–Сколько можно врать!– Джилл выплевывала слова, надвигаясь на меня, пока мы не оказались нос с носу.– Ах ты подлая, лживая…

–Мам. Серьезно. Тебе пора.– Том положил руки на плечи матери и мягко, но решительно повел ее к выходу.

Она взвыла, попытавшись вырваться, и я поняла, что это мой шанс.

–Том, подожди! Позволь, я подробно объясню, что случилось.

Они оба обернулись на меня.

–Джилл, я правда не знала, что ты работаешь в этом благотворительном магазине,– выждав небольшую паузу, начала я.– У попечителей нашего фонда возникла идея открыть собственный благотворительный магазин, чтобы привлекать средства на местах. Мне понравилась витрина вашего магазина. И я решила зайти внутрь, просто на всякий случай.

–Вот видишь, мам,– с заметным облегчением произнес Том.– Вполне разумно.

Джилл потемнела лицом, но я быстро продолжила, не дав ей и рта раскрыть.

–Там оказалась Одри, и мы немного поболтали. Никаких заговоров и тайн. Боюсь, у тебя слишком бурная фантазия.– Я выдавила улыбку.– И пока я находилась в магазине, заодно спросила у Одри, как ты себя чувствуешь. Потому что в пятницу на обеде ты была немного не в настроении.

–Поняла, мам?– Том убрал руки с ее плеч.– Теперь ты довольна?

–Нет! Ничуть не довольна. Я не верю ни единому слову, произнесенному этой…

–Том, я не успела тебе рассказать: не думала, что это важно. Я увидела Одри, поздоровалась, спросила о тебе, Джилл. И больше ничего.

Джилл почуяла брешь в моих объяснениях.

–А почему тогда Одри исчезла, ни сказав мне ни слова? Она даже записку оставила с просьбой запереть магазин. Не решилась взглянуть мне в глаза после того, как ты ушла.

–Думаю, это тебе лучше узнать у Одри,– мягко сказала я, с напускной заботливостью коснувшись плеча Джилл.– Мне показалось, она тоже за тебя переживает.

Джилл направилась к входной двери и уже на пороге заявила:

–Ты лжешь, Бриджет Уилсон. И у тебя есть тайный план, о котором никто не знает.– Она посмотрела на застывшего в ужасе Тома, а потом снова на меня.– Но я знаю: ты что-то задумала, и непременно выясню, что именно.

Том

Том смотрел, как мама, переполненная гневом, идет к своей машине. Она похорошела с новой стрижкой. Он обрадовался, что мама занялась собой, но сейчас она устроила скандал вообще без причины. Но в каком-то смысле ее внезапное появление сыграло Тому на руку.

К счастью, Бриджет не успела задать очень неудобные вопросы, когда он сказал, будто забыл в клубе свою спортивную бутылку для воды и должен срочно за ней вернуться.

–До клуба слишком далеко. Просто купи новую,– предложила Бриджет.

–Она стоила двадцать фунтов! В тюрьме я зарабатывал в лучшем случае десятку. И то, если пахал всю неделю.

В Ноттингемской тюрьме Ее Величества Том подрядился уборщиком, а потом перешел в техобслуживание. На мгновение он мысленно перенесся туда: лязгающие двери, крики всю ночь и несъедобная жидкая баланда, которая всегда имела один и тот же вкус, независимо от того, как называлось блюдо.

–Я ненадолго,– бросил он, ставя точку в разговоре.

Конечно, Том не забыл бутылку. Просто ему требовался предлог, чтобы уехать из дома и разобраться с одним очень важным делом. С тем, что стараниями матери пошло совсем не так.

Джилл

2006 год

Благодаря перенесенной в детстве операции Том превратился в крепкого, сильного мальчика. Я с облегчением видела, что проблемы с сердцем исчезли без следа. Том рос прекрасным ребенком, очень послушным и всегда готовым помочь.

Роберта он просто обожал, не отлипал от отца, чем бы тот ни занимался. Роберт с малолетства страстно увлекался часами и ловко чинил старинные механизмы. А когда со временем в моду вошли электронные часы, его умение стало чем-то вроде умирающего искусства. Но он считал это своим хобби, не более. В те дни Роберт был преуспевающим архитектором, работал на хорошей должности и надеялся когда-нибудь стать партнером фирмы. Тем не менее заказы на ремонт часов поступали регулярно, и муж с удовольствием за них брался, с головой уходя в любимое занятие.

Сын, естественно, стал проявлять интерес к отцовскому хобби. Когда к нам приходили друзья, Роберт исполнял коронный номер – он вручал маленькому Тому (сыну было лет шесть или семь) крохотную отвертку и позволял прикрутить пару шестеренок, а гости, сидевшие вокруг с бокалами вина, восхищенно охали.

Том получал лучшие оценки в классе на уроках труда, где их обучали столярному мастерству. Он отлично справлялся с кропотливой работой, которая имела решающее значение в ремонте отцовских часов. Том подрастал, и со временем я начала замечать, что его довольно неплохие способности стали раздражать Роберта. Я очень старалась, честное слово, но чем больше Роберт завидовал собственному сыну, тем сильнее вызывал во мне отторжение.

Роберт любил все делать по-своему. Это не значит, что в нашем браке я вообще не имела права голоса, как когда-то моя мама, но часто сама нарывалась на ссору. И если речь шла о чем-то действительно для меня важном, я уступала. Я поняла, что гораздо лучше держать свои эмоции в узде, а не придираться к Роберту из-за каждой мелочи.

Одно событие наглядно показало, как сильно изменились отношения между отцом и сыном. За три дня до Рождества нам привезли старинные напольные часы. В тот год Тому исполнилось пятнадцать. Он как всегда с готовностью кинулся помогать отцу, и они потащили часы в гараж, где Роберт много лет назад оборудовал себе мастерскую. Часы установили в углу, а потом меня вместе соседями пригласили полюбоваться на эту красоту.

Роберт сел на любимого конька. Он расписывал достоинства часов, пока мы шумно восторгались резным корпусом из красного дерева.

–Часы сделаны на восточном побережье Шотландии, около 1780 года,– пафосно объявил Роберт, указывая на различные детали.– Заводить их нужно раз в неделю. Снабжены двенадцатидюймовым[15] циферблатом с инкрустацией в стиле рококо.

Помню, я мечтала, чтобы Роберт смотрел на меня так же, как на свои часы. Наш брак, как и семьи большинства друзей, постигла похожая история: житейские невзгоды, работа, бытовые проблемы заставили нас забыть о нежности, которую мы испытывали друг к другу на заре отношений.

–Пап, а сколько они стоят?– поинтересовался Том.

–Хороший вопрос. Примерно восемь тысяч фунтов.– Небольшая кучка зрителей ахнула, но Роберт предупреждающе поднял вверх палец.– Важный нюанс: если часы в рабочем состоянии. А вот в таком состоянии владелец в лучшем случае выручит за них пару тысяч. Но я над ними поколдую и верну этой вещице былое великолепие.