прав. Я знаю намного лучше, как федеральная разведслужба, партии и Правительство ФРГ оценивают ситуацию в ГДР, чем то, какие выводы из этого для ГДР я в состоянии сделать. Когда-то мы сами в Главном управлении разведки поставили себя вне игры. Мы поставляем результаты своей работы и слишком долго принимаем во внимание оценки о развивающихся гражданских движениях, исходящие от спецотделов.

В конце концов, мы знаем, что большинством из них не управляют на расстоянии. Слишком поздно мы узнаем, что большинство, по крайней мере, к этому моменту времени, хотят обновить и стабилизировать посредством политических реформ, а не ликвидировать ГДР.

Мы в Главном управлении разведки вполне довольны своей ролью в министерстве. Конечно, и в наших рядах существует критическая реакция и ведутся негласные дискуссии о развитии ГДР. В конце концов, все сводится к мысли, что для того, чтобы дать реформам зеленый свет, необходимо изменение состава в руководящих кругах. Мы надеемся на биологическое решение и активность молодого пополнения, например Эгона Кренца. И мы непоколебимо верим во влияние и силу СССР. Он никогда не позволит ГДР сдаться.

Только в узком кругу мы выражаем сомнение и критику. Руководящие сотрудники контрразведки к этому не относятся. Между тем я чувствую и там некоторый страх и сомнение, но в разговорах это не обсуждается, никогда не придается огласке. Со служащими других министерств и Центрального Комитета мы говорим более открыто. Там многие размышляют о необходимых мерах и реформах, но это только в разговорах между двумя, максимум тремя людьми, и то без всяких выводов. Когда они с нами говорят, они надеются, что мы сможем хотя бы что-то расшевелить, привести в действие. Особенно волнующим получается обмен мыслями с Гюнтером Зибером, руководителем отдела международных связей в Центральном Комитете СЕПГ, а также с его заместителем Бруно Малоу. Оба пытаются использовать свои связи с советскими партнерами. Разговора с нами ищут также ответственные лица из Министерства иностранных дел, особенно его отделения в ФРГ и Западном Берлине, из Министерства внешней торговли и экономики. Министр Герхард Бейль критически оценивает деятельность Гюнтера Миттага и с озабоченностью наблюдает, как самопровозглашенный социалистический руководитель во время ежегодной ярмарки в Ганновере ищет разговора с Федеральным канцлером Колем и все чаще говорит с ним в его ведомстве с глазу на глаз.

Беседы с Шальком

В беседах с Александром Шальк-Голодковским невозможно не заметить осмотрительности. С начала 80‐х между ним и министром Мильке была договоренность: Главное управление разведки ежегодно получает от 1 до 1,5 миллиона западногерманских марок из подведомственной Шальку области коммерческой координации. В начале каждого года мы собираемся и обсуждаем методы. Это собрание становится в итоге просто обзором. Мы говорим, в основном, о международных темах, уделяя гораздо меньше внимания национальным. В качестве поверенного Эрика Хонеккера он заметно соблюдает дистанцию по отношению к нам. Любое критическое замечание об экономической политике ГДР, высказанное ему, опасно и бессмысленно. И даже если он считает чрезмерное субсидирование продовольствия и товаров широкого потребления безумным, он заканчивает свою мысль следующими словами: «Есть только один Генеральный секретарь, который определяет политику, и если он не хочет, ничего и не будет меняться».

Позже Шальк общается только с Мильке, считая Главное управление разведки все больше мешающей конкуренцией. Никому из его подчиненных не разрешается работать для нас, мы не получаем никаких данных из вверенного ему ведомства. Я получаю только лишь протоколы от рабочей группы ФРГ/Западного Берлина. Доклады Шалька о его разговорах с политиками Федеративной Республики и их экономическими боссами министр Мильке передает мне в выдержках и обработке. Очевидно, мы не должны знать о партнерах Шалька, как, например, о Франце-Йозефе Штраусе. Для нас, конечно же, не составляет труда идентифицировать источник этой информации. Это детская игра, тем более что Шальк напрямую получает исходящую от нас информацию. В списке информаторов Мильке, который он постоянно обновляет, он занимает авторитетное место.

Шальк был влиятельным человеком. Многие ищут пути сближения с ним, так как у него очень хорошие связи и он располагает пользующимися большим спросом вещами.

После переворота успешный становится жупелом. Шалька накрывает черная ненависть. Самоуверенному человеку, очевидно, не хватает сил противостоять этой волне. Он уходит в подполье и использует свои связи в другом направлении. Свое бегство он обосновывает страхами за свою жизнь. По слухам, он чувствует себя преследуемым со стороны Главного управления разведки. Лишь перейдя границу, он смог избавиться от своих преследователей. Я задаю себе вопрос: кто внушил Александру эти глупости? Главное управление разведки никогда не разрабатывает ведущих государственных и партийных деятелей ГДР — это нам запрещено. Больше того, в это переломное время мы настолько заняты нашим Министерством внутренних дел в ГДР и в районе операции, что мы не в состоянии проделывать что-то подобное.

Пока в ГДР царит официальное молчание, кучах накапливающихся проблем, мне предстоит пережить сюрприз на заседании Совета в мае 1989 года. Впрочем, это единственное собрание этого органа, в котором я принимаю участие и которое действительно соответствует требованиям, предъявляемым к собраниям такого типа. Центральная аналитико-информационная группа предоставляет документ о положении в ГДР. Авторы обобщили все отчеты, полученные из соответствующих инстанций в округах и районах. Эта работа рисует неприукрашенную картину настроения и экономической ситуации в ГДР. Члены Совета должны высказать свою точку зрения по данному поводу. Генерал Альфред Кляйне, руководитель Главного отдела XVIII, безопасности народного хозяйства, еще раз очень ясно и доходчиво объясняет крайне критическое положение экономики. У меня, нужно признать, такая же информация из наших источников в постоянном представительстве ФРГ, из федеральных министерств, из партийных органов и общественных организаций.

Участники заседания Совета рекомендуют немедленно и без всяких изменений передан отчет руководству партии. Министр Мильке ощетинивается. Он хочет передать часть ответственному за это члену Политбюро, тому чьей непосредственной специальности это касается. Эрих Хонеккер ни разу не получал всей информации, согласно свидетельству Эгона Кренца в его книге «Осень 89» Почему же Эгон Кренц ничего не предпринимает в это время, почему не действуют члены Совета, являющиеся, так же как и генерал Руди Миттиг и генерал Хорст Фельбер, членами ЦК СЕПГ, почему бездействую я? Потому что это далеко не первый раз, когда важная информация скрывается. Нам не хватает мужества.

Скованные замшелыми структурами, являясь частью целого, но, в конечном итоге, изолированные от этого целого, мы запутались в партийном благоразумии,