В тот же миг поверхность зеркала стала расплываться у нас перед глазами. Стекло выглядело так, будто оно разжижается. Затем изображение стало четче, и вот я смотрела в лицо Виктору. Он выглядел измученным и усталым, его лицо стало совершенно серым.

– Пора бы уже, – хмыкнула я.

– Для меня все не так просто. Думаю, Рубин знает, что я вам помогаю.

– А что в этом плохого? Он же лучший друг Кассиана. Разумеется, он переживает.

Виктор украдкой огляделся и кивнул.

– Может, так и есть, но Элизьен дала понять, я никому не должен рассказывать, что держу у себя ауреолу. Об этом знает только Моргайна, она и передает королеве новости. Как там Скай?

– Она счастлива рядом с матерью.

– Она спрашивала обо мне?

Я прикусила губу, не зная, что на это сказать. Скай не говорила о Викторе. С чего бы? Она ведь о нем забыла.

– Сейчас она думает только о своей маме. Ты же знаешь, как она по ней скучала.

Виктор кивнул, не давая мне понять, обидел ли его мой ответ.

– Мы должны кое о чем тебя спросить. Это по поводу желаний.

– Грейс? – недоверчиво спросил он, по-видимому, только сейчас ее заметив. – Ты рассказала ей обо мне? Ты что, с ума сошла?

– Хоть мне и самой иногда так кажется, но нет, – сказала я. – Грейс, как и я, еще ничего не желала. Она помнит нашу настоящую жизнь. Она нам поможет, – защищалась я. Он понятия не имел, каково это – чувствовать себя в полном одиночестве в этом доме.

– Виктор, – настойчиво сказала Грейс. – Ты не знаешь, у каждого из нас есть только одно желание?

Колдун моргнул.

– Не уверен, но подозреваю, что так и есть. Мы не все знаем о Доме желаний. В библиотеке Аваллаха мне не удалось найти никакой информации, а у Мерлина я спрашивать не хочу, – прошептал он. – Никто не знает, как попасть в Дом желаний. То ли дом сам выбирает своих жертв, то ли это чистая случайность. До сих пор думал, что правилен последний вариант. Но то, что вы там оказались, не может быть случайностью. Кто-то хотел, чтобы Элиза оказалась в доме. Кто-то, кто отчаянно хочет получить печать и подозревает, что Элиза сможет противостоять дому. Если бы она что-то пожелала, весь план бы сорвался. Но заклинание дома по какой-то причине на вас не действует.

Если бы он знал, сколько раз я была близка к тому, чтобы что-то пожелать, он бы так не говорил.

– Но я могу желать все, что захочу? – спросила Грейс, не вдаваясь в объяснения Виктора. – Дом исполнит все желания?

– Подозреваю, что да. Никогда не слышал, чтобы дом отказывал кому-то в исполнении желаний. Но тоже могу ошибиться, я не уверен. Знаю лишь, что желание нужно произносить вслух.

– А если мы найдем печать? Тогда мы автоматически вернемся домой или нам и это нужно будет пожелать?

Грейс замерла. Ее лицо вдруг озарилось, и я поняла, что до нее дошел смысл. Она сделала глубокий вдох.

– Я бы…

– Не говори этого, – прервала я, закрывая ее рот рукой. – Пока что нет.

Она высвободилась из моей хватки, и на мгновение показалось, что она все же планирует произнести это вслух.

– Я обсуждал это с Элизьен, – медленно произнес Виктор. – Мы считаем, что это желание сработает лишь в том случае, если вы найдете печать. Белиозар явно застраховался. Его жертвы не могли просто так уйти из дома. Это бы не имело никакого смысла.

– А что, если это сработает? – спросила я, хотя его замечания звучали вполне логично.

Он некоторое время молчал, прежде чем ответить.

– У вас есть лишь один шанс: вы должны найти печать, а затем произнести это желание. Если не сработает, нам придется придумать что-то другое.

Если эльфам бы пришло в голову что-то другое, они бы давно нас отсюда освободили. Он знал это так же хорошо, как и я.

– Печать вернет вас домой, и Дом желаний перестанет существовать. Но вам нужно поторопиться, – теперь уже настойчиво заявил он. – Каждый день может стать для вас последним. Как только дом найдет новых жертв, ваши дни сочтены, – с этими словами его изображение в зеркале исчезло. Он что, не мог хотя бы нормально попрощаться?

– Итак, что будем делать? – обратилась я к Грейс. – Теперь мы знаем, что у нас осталось ровно два желания.

– Все же довольно понятно, не так ли? – она подняла два пальца вверх. – Нам нужно одно, чтобы найти печать, и одно, чтобы вернуться. Ну что, мы их разыграем, или у тебя есть фаворит?

Я решила скрыть свое удивление. Грейс не стала решать за меня. Чудеса случаются.

– Разыграем, – сказала я.

– Как скажешь, – Грейс достала монету из кармана брюк.

– Орел или решка? – спросила она, снова присев на корточки рядом со мной.

– Если решка, тогда я буду желать, чтобы мы вернулись. – Не хотела отдавать свою судьбу в ее руки. Хотела оставить это желание себе. Я бы взяла с собой всех друзей, а вот в Грейс я не была так уверена. Она все закончит и оставит меня здесь. С моей стороны не очень хорошо так думать. За все недели, что мы провели здесь, она не сделала ничего, чем могла бы заслужить мое недоверие. Я почувствовала себя виноватой.

Грейс кивнула и подбросила монетку. Она взлетела, кувыркнулась, полетела на пол и остановилась перед тумбочкой.

Не успела я оглянуться, как Грейс взяла монету в руки.

– Решка, – сказала она. – Значит, я должна пожелать найти печать, а ты пожелаешь, чтобы мы вернулись, – она снова сунула монету в карман. – Где надо искать, как думаешь?

Я пожала плечами.

– Думаю, это совершенно не имеет значения. Поскольку дом постоянно меняется, комната с дверями наверняка уже находится в каком-то другом месте.

– Ладно, – Грейс сделала глубокий вдох. – Тогда попробую сейчас. – Впервые увидела неуверенность на ее лице. – Ты уверена, что мы поступаем правильно? – спросила она.

– Наши возможности довольно ограничены, – я надеялась, что она не заметит, как дрожит мой голос. Если верить словам Виктора, никто и никогда еще не выбирался из этого дома. Почему именно нам это должно удаться? «Потому что нам помогали», – прошептал уверенный голос в моей голове. Прежние обитатели дома понятия не имели, где находятся.

– Я желаю найти печать Белиозара, – громко и отчетливо произнесла Грейс.

Она правда это сделала, я восхищалась ее мужеством.

Старая Грейс бы кричала и скулила. Она побежала бы к Фрейзеру, надеясь, что он ее защитит. А эта Грейс оказалась довольно смелой.

– Как думаешь, мне стоит пожелать еще раз? – спросила Грейс, когда ничего не произошло.

Можно ли вообще загадывать это желание? Наверняка Белиозар не был таким глупцом. Мы что-то упустили из виду. Я собиралась кивнуть, когда раздался звук. Прямо перед нами зашевелился кусок стены. Зеркало, через которое мы беседовали с Виктором, отодвинулось в сторону, и открылась лестница, которую я помнила лучше, чем мне бы того хотелось. Грейс встала и, качаясь, попятилась назад.