возить с собой образцы.

– Обойдемся без образцов. В конце концов, всякий знает, как выглядит слон. Правда, мистер Дженкинс?

Невидимый ослик был, как всегда, согласен с Мартой – и вопрос решился.

Марта знала, как подойти к делу.

– Сначала разведаем рынок. Придется прочесать все Штаты вдоль и поперек, прежде чем начать принимать заказы!

И целых десять лет они разведывали рынок. Прекрасный предлог посетить каждый зоопарк, каждую ярмарку, выставку скота, цирк, любое другое интересное место и событие где бы то ни было – ведь везде могли найтись возможные покупатели. Они включили в свою разведку даже национальные парки и прочие достопримечательности: кто знает, где может неожиданно и срочно понадобиться слон?

Марта держалась крайне солидно и записывала в блокнотик с загнутыми и потрепанными уголками:

«Асфальтовые ямы в Ла-Бри: излишки слонов вышедшего из употребл. типа, ок. 25 000 лет назад»;

«Филадельфия – продать как минимум 6 шт. для Лиги союза Штатов»;

«Брукфильдский зоопарк в Чикаго – африканск. слоны, редкий вид»;

«Гэллап, Нью-Мексико – к востоку от города каменные слоны, оч. красивые»;

«Риверсайд, Калифорния, парикмахерская „Слон“: уговорить владельца купить слона в кач. талисмана»;

«Портленд, Орегон – запросить Ассоциацию пихт Дугласа. Прочесть им „Дорогу на Мандалай“[9]. То же – для группы Южной Сосны. NB: кстати, не забыть съездить на мексиканское побережье сразу после родео в Ларами».

Десять лет – и они наслаждались каждой милей этих десяти лет. Разведка рынка так и не была завершена, когда Марту забрали у него. Любопытно, подумал Джон, она и святого Петра успела расспросить насчет положения со слонами в Небесном граде?.. Он готов был спорить на четвертак, что Марта такой случай упустить не могла.

Но он не мог признаться незнакомой старушке, что торговля слонами – просто предлог, придуманный его покойной женой, чтобы разъезжать по стране, которую они любили.

Однако старушка не стала слишком уж соваться в чужие дела.

– А я вот знавала человека, который продавал мангустов, – сказала она. – Или надо говорить «мангуст»?.. Он еще занимался уничтожением крыс и мышей, и – эй, что это наш водитель делает?!

Только что огромный автобус легко катил по дороге, невзирая на ливень. А в следующий миг его занесло, он заскользил, устрашающе медленно накренился – и врезался во что-то.

Джон Уоттс ударился головой о спинку переднего кресла. Слегка оглушенный, он ворочался, пытаясь сообразить, где он и что с ним; но тут высокое уверенное сопрано миссис Эванс помогло ему сориентироваться:

– Не из-за чего так волноваться, друзья! Я ожидала чего-то такого – но, как видите, все в порядке!

Джон Уоттс вынужден был признать, что, по крайней мере, сам он в порядке и нисколько не пострадал. Он близоруко прищурился, озираясь, затем пошарил по накренившемуся полу в поисках очков. Очки нашлись, но они были разбиты. Джон пожал плечами и отложил очки: когда они доберутся до места, он сможет взять запасную пару из багажа. Она где-то там, в одной из сумок.

– Ну а теперь можно выяснить, что, собственно, произошло, – объявила миссис Эванс. – Пойдемте, молодой человек, посмотрим.

Он послушно поплелся за старушкой.

Правое переднее колесо автобуса на манер обессилевшего пьяницы налегло на высокий бордюр, ограждавший дорогу на подъезде к мосту через каньон.

Водитель стоял под дождем, ощупывая порез на щеке.

– Я ничего не мог поделать, – повторял он. – Пес бежал через дорогу, я пытался его объехать…

– Вы могли нас всех поубивать! – крикнула какая-то дама.

– Незачем плакать, пока не больно, – посоветовала ей миссис Эванс. – И давайте-ка заберемся обратно в автобус, пока водитель сходит и позвонит, чтобы нас вытащили отсюда.

Джон Уоттс задержался, чтобы взглянуть с обрыва в каньон, куда они чуть не грянулись. Он перегнулся через ограждение и увидел крутой обрыв, а под ним – острые скалы самого зловещего вида. Его разобрала дрожь, и он поспешил укрыться в автобусе.

Аварийщики и резервный автобус прибыли очень быстро – впрочем, может быть, Джонни просто задремал. Скорее всего, последнее – потому что дождь уже, оказывается, перестал, и в разрывах туч сияло солнце. Водитель резервного автобуса сунул голову в дверь и бодро крикнул:

– Вперед, братцы! Теряем время! Вылезайте отсюда и полезайте ко мне!

Джон и в самом деле заспешил и оступился, поднимаясь в салон второго автобуса. Новый водитель поддержал его.

– В чем дело, папаша? Ушиблись, похоже?

– Да нет, спасибо. Я в порядке.

– Разумеется, папаша. Лучше некуда.

В автобусе он увидал свободное место возле миссис Эванс и устремился туда. Старушка улыбнулась ему.

– Замечательный день сегодня. Как в раю!

Он согласился. День в самом деле был великолепным, по крайней мере теперь, когда прошла гроза. Огромные облака плыли в теплом синем-синем небе, чудесно пахло чисто умытым асфальтом, напоенными дождем полями и зеленью – он откинул спинку сиденья и наслаждался. А тут еще заблестела на востоке, через все небо, сказочно яркая двойная радуга. Увидав ее, Джон тут же загадал два желания – одно за себя, другое за Марту. Краски радуги, казалось, отражаются во всем вокруг – даже пассажиры в автобусе будто бы стали моложе, счастливее, лучше одеты. Сам он тоже чувствовал себя чудесно, и ноющая боль одиночества почти оставила его.