Отряд воинов молча смотрел на гостя.

— А как ты надеешься получить лошадей назад, если их забрал Геракл? — спросил Одиссей. — Ты же знаешь его репутацию.

— У меня есть лук. Вот взгляни сам. — Ифит гордо протянул Одиссею изогнутое оружие. Он получал удовлетворение, глядя, как внимательно и со знанием дела его рассматривает царевич. — Может, у Геракла и есть волшебные стрелы, но этот лук — дар бога. Аполлон подарил его моему отцу, а тот, в свою очередь — мне. Лук обладает божественной силой. При помощи него можно попасть в глаз ястребу с расстояния, в два раза превышающего то, с которого из лука стреляют смертные. Им может пользоваться только человек, которому его отдали добровольно. Если Геракл найдет этот лук, то, несмотря на свою огромную силу, он не сможет натянуть тетиву. Поэтому я с уверенностью и заявляю тебе: если лошади моего отца находятся у Геракла, а он не согласится мне их вернуть, я использую этот лук, чтобы восторжествовала справедливость.

Эпериту нравился Ифит. Но, несмотря на божественное происхождение и силу лука, он все равно не верил, что парень способен убить Геракла — особенно, если Одиссей выполнит приказ богини и заберет лук у Ифита.

Юноша смотрел, как царевич восхищается оружием, в которое так верит Ифит, как проводит пальцами по гладкой поверхности из обработанного рога, поражаясь мастерству того, кто его сделал. Одиссей встал и попробовал натянуть тетиву, обнаружив, что лук подчиняется его воле, словно был изготовлен специально для него. Молодой воин понял, что Одиссей страстно желает оружие — всем сердцем, как мужчина может желать только женщину.

— Хозяин! — крикнул Одиссей. — Неси еще вина! Мои люди хотят напиться допьяна.

Под приветственные крики стражников принесли еще один сосуд с широким горлом, но Одиссей не стал пробовать вино. Он объявил, что идет проверить мулов. Забрав с собой лук, царевич вышел через дверь, которая вела на конюшни. Ифит занервничал без своего ценного оружия. Он не мог спокойно сидеть, когда лука не было в пределах его видимости, поэтому встал, вежливо извинился, пообещал вернуться и последовал за Одиссеем. Эперит немного подождал и тоже пошел следом.

Он добрался до двери во двор и услышал голоса, доносившиеся из конюшен с другой стороны. Стоя в тени, он услышал, как Одиссей объясняет их истинную причину путешествия по Пелопоннесу.

— А когда вы отправитесь в Спарту? — спросил Ифит.

— Не будем откладывать дольше, чем необходимо, — ответил Одиссей. — Может, завтра, если раны у людей начнут затягиваться, и воины окажутся в достаточно хорошей физической форме. А ты, Ифит? Когда отправишься в Тиринф?

— Мессения меня ничем не привлекает, — сказал парень. — Завтрашний день подойдет прекрасно. Не лучше и не хуже, чем любой другой. След и так уже почти простыл. Но исполнение моей цели нельзя откладывать. Я должен найти Геракла.

Эперит пересек двор. Он освещался только светом луны, внушающим суеверный страх. Высвечивались дюжины маленьких лужиц на грязной земле, которая все еще не высохла после дождя, который шел днем. Мулы прижимались друг к другу во тьме. Одиссей поглаживал их длинные носы и уродливые подергивающиеся уши. Ифит стоял в углу конюшни и снова держал свой лук.

— Привет, Эперит, — поздоровался Одиссей.

— Добрый вечер, господин.

— Значит, напиваться не хочешь?

— Нет. Я подумал, что мне лучше присоединиться к тебе и посмотреть, не смогу ли я отговорить Ифита от преследования Геракла.

— Боюсь, что нет, — ответил молодой лучник. — Я считаю долгом чести найти друга и доказать, что слухи неверны.

— Или соответствуют действительности.

— По крайней мере, отправляйся в путь вместе с нами, Ифит, — предложил Одиссей. — Спарта находится на пути в Тиринф. Мы пойдем вместе и составим друг другу компанию. Ты нравишься людям.

— Это так, — согласился Эперит. — Кто забудет, как ты сбил шлем Дамастора своей стрелой? И даже он сам тебя простил за это. Тебе следует к нам присоединиться.

Когда Ифит уверенно покачал головой, Одиссей направился к багажу, стоявшему в углу конюшни, встал на колени и развязал один кожаный мешок.

— Мне грустно из-за твоего решения, — вздохнул он, снова вставая. В руке царевич держал меч отца, подарок для Тиндарея. Он достал его из ножен, богато украшенный клинок с витиеватой гравировкой заблестел в серебристом свете. Каждая мельчайшая деталь рисунка высвечивалась луной, когда Одиссей поворачивал меч в одну и другую сторону. Эперит никогда не видел столь искусно сделанного оружия, такой великолепной работы.

Меч в руке Одиссея выглядел смертоносным. На какое-то мгновение Эперит испугался, что друг хладнокровно убьет Ифита и заберет у него лук. Лучник тоже смотрел неуверенно, сделав шаг назад и покрепче сжимая лук. Но как только он это сделал, царевич убрал меч назад в ножны и протянул Ифиту рукояткой вперед.

— Если ты не пойдешь с нами в Спарту, то должен навестить меня на Итаке после того, как я верну трон нашей семье. Там я радостно приветствую тебя, мои рабы омоют и оденут тебя, мы будем вместе трапезничать, как старые друзья. Я обещаю тебе это, Ифит! Перед лицом Зевса предлагаю тебе дружбу на всю жизнь — почетный союз, который будет священен для моих и твоих потомков на протяжении семи поколений. И до нашей встречи на Итаке я предлагаю тебе дары, чтобы закрепить нашу клятву дружбы. Я дарю тебе этот меч моего отца, который предназначался в виде нашего подарка Тиндарею.

Лучник взял оружие и внимательно рассмотрел золотую филигрань на кожаных ножнах. Он достал меч и внимательно изучил рисунок на лезвии, попробовал большим пальцем резьбу на рукоятке из слоновой кости, затем подержал его над головой, чтобы посмотреть, как лунный свет отражается от блестящего края. Хотя Ифит и был сыном царя, он никогда не видел такой красоты в изготовленном человеком предмете.

Пока Ифит восхищался работой, Одиссей повернулся к Эпериту и приказал принести одно из его копий.

— Мое лучшее копье, Эперит. И побыстрее!

Эперит побежал в зал, где продолжали сидеть остальные и пили вино из нового сосуда. Они громко приветствовали юношу и спросили, где Одиссей, но он сказал только, что царевичу требуется копье. Галитерс вручил ему огромное древко из ясеня и последовал за ним во двор, где Одиссей и Ифит все еще стояли друг напротив друга.

— Я дарю его тебе, — сказал Одиссей, когда появился Эперит, и забрал у него копье. — Это копье Арес подарил моему прадеду, с тех пор оно передавалось от отца к сыну. Бери его, Ифит, в знак нашей дружбы.

Эперит посмотрел на Галитерса после того, как услышал поразительные заявления Одиссея насчет оружия самого обычного вида. Но старый воин прикусил губу и легко покачал головой.

— Твоя щедрость поражает меня, Одиссей, — сказал Ифит, забирая копье и взвешивая его в правой руке. — Ты на самом деле прекрасный друг и благородный союзник, великодушный человек со многим добродетелями. И ты оказываешь мне большую честь своими словами и подарками.