Лин вновь не оставила ей шансов. После условного сигнала захват, удерживающий ее лицом вниз, тут же исчез. Перекатившись на спину, девочка приняла протянутую руку женщины и поднялась на ноги.

— Опять я проиграла, — буркнула Бет.

— Ты сегодня довольно неплоха. Пять побед, — похвалил ее учитель.

— Да — из тридцати одного поединка.

Усевшись на пол рядом с медитирующими учителем и Асокой, Бет повернулась к Лин, которая уже собиралась вставать.

— И все же… Соревнуясь с учителем или Асокой, я побеждаю примерно в половине случаев. В половине — проигрываю. Но вот с вами все сложнее — и я не могу понять почему.

Женщина помедлила, а потом сказала:

— Может, тебе стоит поразмышлять не о том, почему ты проигрываешь, а почему побеждаешь?

От такой постановки вопроса девочка впала в раздумье. Однако, когда она очнулась, и Викт, и Арден были все еще тут; по видимому, ждали ее ответа.

— Я думаю, что знаю, почему выигрываю… просто постоянно проигрывая, я недовольна… И, наверное, злюсь. — мотнув головой, Бет поправилась, — Нет, точно злюсь. Но я же не должна этого делать!

Асока задумчиво почесала монтраллы.

— А ведь и я иногда замечаю, что в поединке… В общем азарт меня охватывает. Вот только я из-за этого наоборот, проигрываю. Увлекаюсь, становлюсь неосмотрительной. В чем разница?

— В ваших эмоциях. Точнее, в способе их использования.

— Но ведь… «Нет эмоций — только покой», — Таллисибет процитировал строчку Кодекса. — А злость, как и страх, ведут на Темную сторону… Их нельзя использовать.

— Ты права — но лишь отчасти, — сказал мастер.

— Точнее, вовсе не права. — поправила его женщина.

Викт и Лин обменялись долгим взглядом, после чего учитель вздохнул и начал говорить:

— Хотя подобные чувства действительно нередко ведут на Темную сторону, это еще не значит, что ты ступила на неверный путь. Опасны не сами чувства, а неспособность ими управлять. Слишком сильное погружение в негативные эмоции. Невозможность смотреть на них со стороны. Джедаи не дроиды, мы не можем не испытывать эмоции, но мы и не звери, чтобы поддаваться им. Любовь, ненависть, радость, страх. Не пытайся вытравить их из себя или преодолеть, просто прими их — как данность. Ты меня понимаешь? Желание властвовать, сокрушать, черпать силы из слабости других — даже это еще не признаки падения на Темную сторону, но звоночек тревожный. Не чувства и привязанности делают тебя Темной или Светлой, совсем нет. Это скорее вид восприятия… мне сложно это объяснить в двух словах.

— Учитель. Как же тогда испытывать эмоции, избегая Темной стороны? Я хочу сказать, разве можно испытывать злость или страх?

— У меня для тебя новость, Бет. Темная сторона здесь. — Учитель постучал себя по груди. — Где бы мы ни были, она всегда с нами.

— То есть? — переспросила Асока.

— Что такое равновесие, падаван? — вместо учителя заговорила Лин.

Бет изобразила ладонями весы, для наглядности покачав «чашками»-ладонями.

— Тогда, что по твоему равновесие Темной и Светлой стороны?

Девочка снова задумалась. Как было видно, тогрута делает тоже самое.

«А ведь и правда… Равновесие — это стабильное положение весов при нахождении на нем двух объектов. То есть, если положить Светлую и Темную стороны, то… Но как же так-то?»

— Помните, — учитель явно чувствовал обуревавшие их эмоции. — Я рассказывал вам о дже’дайи?

Девочки синхронно закивали головами.

— Так вот… Замкнутые на Тайтоне, который обладал удивительными свойствами — реагировать на изменения Силы — они поневоле вынуждены были хранить баланс между Светлой и Темной стороной. Однако, в той или иной степени они использовали обе Стороны Силы. Вот только позднее, из-за известных вам событий, дже’дайи покинули эту планету… И разделились — на последователей Ашлы и Богана, Света и Тьмы.

— И в этом была их ошибка. — сообщила Лин. — Какой смысл было хранить равновесие, если оно было нарушено изначально, а его суть искажена?

— Вы хотите сказать, что учение джедаев… нет не только джедаев, но и ситхов — ошибочно?

— Да. Они неполноценны, и со временем лишь деградировали. Уж поверь мне — я знаю, каким был Орден давным-давно. То, на что были способны одаренные древности, сейчас кажется лишь легендами… А образ жизни и правила все больше и больше изменялись. К примеру, семья. Сейчас это под запретом, но когда-то было нормой.

— А у ситхов и вовсе было одной из возможностей выживания, — добавил Викт.

— Даже если так — разве без всего этого нельзя стать хорошим джедаем? — Бет отчаянно искала аргументы. А вот Асока лишь молча слушала, переводя взгляд с одного участника разговора на другого.

— А разве ты хочешь быть разумным, которому все безразлично? Например, жизнь твоего учителя? — поинтересовалась Арден. — Или твоей подруги Тано?

Ей хотелось ответить правильно. Но… то чему учили их, и то что она хочет ответить… Что из этого правильно?

А Лин только усмехнулась, следя за ее потугами.

— Правда в том, что их смерть тебе не безразлична. Так и должно быть. Правда в том, что если это не так, то ты живешь ненастоящей жизнью. Правда в том, что принципы, кажущиеся правильными кому-то, кто может себе позволить рассуждать о таких вещах, бессмысленны для нас, для тех, которые живут, страдают и умирают в этом мире. Наше время так коротко, так драгоценно, так сладко. Повернуться к жизни спиной, спрятаться в монастырь и приучить себя ничего не чувствовать… Это безумство — но именно к этому стремятся современные джедаи.

— Но… Кто же тогда прав? Дже’даи, ситхи, джедаи… или кто-там еще есть? — Эстерхази обратилась к учителю. Тот лишь развел руками.

— Суть в том, что нет ни добра, ни зла, — проговорил он со слабой улыбкой. — Есть только жизнь… или ее нет. Когда человек перестает отрицать то, во что он всегда в глубине души верил, когда он познает себя до конца, он в какой-то мере открывает свои истинные возможности. Тьма или Свет — это не концы одной палки, это почти что единое целое. И в миг отчаяния, миг ярости, когда твои глаза открыты и ты видишь мир в истинном цвете… это необходимый первый шаг, вот и все. Не нужно бояться эмоций. Не нужно бояться Тьмы… или даже Света. Это неправильно. Как можно бояться части себя? Так что… Если тебе помогает побеждать любовь — люби. Если злость придает тебе сил — что ж, пусть будет так. Но прежде — думайте. Я всегда учил вас думать, размышлять, трезво взвешивать. Может, идеальными джедаями вам не стать, но вы, по крайней мере, выживете в этой войне. А там будет видно, кто прав.

— Мастер…