испуганно отшатнулась от меня. – Не надо никуда меня везти. Пойдемте в дом.

– Ну, хорошо. Но только сразу вас предупреждаю: мне от вас нужна только правда. Вы поняли меня? – строгим тоном спросила я.

– Да, да, конечно, поняла. Пойдемте, – сказала Каравайникова и закрыла ворота.

В большой комнате, в которую меня провела хозяйка, было чисто и уютно. Мебель, выполненная из дерева, кажется, была сделана на заказ. Во всяком случае, деревянный стол и стулья светло-желтого цвета.

– Проходите, присаживайтесь, Татьяна Александровна, – пригласила меня Каравайникова и показала на кресло, стоящее рядом с диваном.

Сама она отодвинула один из стульев, стоявших вокруг стола, и села на него.

– Так ответьте мне на вопрос, Екатерина Михайловна, почему же вы скрыли, что в доме находится ваш супруг, Геннадий Каравайников? – спросила я.

– Я побоялась, – потупив взгляд, призналась Екатерина.

– Чего вы боялись? Или кого? Вашего супруга, да? – высказала я предположение. – Или кого-то еще?

– Генку. Его. Он ворвался сюда, как ненормальный. Кричит, что он убил кого-то там, а у самого в руке пистолет, – объяснила Екатерина.

– У вашего супруга был в руке пистолет? – удивленно спросила я.

– Ну, да, – подтвердила Екатерина. – Черный такой.

«Вот это ничего себе! – подумала я. – Получается, что это Геннадий Каравайников убил Владислава Расстрельникова. Получается, что так. Ведь Марианна Мануковская сказала мне, что видела, как осветитель поднимался вверх, надо полагать, на последний ряд. Но что же предпринять в данный момент? Геннадий Каравайников скрылся, он попросту сбежал в неизвестном направлении. Одному богу только известно, где он сейчас может находиться».

– Екатерина Михайловна, а что еще говорил ваш супруг, кроме того, что он убил кого-то? – спросила я.

– Господи, да он совершенно невменяемый был! Разве ж можно было запомнить то, что он тут наговорил! Он просто вчера ворвался в дом и стал кричать. Сначала, что он убил, а потом, что никого он не убивал, но что ему все равно не поверят и что он конченый человек. Потому что теперь ему светит тюрьма, вот! – эмоционально воскликнула Екатерина.

– Ну а вы, Екатерина Михайловна, сами-то как думаете? Мог ваш супруг кого-то убить? – спросила я.

– Да нет, ну, что вы, Татьяна Александровна! – замотала головой Екатерина. – Ну, какой из него убийца? Он, поди, и пистолет-то не умеет в руках держать. И потом, он же пьяный был. Чего по пьяни не скажешь?

– Не скажите, Екатерина Михайловна, – возразила я. – В пьяном угаре вполне можно лишить человека жизни. Он же вам прямо сказал, что он совершил, ведь так?

– Да сказать-то можно все. Но он порой и сам не понимает, что говорит. Порой такую околесицу несет, что ой-ей-ей. Вот и сейчас, ведь в невменяемом состоянии был. Мало ли что могло привидеться.

– Ладно, Екатерина Михайловна. Я вам сейчас оставлю свой номер телефона, и, как только у вас в доме появится ваш супруг, вы мне сразу же позвоните. Вот, держите. – Я вынула из сумки свою визитку и протянула ей.

Каравайникова трясущимися руками взяла прямоугольный кусочек картона.

– Вы меня поняли?

Женщина кивнула.

– Имейте в виду, если не сообщите, то у вас будут большие неприятности, – пригрозила я.

– Господи! Да за что же? – испуганно воскликнула Екатерина.

– За укрывательство. Есть такая статья Уголовного кодекса, – объяснила я. – Сейчас продолжается расследование, так что, если не хотите отвечать по всей строгости закона, советую не покрывать своего супруга. Иначе суд признает вас соучастницей преступления.

– Я не…

Каравайникова не на шутку испугалась.

– У меня все, Екатерина Михайловна, – сказала я и пошла к выходу. – Надеюсь, вы меня поняли.

Я подумала, что испуганная Каравайникова не станет рисковать ради мужа-пьяницы, поэтому следить за домом нет необходимости. Хотя такая мысль вначале у меня была.

Я подошла к своей машине, открыла дверцу и села в салон. Надо позвонить Кирьянову, может быть, уже что-то известно о задержанных наркодельцах? Заодно поделюсь с ним о том, что удалось узнать о Геннадии Каравайникове.

– Володь, привет, это я, Татьяна, – сказала я в трубку, набрав номер Владимира.

– Привет, Тань, рад тебя слышать, – откликнулся Кирьянов. – Ну, что скажешь?

– Скажу, что мне удалось напасть на след некоего Геннадия Каравайникова, это художник по свету, или попросту – осветитель в цирке. Его видели в день убийства Владислава Расстрельникова. И знаешь где? – спросила я.

– Где?

– Он поднимался на верхние ряды. Об этом мне рассказала Марианна Мануковская, репетитор гимнастов. Вроде бы Каравайникову нечего было делать наверху, его рабочая точка находилась в другом месте. Я потом поехала к нему домой, но в квартире застала только двух его дружков в состоянии хорошего опьянения. По их словам, Геннадий пару часов назад сорвался с места и рванул в неизвестном направлении. Об этом же мне рассказал и его сосед, пенсионер с собачкой, Григорий Николаевич. Я оставила ему свою визитку с телефоном, и он пообещал позвонить, как только Каравайников окажется дома. Но я решила не терять зря времени и отправилась к его жене. Адрес дал тот же Григорий Николаевич. Супруга Геннадия проживает в частном доме на улице Весенней. И вот представляешь, когда я позвонила, в это время в доме находился Каравайников собственной персоной! – воскликнула я.

– Так ты его задержала, Тань? Да? – нетерпеливо спросил Владимир.

– К сожалению, нет, Володь, – вздохнула я. – Супруга Каравайникова, Екатерина, не захотела сразу пустить меня внутрь. Как выяснилось позднее, она просто сильно испугалась, потому что Геннадий прибежал – естественно, в изрядном подпитии – и начал кричать, что он убил человека. При этом алкоголик размахивал пистолетом. Ему удалось скрыться, пока мы пререкались с Екатериной. Женщина была сильно напугана. Я оставила ей свой телефон и велела непременно позвонить, если у нее снова объявится муженек.

– И ты думаешь, что она сообщит? – с сомнением в голосе спросил Кирьянов.

– Я ее как следует припугнула, Володь. В красках расписала, что ее ждет, если она будет укрывать преступника. Хотя она отрицает то, что ее супруг может быть убийцей. Впрочем, я в этом тоже несколько сомневаюсь. Расстояние от верхних рядов до сцены видел? Как думаешь, запойный