– В чем дело? – спросил Мейсон.

– Полиция разработала теорию, что эти вещи сложили иоставили здесь, чтобы потом положить в чемодан?

– Да.

Делла покачала головой.

– Она не могла сложить их так безукоризненно, – объясниладевушка. – Видишь – все края идут по одной линии и подходят под размерычемодана.

Делла Стрит взяла стопку в руки и с легкостью опустила вчемодан.

– Посмотри – все точно!

– Ну так и что же? – спросил Мейсон.

– Ты не понял? – Делла казалась очень возбужденной.

– Что я должен был понять?

– Шеф, мы оказались правы! Мы до всего дошли сами!

– Ты хочешь сказать, что она на самом деле распаковывалачемоданы?

– Да! Я вам объясню, как все происходило. Когда онаупаковывала вещи, она складывала их по одной. Именно поэтому они точно подходятпод размеры чемодана. А тут она начала их распаковывать и сразу вынула всюстопку из одной части чемодана и положила ее на комод… Возможно, она хотеладостать что-то снизу. Здесь недостаточно вещей, чтобы заполнить…

В возбуждении Делла открыла ящик комода.

– Посмотрите, – задыхаясь, воскликнула она, – посмотрите наодежду, которая лежит здесь! Она ведь сложена так же, как и стопка. Давайтеприкинем.

Делла Стрит осторожно достала верхнюю блузку и приложила еек стопке на комоде.

– Вы понимаете, что я имела в виду? Она распаковывалачемоданы. В самом деле, шеф! Она вынула эти вещи из чемодана, положила их накомод и уже собиралась разложить по ящикам. Размеры чемоданов почти совпадают сразмерами ящика, поэтому она не стала складывать вещи заново и оставила те жестопки, что и в чемоданах.

– А это не совпадение? – с сомнением в голосе спросилМейсон.

– Если вы так думаете, то попробуйте так же сложить их, –предложила Делла. – Возьмите что-нибудь и попытайтесь сделать так, чтобы этавещь совпала в сложенном виде с размерами стопки. Подобное невозможно, толькоесли вещи что-нибудь не удерживает по бокам, например стенки чемодана, иликоробка, или…

– Давай сматываться отсюда, – резко прервал ее Мейсон. – Мыпотребуем у суда приказ о том, чтобы в квартире ничего не меняли местами, ипригласим фотографов. Теперь необходимо получить официальное разрешение надоступ сюда, пока полиция не перевернула здесь все вверх тормашками.

– Но если и перевернут, я могу дать свидетельские показания…– начала Делла.

Мейсон усмехнулся.

– Ты думаешь, что говоришь? Ты заявляешь о том, что видела,а окружной прокурор начинает перекрестный допрос и спрашивает: «У вас было хорошееполе зрения?», «При каком освещении вы рассматривали вещи, мисс Стрит?». А тыотвечаешь: «При свете фонарика». Тогда окружной прокурор поинтересуется, вкакое время ночи ты все разглядывала, а ты ответишь: «В половине второго ночи»,и…

– Ну какая разница, в какое время я это делала? Факты естьфакты.

– Конечно, это факты, – ответил Мейсон. – Но окружнойпрокурор постарается представить все таким образом, что мы проникли в здание сцелью заново сложить вещи, чтобы они точно входили в чемоданы и…

– Но мы же этого не делали!

– Это ты, Делла, скажешь, что не делали, но давай будемоткровенны. Зачем мы сюда пришли? Предположим, нам пришлось бы это сделать?

Делла Стрит с минуту обдумывала слова адвоката, а затемсогласилась с ним:

– Хорошо, давайте сматываться.

– Самое смешное то, что доказательства фактически все времябыли здесь, – заметил Мейсон. – Если бы я только смотрел куда нужно и тогдаобратил внимание Трэгга… Ну что сейчас об этом спорить? Уходим.

Они на цыпочках прошли по коридору, пересекли гостиную иоказались на лестничной площадке, затем осторожно спустились вниз, сновапридерживаясь одной стороны лестницы, чтобы не наступать на скрипящие половицы.

Наконец они остановились перед входной дверью.

– Готова? – спросил Мейсон.

– Готова, – ответила Делла Стрит.

Мейсон открыл дверь.

После душной квартиры с наглухо закрытыми окнами им внезапностало холодно от свежего воздуха.

В этот момент появившиеся из-за угла фары озарили крыльцокроваво-красным светом.

– Боже мой, это!.. – воскликнула Делла Стрит.

– Полицейская машина, – подтвердил Мейсон.

– Бежим обратно или…

– Наружу! – приказал Мейсон и вытолкнул ее на крыльцо. Онпоследовал за ней, захлопнув за собой дверь, вынул платок из кармана и сталчто-то быстро протирать.

– Что ты делаешь? – спросила Делла.

– Удаляю отпечатки пальцев с ключа. Носком подними коврик,Делла. Быстро.

Она выполнила просьбу, а Мейсон бросил ключ на цементноекрыльцо. Он упал с металлическим звоном.

– Придерживай коврик, – приказал Мейсон.

Нога Деллы Стрит не давала коврику опуститься, пока Мейсонзаталкивал под него ключ.

Стоя у двери, Мейсон начал звонить в звонок. Кроваво-красныйсвет фар полицейской машины безжалостно озарял их. Она остановилась. Дверцаоткрылась и закрылась.

Мейсон повернулся и беззаботно сказал:

– Мы хотим войти. Где полицейский, охраняющий квартиру?Напился? Мы звоним уже десять минут.

К ним подошел офицер патрульной службы, еще один человекостался в тени.

– Что здесь происходит? – спросил полицейский.

– Мы хотим войти, – ответил Мейсон.

– Вы уже заходили.

– Уже? Конечно, я уже заходил. Именно поэтому я хочу этосделать вновь.

– А каким образом вам это удалось?

– Я был здесь с лейтенантом Трэггом, – ответил Мейсон.

– Я не имел в виду днем. Вы только что заходили внутрь.

– Я пытаюсь войти. Я звоню. Там наверху должен бытьохранник.

– Вы уже заходили, – повторил полицейский. – Вы открылидверь и проникли внутрь.

– Вы о чем говорите?

– Вас видел свидетель, – заявил офицер.

Роберт Каддо сделал шаг вперед и виновато сказал:

– Привет, мистер Мейсон.

– О, привет, Каддо, – поздоровался Мейсон. – А вы-то чтоздесь делаете?