ожиданий по силе к нынешнему моменту я не оправдал. Ладно, хоть до Ампер Сеале добрался вовремя, а иначе можно было бы сворачиваться и перечеркивать весь прошлый год. Но тут…»

Брэндель нахмурился. В последнее время история пошла по-другому, и теперь события развиваются в неизвестном направлении.

Дворянское собрание поспешно перенесли во дворец Роше, все еще владение Собора Святого Пламени. Оглядывая потерянным взглядом окружающие интерьеры, благодаря сильнейшему Восприятию он подмечал каждую трещинку в стенах, но из-за утраты предсказуемости все равно казалось, что зрение затуманено.

«Дело в покушении?»

Он почти наверняка знал, что это дело рук герцога Аррека, и их последние гляделки это наглядно доказали.

«Но нелогично же! Какой в этом смысл? Ведь в его интересах поддержать королевскую фракцию! Что же заставило его изменить мнение и встать на сторону Зайферов? К тому же, на собрании не показалась добрая половина дворян с реальной властью, и я ни на секунду не поверю, что они не в курсе заговора».

Подметили это и все до единого из еще не принявших сторону одной из противоборствующих фракций. Да и поведение Собора Святого Пламени вызывало серьезные подозрения: ожидалось, что безопасность в Ампер Сеале будет обеспечена на высшем уровне. Как Темные еретики, да еще в таком количестве, смогли проникнуть сюда незамеченными?

Даже Брэндель считал, что на дворянские собрания без приглашения вход заказан.

«Но сама идея организовать покушение здесь? Я бы, наверное, воспользовался Картами Судьбы, так что не стоит исключать, что так не сделал кто-то другой. А вот что дальше – вопрос. В игре у принцессы не было сильной армии, но с поддержкой Аррека они одержали верх в гражданской войне. А теперь все, кто должен был поддержать королевскую фракцию, испарились бесследно…»

Так и не поняв, почему все так обернулось, он принялся перебирать каждый поворотный пункт в истории игры и каждую мало-мальски значимую деталь, гадая, что из этого могло повлиять на развитие событий. По крайней мере, пока остается преимущество в виде знания теперь уже неясного будущего и его предпосылок. История уже изменилась под влиянием некоторых его поступков, но пока хотя бы оставался шанс порыться в памяти и найти причину нынешнего поворота.

Поджав губы и нахмурившись, Брэндель только-только собрался окончательно уйти в себя, как над ним нависла тень.

Брэндель.

Подняв глаза, он забыл как дышать. Фрейя! В ауинской военной форме, с подросшим за время разлуки хвостиком, собранная и одновременно потерянная, и с виду – точь-в-точь героиня эпоса… Только вот глаза горят не решимостью, а радостью и умиротворением, скорее как у влюбленной девушки. Впрочем, почти сразу поняв, что она себя выдает с головой, Фрейя встряхнула головой и немного покраснела.

Давненько…

Фрейя! – просиял Брэндель. Что еще добавить он пока не сообразил, но при виде той самой девчонки из Бучче, с которой он начал свой путь в этом мире, все проблемы и боль в сердце словно отступили.

Проделала весь этот путь, чтобы поздороваться? – не выдержав, принялся подтрунивать он.

И где-то посреди фразы понял, что засевший в голове образ несгибаемой Богини Войны размывается, а на смену ему приходит Фрейя. Живая, настоящая – такая, как в их первую встречу. Почти силой заставившая его передохнуть после ранения, и не ни на минуту не покинувшая, разозленная и очаровательная одновременно. Тогда он относился к ней как на НПС, будущей Богине Войны, но зато сейчас, когда трансформация уж вовсю шла, перед ним почему-то оказалась просто Фрейя.

Ах ты… – традиционно начала закипать та, несмотря на радужные ожидания.

Ее отправила передать сообщение Брэнделю принцесса, но Фрейе до сих пор было не по себе от того, что в столь высоких кругах в курсе об их дружбе.

А ты… Почему здесь? – спросила она наконец.

Все по той же причине, по которой просил тебя держаться поближе к принцессе Гриффин.

А точно, – припомнила Фрейя, успокаиваясь, – но ты сказал, что только поступление в Королевскую кавалерийскую академию даст мне шанс помочь и себе, и Бучче. Так ты здесь, чтобы уговорить принцессу отвоевать Бучче, начать войну с Мадара?

Покачав головой, Брэндель вгляделся в танцующие тени на увитой плющом ближайшей стене.

Нет, не поэтому. Вот скажи, что ты думаешь о нынешнем положении дел в Ауине… и с принцессой?

Замолчав, Фрейя грустно присела рядом, теребя хвостик, и лишь после затянувшейся паузы тихо ответила:

Честно говоря, я и подумать не могла, что в королевстве все настолько плохо. Когда командовал капитан Марден, слышала, что есть некоторые сложности, но все равно «Ауин силен и несгибаем», а покуда на границах все шло своим чередом – политика и дела столичные казались чем-то очень далеким… Брэндель, а эти Темные еретики, что напали – они точно фанатики? Как думаешь, может герцог Аррек иметь к этому какое-то отношение?

«Ого».

Покосившись на Фрейю, Брэндель обнаружил, что его больше не буравят восхищенным взглядом: теперь рядом, немного скованно отвернувшись, сидела уже Богиня Войны. А вот и отблеск в ее глазах, первая ласточка того самого пронизывающего насквозь стального взгляда… Сейчас даже мысль о том, что это та самая девчонка из Бучче, казалась смехотворной.

Пальцы как будто сами собой сжались в кулаки: это ведь его вина… Это он, своими руками толкнул ее на этот путь, отправил ее повторять историю!

Как думаешь, есть еще шанс спасти это королевство?

Не знаю, но я с Ауином до конца: здесь моя жизнь и смерть, – прошептала она, вглядываясь куда-то вдаль.

Ты это в академии поняла?

Отчасти, – помолчав, признала Фрейя, – думаю, в глубине души я всегда это чувствовала, просто раньше не задумывалась… А знаешь, Брэндель, спасибо, что заставил задуматься! Ты подтолкнул меня в нужном направлении: академия – это огромный опыт, наверное, самый ценный в моей жизни! Она меня изменила, по-настоящему.

Брэндель одобрительно улыбнулся: она явно этого ждала.

Но на сердце у него притаилось совсем другое, и не нашлось бы слов, чтобы высказать это вслух. Как же сильно он ошибался: не его вмешательство превратило ее в Богиню Войны. Фрейя такой и родилась – яркой, как солнце, и горящей до последнего луча. Правда, сейчас, когда она наконец-то осознала правду о себе и уже становилась тем, кем должна была стать, он ощутил укор сожаления.

«А ведь ты еще могла быть той девчонкой из Бучче… Это же тоже ты, и тогда все сложилось бы