заорали в один голос:

— Получай, корэ-э!

И техника взорвалась, вдавливая Пейна в раскалывающуюся землю.

В воздухе рассеялась пыль и вышедшая из-под контроля чакра. Тензо несколько секунд тупо наблюдал. Сил действовать все равно не было — он истратил все под завязку, но Пейн не пытался подняться.

Тензо, едва волоча ноги, подошел поближе. Мальчишки упираясь руками в колени, тяжело дышали. Генин, способный создать теневого клона и расенган, — чрезвычайно талантливый генин. Тензо уже понял, кто перед ним. Сарутоби Конохамару — внук Третьего Хокаге.

Как и ожидалось…

— Какаши-сенсей… — задыхаясь, выдавил Конохамару. — …как он, корэ?

— Его нужно доставить в госпиталь. Как можно скорее.

****

Джирайя несся быстро, как только можно. То самое дерево было рядом — рукой подать, когда Кацую на плече вдруг жалобно позвала:

— Джирайя-сама… Цунаде-сама…

И исчезла, не договорив.

— Кацую-чан… — растерянно вымолвил Фукасаку.

Его обращение повисло в воздухе. Слизень уже не мог его услышать. Кацую вернулась в лес Шиккоцу.

Джирайя резко затормозил. Он понимал, что нужно продолжать бежать и бежать как можно быстрее, чтобы успеть — достать Нагато раньше, чем он достанет Цунаде. Но где-то в глубине души рождалось понимание, что можно уже никуда не спешить.

Если Кацую исчезла в такой крайне ответственный момент, когда она была незаменимым целителем и передатчиком для каждого шиноби Скрытого Листа, это могло означать только одно: Цунаде уже нет в живых.

Надо было торопиться: в Конохе еще оставались шиноби и целых три тела Пейна и каждая секунда стоила новых жизней. Но он впал в ступор.

Они же все рассчитали. Все шло по плану. Почти все тела Пейна были уничтожены, когда он покидал Коноху. Оставались только так и не объявившаяся шестая цель и недобитый призывник.

Его душили ярость и злоба. И в первую очередь даже не на Нагато. На Нагато вообще в третью. В первую очередь он злился на себя — потому что это он создал Пейна.

А вот во вторую — на шиноби Листа.

Неужели нельзя было добить одно единственное тело, о котором вам все рассказали?

Он уходил из Конохи с мыслью, что его тыл прикроют свои: справятся с последним телом. Но они не справились. Третье тело призвало остальных и восстановило. А когда пошел в ход резервный план — они не смогли удержать Пейнов внутри барьера.

— Мальчик, — чуть дрогнувшим жабьим голоском окликнула его Шима.

Джирайя скрипнул зубами и с новыми силами бросился вперед. Теперь его скорость подогревала злость.

Ошибки. Это все мои ошибки. И их уже слишком поздно исправлять.

Деревья пролетали мимо с невероятной скоростью.

Джирайя бежал и словно пытался убежать от осознания того, что Цунаде больше нет в живых, а он — последний из Легендарной Троицы. Но убежать никак не получалось. Боль от утраты неслась вперед вместе с ним. Она будто бы вросла в его тело, подобно жабьим старейшинам, но в то время, как последние ему помогали, эта боль, напротив, отравляла.

****

Знакомая боль от укуса снова растекалась по руке. Но на этот раз ее кусал Имбирь, а не какой-то очередной вонючий придурок, потому это было даже приятно. Карин тихонько скулила, постанывая одновременно от боли и удовольствия. Голова кружилась. Она потратила слишком много чакры. Вначале в госпитале на вонючек, потом на Сараду. На Итачи…

Карин было даже обидно, что ей пришлось делиться своей целебной силой с какими-то чужими шиноби Листа, тогда как можно было сохранить все до последней капли для того, чтобы поддерживать в целости свою коллекцию потрясающих вкусов.

Итачи ожидаемо надолго не хватило. Он использовал Сусаноо, чтобы разрушить ту сферу притяжения, и в следующий миг защитный покров чакры исчез. Имбирь снова рухнул на колени, захлебываясь кровью, а она сунула ему в зубы руку, не позволив возразить ни слова.

Слизень с его плеча исчез. Боль и перетекающая к Итачи целебная чакра сбивали сенсорику, но Карин все равно чувствовала: исчез не только их слизняк. Остальные слизни тоже испарились, а чакра Хокаге там, на час, у самого монумента с рожами, погасла.

Пейн убил ту женщину?

Карин было страшно. Лист проигрывал? Этот Пейн явно пришел за ее Имбирем, а Учиха были не в состоянии сражаться: ни дядя, ни племянница.

Карин чувствовала Пейна. Одно из тел уже давно начало приближаться к ним, но потом вдруг передумало и направилось в противоположную сторону. Однако еще два тела оставались в строю. Судя по их местоположению, это они убивали Хокаге. Впрочем, чакра первого стала гаснуть за секунду до гибели женщины, а чакра второго исчезла немного погодя после, и Карин выдохнула с облегчением. Опасность миновала.

Жаль было только холодную собачью шерсть. Она тоже почти угасла. Слизень успел чуть подпитать ее, но все же исчез слишком рано.

****

Какаши казалось, он очутился под водой. Солнце осталось где-то наверху и добивало до него сквозь толщу воды рассеянным светом, а он тонул, но почему-то не захлебывался. И не дышал. Он не мог дышать под водой, но ему и не хотелось дышать. В груди было легко и пусто, словно сердце не билось.

Он вдруг понял, что вокруг него не вода. Зеркала… Он падал и видел себя, усталого потрепанного, со съехавшей повязкой шарингана, и в прозрачной субстанции, у которой не было ни дна, ни краев, отражался не только он сам, но и его мысли. Он видел Рин и Обито. И Минато-сенсея…

Эти образы сводили с ума. Реалистичный сон…

Какаши провалился глубже и погряз во мраке.

Во тьме было плохо. Она была густая и непостоянная. В ней не было ориентиров. Не было дна и четкого центра гравитации. Какаши падал сквозь нее, и его швыряло, словно он выпал за борт судна во время шторма.

Тьма подхватывала его и кружила, накрывала с головой, придавливала и снова швыряла, пока он наконец не увидел свет. Крошечный огонек мелькнул во мгле, будто светлячок, и тут же погас, потому что Какаши опять стало уносить и топить во мраке. Но огонек мелькнул вновь, и Какаши устремился к нему. Теперь у него был ориентир, и он мог бороться.

Огонек приближался, а точнее он сам приближался к огоньку, и тьма преображалась. В ней появились низ и верх, а у него —