В парке было на удивление тихо. Так непривычно для места, обычно переполненного снующими туда-сюда слугами и рабочими, прячущимися придворными. И в этой тишине мысли становились чётче и яснее. Хелена хотела избавиться от них, заглушить любым способом, забыть и успокоиться. Если бы прошлую ночь и всё, связанное с Роджером Кейзом, можно было стереть из жизни, она бы сделала это, не раздумывая. Но время назад не поворачивалось, память не подводила, и приходилось держаться изо всех сил, чтобы не разбиться окончательно.

А тут ещё отец снова нашёл повод подколоть её за боязнь лошадей. При всех. Прошло шесть лет, а он всё ещё считал это смешным!

В раздражении фыркнув, Хелена вдруг застыла: краем глаза она уловила движение, будто была не одна, — и обернулась. Филиппа Керрелла Хелена узнала мгновенно. Он был на другом конце тропы, смотрел на неё, а её сердце сжалось, дыхание перехватило. Они остались одни, совсем как она хотела, узнав, что Филипп прибудет на Санаркс.

Это походило на один из давних снов. Филипп приближался, неотрывно глядя на неё, не спеша прошёл под цветочной аркой и оказался совсем рядом. Хелена смотрела на него насколько могла серьёзно и осмысленно. Сейчас что-то должно было произойти. Что-то… Должно было…

— Вы не поехали на охоту? — с участием спросила она и удивилась, когда голос послушался с первого раза.

Филипп не ответил, глянул по сторонам и, отбросив всякие формальности, сказал:

— Мне нужно поговорить с тобой.

Точно должно было!

— О чём? — Хелена неуверенно крутила обруч. Её взгляд бегал, пока она пыталась угадать причину, но Филипп не спешил.

— Прогуляемся? — предложил он и улыбнулся.

Хелена согласилась. Она хотела взять его под локоть, но вместо этого скрестила руки на груди и отвернулась. Вместо ожидаемой окрылённости от его близости Хелена чувствовала лишь нарастающую тревогу.

Они свернули из закоулков парка на широкую дорожку, которая обрамляла весь сад, деля его на равные сегменты, и недолго шли молча. Филипп бросил короткий взгляд на Хелену, которая, глядя в никуда, пыталась распустить ленточную розочку, и скрестил руки за спиной.

— Итак, — серьёзно начал он. — Твой отец не хочет сотрудничать с моим отцом.

— Но он сотрудничает… — Хелена непонимающе посмотрела на Филиппа. Это было совсем не то, что она ожидала услышать.

— Смысл в том, что он этого не хочет.

— И что я с этим сделаю? — она усмехнулась.

— Об этом я и хочу поговорить! Заметно, что он дорожит тобой. Не знаю, имеешь ли ты на него какое-то влияние, но он даже ведёт себя по-другому с тобой. И, возможно, если ты попросишь его…

— Это глупо. — Хелена сморщила нос. — Как я могу вмешиваться в дела отца?

— А вмешиваться не надо. Просто вспомни в разговоре с ним о драконах Пироса, о том, что когда-то они были нашей гордостью, частью нашей армии. Может быть, мой отец послушает твоего. Ты не понимаешь, но Пиросу необходима поддержка если не от Санаркса, то от чего-то большего. Как драконы.

— Я понимаю больше, чем ты думаешь. — Хелена вздёрнула подбородок. — И именно поэтому не буду ни о чём разговаривать с отцом. Даже если бы мне было какое-то дело до Пироса, я бы поступила так же.

Филипп раздражённо выдохнул, и когда он заговорил, в его голосе зазвучала угроза.

— Я так и думал, что у нас не получится хорошего разговора. Так что подумай вот над чем: я видел тебя и Роджера Кейза прошлой ночью. — Она вскинула голову, глядя на него широко распахнутыми застывшими глазами. Лицо Филиппа ничего не выражало, но внутри он тихо ликовал: это была как раз та реакция, которую он ожидал. Он продолжил: — И я могу использовать это знание. Не думаю, что для принцессы допустимо иметь связь с мужчиной, который ей даже не жених.

Последние слова прозвучали как издёвка. Лицо Хелены дрогнуло. Она отвернулась, сильнее сжимая ободок.

— Это… низко, — покачала она головой.

— Сейчас такое время, мисс Арт, что все средства хороши.

Хелена остановилась. Филипп тоже. Он повернулся к ней и столкнулся со злым взглядом тёмно-голубых глаз.

— Мне плевать, — отчеканила она сквозь зубы, гордо подняв голову. — Плевать и на Пирос, и на вас. Говорите, что хотите и кому хотите. Если для вас это имеет значение, мне вас жаль. А ещё мне жаль, что такой человек, как вы, пытается использовать шантаж! Я считала, что вы выше этого. — Она покачала головой и выдохнула. — А про Роджера… Я имею право делать всё, что захочу. Все знают, что мы вместе. Возможно, однажды он женится на мне, — она скривилась, — и мы… Мы…

Она прорычала что-то нечленораздельное с выражением крайнего отвращения на лице и, истерически взвизгнув, хотела было развернуться и убежать, но застыла на месте, глядя за спину Филиппа.

— Что там? — прошептала она безжизненным голосом.

Испуг на её лице заставил Филиппа повернуться и подозрительно прищуриться. По холмам неслись четыре лошади. Издали казалось, что два передних всадника слились в одного. Третий скакал чуть поодаль, словно не успевая, и последний только-только выехал из леса.

«Небо», — выдохнула Хелена и вихрем пролетела мимо, прямо к воротам. Филипп кинулся за ней. Они оба замерли перед въехавшими: Элиад Керрелл поддерживал на лошади находившегося едва в сознании Гардиана Арта.

— Филипп, помоги! — похрипел Элиад, сгибаясь под тяжестью короля Санаркса.

Филипп тут же оказался рядом. Тогда же прискакал и третий всадник — Роджер Кейз. Он на ходу спрыгнул с лошади и помог Филиппу спустить короля на землю. Элиад Керрелл же поскакал в замок прямо по парковым дорожкам.

— Что с ним? — выдохнула Хелена, застывшая, как статуя, на месте.

Она побледнела, её руки и губы тряслись. Ответа не последовало. Гардиан Арт тяжело дышал, крупные капли пота стекали у него по лбу, а тело сотрясали судороги. Хелена опустилась рядом с отцом на колени и положила руку ему на лоб.

— Всё хорошо, папа…

По её голосу было неясно, спрашивает ли она, успокаивает ли его, а может, успокаивает саму себя.

— Всё в порядке, — прохрипел Гардиан Арт и попытался улыбнуться.

Хелена едва слышно всхлипнула.

А в следующее мгновение всё вокруг вдруг зашумело. Стук копыт, ржание, голоса. Ещё голоса. Много, много голосов. Обрушившаяся на неё какофония разрушила мысли, чувства. Хелена даже не сразу поняла, что её за плечи отстраняют от отца, только видела, как его погружают на носилки — и исчезают.

Её трясло от немой истерики. «Мне нужно…» — шептала она, пытаясь вырваться, но чьи-то руки держали её, не