Переговоры были нелёгкими. Союзники поначалу отказывались санкционировать передачу всех граждан СССР, да ещё по спискам и актам, требовали немедленной передачи всех пленных англичан и американцев, освобождённых Красной Армией, и настаивали на переброске репатриантов из СССР и в СССР по воздуху силами их авиации, но с рекогносцировкой аэродромов Советского Союза. Р.В. Баркер предлагал ничего не подписывать и ограничиться устной договорённостью «джентльменов».

Однако, как утверждал в своём докладе В.М. Молотову генерал-лейтенант К.Д. Голубев, инициатива находилась в руках советской делегации. 22 мая «План передачи через линию войск бывших военнопленных и гражданских лиц, освобождённых Красной Армией и войсками союзников», подготовленный советской делегацией, с небольшими и непринципиальными поправками был принят. Свои подписи под ним поставили генерал-лейтенант К.Д. Голубев и заместитель начальника штаба Верховного главнокомандования (SHAEF) американский генерал-майор Р.В. Баркер[105].

В соответствии с указанным планом все бывшие военнопленные и граждане СССР, освобождённые войсками союзников, должны были передаваться через линию войск советскому военному командованию, так же как и все военнопленные и граждане союзных государств, освобождённые Красной Армией, — соответствующему военному командованию сторон.

Передачу и приём предполагалось начать через 24 часа после подписания названного документа и производить в следующих приёмо-передаточных пунктах: а) на территории войск Красной Армии — Висмар (восточная часть), Кривитц, Пархим, Магдебург (восточная часть), Дессау, Торгау, Риза и по дополнительной дислокации командования Красной Армии ещё в двух пунктах в районах восточнее Стендаль и Плауэн и в двух пунктах для приёма советских граждан, передаваемых командованию союзных войск с территории Австрии; б) на территории войск союзников — Висмар (западная часть), Вюстмарк, Людвиглуст, Магдебург (западная часть), Лейпциг, Стендаль, Плауэн и два пункта на территории Австрии по дополнительной дислокации Верховного главнокомандующего союзных экспедиционных сил{270}.

Транспортировка всех советских граждан с территории союзных стран и территории под контролем союзного командования на приёмо-передаточные пункты (ППП) должна была осуществляться всеми имеющимися в распоряжении союзного командования транспортными средствами. Ежедневная пропускная способность каждого ППП — 2–5 тысяч человек для каждой из стран. Была обговорена и необходимость отдачи каждой из сторон соответствующих распоряжений для немедленного выполнения плана передачи через линию войск бывших военнопленных и гражданских лиц в возможно кратчайший срок{271}.

В целях обеспечения массового приёма репатриантов от союзников и отправки их в СССР, а также в связи с переформированием войск Красной Армии при военных советах Группы советских оккупационных войск в Германии и Центральной группы войск в мае 1945 г. были сформированы управления по репатриации — по 79 человек в каждом. При Военных советах Северной и Южной групп войск были оставлены отделы со старым штатом — 17 человек. Кроме того, в Группе советских оккупационных войск в Германии при пяти армиях формируются отделы по репатриации численностью 10 человек каждый{272}.

Из документов Управления Уполномоченного при СНК СССР по делам репатриации можно заключить, что осенью 1944 г. — весной 1945 г. советское руководство было серьёзно обеспокоено сообщениями из англо-американских источников о том, что большинство советских военнопленных и гражданских лиц враждебно настроены к Советскому правительству и не желают возвращаться в СССР. Одновременно в высших советских кругах достоверность этой информации подвергалась сомнению. Советское государственно-политическое руководство исходило из того, что оказавшиеся на Западе советские граждане, как правило, являлись лицами рабоче-крестьянского, а не «буржуазно-помещичье-кулацкого» происхождения, вследствие чего у них не должно быть серьёзных объективных причин для ненависти к Советскому правительству{273}.

В дальнейшем из разных источников, в том числе по линии внешней и военной разведок, было получено подтверждение тому, что основная масса советских военнопленных и гражданских лиц желает возвратиться на Родину[106].

Вместе с тем надо отметить, что значительная часть западных исследователей рассматривают процесс возвращения советских граждан на Родину как насильственную репатриацию{274}. «Как вообще можно серьёзно приводить цифры, говорить, как вели себя союзники и Советы, когда весь процесс репатриации не имел ничего общего со свободным выбором, желанием россиян. В литературе, на английском языке, в США и Англии всё это жестокое и подлое дело называется “Forced Repatriation”, то есть “насильственная репатриация “…А это значит, что у россиян не было свободного выбора. Большинство россиян осталось бы на Западе», — гневно восклицает в своём письме к российскому исследователю В.Н. Земскову гражданин США Г.Г. Вербицкий{275}.

Соглашаясь в принципе с мнением зарубежных исследователей о насильственной репатриации советских граждан, автор, тем не менее, удивляется наивности Г.Г. Вербицкого, утверждающего, что «при наличии свободного выбора большинство россиян осталось бы на Западе». Кто бы позволил «большинству россиян» (это примерно около 4,5 млн. человек) остаться на Западе? Даже при том количестве не возвращённых в СССР перемещённых лиц — почти 500 тысяч человек — ещё в конце 40-х годов в лагерях для перемещённых лиц в Германии, Австрии и других странах продолжали находиться тысячи бывших граждан Советского Союза, которым негде было устроить свою жизнь на Западе. Их отказывались принять даже страны, имевшие резервный земельный фонд для дополнительного расселения (Канада, Австрия, Аргентина и др.).

Прав В.Н. Земсков, утверждая, что народы Запада создавали свою цивилизацию для себя, а не для миллионов выходцев из чужого для них геополитического пространства, называвшегося тогда Советским Союзом{276}. По нашему мнению, если бы репатриация была добровольной, то численность советских граждан, не возвратившихся в СССР, составила бы не около 500 тысяч человек, а, вероятно, около 1 млн., и вряд ли больше. В противном случае Западу пришлось бы избавляться от миллионов советских перемещённых лиц каким-то иным способом, возможно, частично взяв на вооружение методы Адольфа Гитлера.