– Я перезвоню, – недовольно буркнула я и брякнула трубку на рычаг.

– Голубенко в списке пять человек, Красовских только двое, – доложила Трошкина, успевшая прошерстить базу телефонных номеров. – Повезло нам, что фамилии довольно редкие – не Петровы, не Сидоровы…

– Не Кузнецовы, – кивнула я, терпеливо дожидаясь, пока Алка аккуратным школярским почерком выпишет в столбик номера всех Голубенко и Красовских.

Потом она разорвала лист надвое, и мы стали обзванивать однофамильцев в поисках мастериц Танечки и Машеньки. Спрашивать их телефончики в «Клеопатре» не имело смысла, потому как администраторы в дорогих салонах никогда не дают новым клиентам мобильники мастеров, чтобы не остаться без своего куска пирога.

Зато сами мастерицы обычно не против «левых» заработков, и успешно вызвоненные нами Танечка и Машенька охотно согласились прибыть по вызову прямо сейчас.

– Как здорово все складывается! – порадовалась Трошкина. – Я как раз подумывала освежить стрижку и привести в порядок ногти.

Я понятливо кивнула, но тактично промолчала. Новый поклонник, даже виртуальный, всегда мобилизует!

Маникюрша-педикюрша приехала уже через час, и мастерица-универсалица ненамного от нее отстала. Алка, забыв обо всем, сладострастно погрузилась в процессы совершенствования своей красоты, а я умело направляла разговоры, которыми эти процессы неизбежно сопровождаются.

Я бы обязательно включила в курс шпионской подготовки парикмахерское дело! Хороший мастер-универсал единолично заменит целую спецслужбу – с филировочными ножницами можно узнать гораздо больше, чем с пыточным инструментом!

Танечка и Машенька знали о покойной Александре Пороховщиковой такое, о чем не подозревал даже ее муж. Например, Шурочка боролась с гормональной алопецией и, чтобы невзначай не облысеть, регулярно проходила дорогущий курс лечебных процедур – на дому, посещать салоны она не любила и вообще старалась лишний раз из дома не выходить. Даже с родственниками – мамой и сестрой – встречалась лишь изредка, а с немногочисленными приятельницами (подруг у нее не было) предпочитала общаться по телефону.

– У бедняжки Шурочки была какая-то кожная болезнь, она на солнце покрывалась пятнами, – полируя ноготки Трошкиной, объяснила Танечка. – Ни шляпы, ни зонтики не спасали, один выход – прятаться в тени. Вот она и пряталась в доме. Даже по своему саду гуляла только в дождь, под зонтом и в плаще с капюшоном.

Я вспомнила: в субботу, когда Дениса отозвали с праздника из-за гибели жены Пороховщикова, с утра лил дождь. Значит, даже для того, чтобы утопиться, бедняжка Шурочка выбрала ненастный денек! Вот это, я понимаю, сила привычки!

А парикмахерша чуть ли не своими глазами видела предсмертную записку Александры. Машенька как раз приехала в усадьбу Пороховщиковых на обычный субботний сеанс парикмахерских услуг, когда охрана прочесывала территорию в поисках пропавшей хозяйки. Александра с раннего утра была не в духе: отказалась от завтрака и грубо прогнала личного тренера по фитнесу, когда он пришел звать ее на очередное занятие.

– Димчик даже обиделся, – хмыкнула Машенька. – Шурочка никогда раньше его не обижала, а тут послала чуть ли не матом куда подальше! Ну, Димчик сел в свой «Пежо» и уехал в город, охране только на воротах пожаловался, что хозяйка взяла пример с мужа – Пороховщиков-то мужик грубый и разораться может из-за пустяка, и руки распустить. А охраннику на воротах какая разница, что за настроение у хозяйки? Он на Шурочку особого внимания и не обращал. Сидит себе в доме – и хорошо. А вот когда выяснилось, что не сидит, тут все забегали: и охранник, и кухарка, и садовник, и сам Пороховщиков!

– Всем хороводом стали Шурочку искать? – уточнила я.

– Искать-то они искали, а толку? Вы помните, какой был дождь? – спросила Машенька.

– Всю ночь ливень шел, наутро только чуть поутих, а потом опять хлынул как из ведра, – припомнила Танечка.

Мы беседовали втроем. Трошкина, блаженно жмурясь, помалкивала.

– Вот-вот, видимость нулевая, все раскисло, никаких следов не найти, и еще река разлилась, – кивнула парикмахерша. – А еще никто не знал наверняка, как Шурочка была одета. Муж ее видел только рано утром в пижаме, кухарка вообще не видела, она завтрак на подносе к дверям спальни принесла. Садовник был выходной, и к тренеру Шурочка не вышла. Шурочкин дождевик нашли в воде, он за затопленный куст зацепился, и еще один ее сапог в грязи у берега застрял. Приметный такой сапог, ярко-красный, но не резиновый, а из каучука, очень дорогой – знаете, продаются сейчас такие страшненькие, но модные башмаки? Название у них какое-то дурацкое…

– Кроксы, – не открывая глаз, подсказала Трошкина.

Ага, значит, не спит, слушает!

– А по вещам, которые в доме остались, муж или прислуга не могли определить, в чем Шурочка ушла? – спросила я.

– Да что вы! – Парикмахерша опасно взмахнула рукой с режущим инструментом. – У Шурочки полные шкафы совершенно новых вещей! Думаете, муж или еще кто-то в курсе, какие у нее есть наряды?

– Мне бы так, – завистливо пробормотала я.

Мы с мамулей уже больше десяти лет экипируемся по принципу «кто раньше встал, тот лучше одет». Моей родительнице совершенно не совестно экспроприировать у доченьки приглянувшуюся кофточку или платьице, и она всегда в курсе моих новых приобретений. У мамули нет комплексов, зато есть возмутительно хорошая фигура, и утешает меня лишь надежда на то, что все это – и незакомплексованность, и фигура – наследственное.

– А что было в Шурочкиной предсмертной записке? – спросила я, усилием воли заставив себя отвлечься от мыслей о внутрисемейном дележе нарядов.

– Да ничего особенного, – Танечка пожала плечами. – Что-то вроде: «Так больше жить я не могу, прощай, будь счастлив, если сможешь».

– Не без укора, но довольно кротко, – отметила я.

– Шурочка была добрая, – согласилась парикмахерша.

– Но с характером! – добавила маникюрша. – Уж если что решила – не переломить. Уж как я ее отговаривала делать акриловые ногти, а она уперлась – и настояла на своем.

– Девочки, а кто такой Димчик? – снова ожила Трошкина.

Надо отдать подружке должное: вопрос она задала правильный и нужным людям. Про Димчика – он же Дмитрий Скоробогацкий, личный тренер Шурочки Пороховщиковой по фитнесу, – девочки тоже кое-что знали.

Выпроводив мастериц, заметно добавивших Алке красоты и блеска, мы с подружкой подвели промежуточные итоги.

– Должна сказать, что этот самый Димчик мне крайне подозрителен! – заявила Трошкина. – Бывший охранник, нынешний тренер по фитнесу – любопытная конверсия! Парню двадцать шесть лет, а образования у него нет, и семьи тоже, зато есть рельефные мускулы и доступ к телу состоятельной гражданочки.

– Ты имеешь в виду покойную Шурочку? – уточнила я.

– Покойной она стала совсем недавно, а до тех пор была просто скучающей дамочкой с кучей денег и мужем-грубияном, – напомнила Алка. – При таком раскладе атлетический Димчик мог оказаться востребованным не только как тренер!