Стихийно кубинцы предлагают посетить наших друзей в Никарагуа. Я вспоминаю своего министра дома, в ГДР. Но он далеко, и я соглашаюсь. Кубинские партнеры и наш резидент в Никарагуа быстро организуют встречи с руководящими работниками маленькой службы разведки и с министром внутренних дел Томасом Борге. На кубинском самолете мы летим туда на три дня.

Моя жена и я потрясены разорением, бедностью и нищетой, которые оставил диктатор Сомоса. Не говоря уже о последствиях опустошительного землетрясения и гражданской войны. Столица Манагуа почти полностью разрушена. Перед сандинистами стоит едва ли преодолимая задача вновь нормализовать жизнь в стране.

Моя жена посещает школу, детский сад и больницу имени Карла Маркса, которую оборудовала ГДР. Она и потрясена, и восхищена одновременно. Для детей, выросших в нищенских условиях, делается все, чтобы облегчить страдания и нужду. Сандинисты пускают в ход все средства, чтобы каждому ребенку ежедневно давать кружку свежего молока.

Я договорился о встрече с шефом разведки комманданте де бригада Ренаном. Он сражался вместе с Че Геварой, и он один из немногих выживших из группы, которая хотела привести к революции крестьян и сельскохозяйственных рабочих в Боливии, но потерпела провал. У его молодых сотрудников, среди них и женщины, серьезный стимул трудиться с помощью кубинцев они получили хорошее образование для работы в разведслужбе, у них мало денег, и нет почти никакой техники Тяжелое положение, чтобы внедрять источники в влияния США. Я с интересом отмечаю, что сандинисты, как и кубинцы, ищут хорошие контакты с испанскими службами, а также, что к их целевым объектам относятся и западногерманские учреждения.

Для меня это важная информация. После признания ГДР в мире в начале 70‐х годов она представлена дипломатическими учреждениями в 75 государствах «третьего мира» Деятельность Главного управления разведки, которая ведется на базе представительств, ни в коем случае не направлена против граждан и учреждений соответствующей страны пребывания, а направлена против НАТО, в частности, против ФРГ, США и их разведслужб. Генералы Вернер Прозецки и Хорст Йенике, руководящие соответствующим подразделением Главного управления, добиваются выдающихся успехов в работе.

В первую очередь, они со своими сотрудниками обеспечивают на местах безопасность граждан ГДР и учреждений. В их задачу входит отражение террористических актов, выявление встроенных секретными службами противника подслушивающих устройств и предотвращение операций по вербовке граждан ГДР. В любом случае, 13 тысяч граждан ГДР трудятся в длительных командировках в этих странах, многие приезжают в эти государства на короткий срок. Их работа в сфере экономической и гуманитарной помощи зачастую связана с повышенным риском по линии безопасности. Это особо касается таких стран, как Эфиопия, Мозамбик, Ангола и Никарагуа, в которых свирепствуют гражданские войны.

Почти неразрешимая для нас проблема возникает оттого, что, зная потребность в помощи секретным службам в таких странах, мы не можем помочь, потому что не позволяют ресурсы Главка. Это занимает меня до конца 80‐х годов. Министр внутренних дел Мозамбика просит меня, например, срочно помочь со строительством нового жилья для сотрудников его министерства. Я не могу ему ничего обещать.

Если такие просьбы остаются на уровне министерств, то мы отклоняем их с тяжелым сердцем. Если прошения доходят до Генерального секретаря СЕПГ, то они беспрепятственно исполняются. В 1989 году Эфиопия выразила желание получить танки. Эгон Кренц, замещающий в это время Эриха Хонеккера, запрашивает наше мнение. Мы считаем политически неправильной поддержку войны Эфиопии против Эритреи. Международный отдел ЦК СЕПГ тоже придерживается данной точки зрения Эгон Кренц излагает настоятельную просьбу и нашу точку зрения Эриху Хонеккеру и получает от него указание на поставку танков.

Подобное происходит, когда секретные службы стран «третьего мира» просят помощи по логистике. МГБ, в этом случае, получает распоряжение — чаще всего ответственность за это несет Главное управление разведки — соответствовать просьбе. Сюда относятся обмен информацией, консультации по политической безопасности и обучение, а также материальная помощь, техническое оборудование, оружие и боеприпасы для полицейских мероприятий. Мы никогда не обучали или не вооружали террористов, не участвовали в военных конфликтах или внутренней борьбе за власть, в допросах, пытках или других нарушениях закона. С секретными службами Сирии. Ирака и Ливии у нас нет никакого сотрудничества.

Глава VII

Агония

В начале 1989 года недовольство среди населения ГДР растет, а летом принимает драматический характер. Заявки на выезд из страны поступают стопками. До 30 июня страну покидают уже 38917 заявителей. Люди спасаются бегством, оккупируют постоянное представительство Федеративной Республики и посольство США в Берлине, ищут убежище в дипломатических представительствах ФРГ в Варшаве, Праге и Будапеште. Больше всего решившихся на выезд оказалось в Венгрии. Венгрия не в состоянии избежать выезда из страны граждан ГДР на Запад. Она разрывает соответствующий договор с ГДР и 10 сентября 1989 года сенсационной акцией открывает границу. Правительство ФРГ ведет переговоры и добивается разрешения на выезд граждан ГДР, оккупировавших Посольство ФРГ в Польше и ЧССР. Сотням женщин, мужчин и детей, находящихся в постоянном представительстве Федеративной Республики в Берлине, Правительство ГДР гарантирует безнаказанность и разрешение на выезд, если они покинут здание. Руководство партии и государства беспомощно и, не имея никакой концепции, не в состоянии быть политически действенным. Ответственные органы правительства реагируют на все исключительно поиском прагматических решений непригодными на то средствами.

Министерство иностранных дел отрабатывает дипломатический инструментарий безуспешно вовне и бездейственно внутри страны. Министерство государственной безопасности и Министерство внутренних дел действуют уже годами применяющимися мерами, однако далеко не успокаивающе и стабилизирующе, а совсем наоборот. Главное управление разведки находится в это переломное для Министерства безопасности время немного в стороне. Конечно, от нас ожидают, как и повелось испокон веков, важных документов и оценок из враждебных центров, и мы их, конечно же, поставляем. Критика, что мы недостаточно сообщаем о влиянии извне на события внутри страны, умолкает. Министр Мильке полностью посвящает себя внутренним проблемам ГДР исчезают и его ежедневные звонки. На совещания на высшем уровне, которые он в последнее время собирает все чаще, меня приглашают все реже. А если это и случается, то Мильке комментирует это следующим образом: «Вообще то это не в твоей компетенции, однако не помешает, если ты, по меньшей мере, будешь знать проблему».

Мильке считает разведку в вопросах внутренней безопасности некомпетентной и бессильной.

И он