– Не дури, Иван, – сказал Кондратьев. – Я допускаю, что ты достанешь генерала. Но покушение на члена правительства! Это совершенно нереально. Он ездит на бронированной тачке в сопровождении охраны. Настоящей охраны, а не каких-то быков.

Таранов молчал. Кондратьев вытащил из кармана упаковку таблеток, вылущил одну и проглотил, запил чаем.

– Не дури, не дури, Иван, – продолжил полковник. – Лучше забудь об этом. Даже если у тебя получится… что представляется совершенно нереальным делом… но даже если у тебя все-таки что-то получится, то не станет ли «злодейски» убитый Стрельцов героем? Он ведь у нас один из главных «борцов с наркомафией». Соответственно, его смерть будет объявлена местью наркомафии… об этом ты подумал?

– Нет, – сказал Таранов.

– Ну вот! Физическое уничтожение Стрельцова – не эффективный ход. Тем более что не один он такой… В ельцинскую эпоху этих Стрельцовых развелось – тьма! Всех не перестреляешь.

– А я не про всех говорю. Я – про конкретного Илью Семеновича Стрельцова. Мне нужны его маршруты, распорядок дня, адреса.

– Забудь, – жестко ответил Кондратьев. Встал и, не прощаясь, ушел.

* * *

Евгений Дмитриевич ехал по ночной Москве. Столица за последние годы сильно изменилась. По ярко освещенным улицам катили стада иномарок. По количеству «мерседесов» на душу населения Москва уже давно переплюнула многие европейские столицы. Правда, сами-то «души», которые рассекали на этих самых «мерсах», «линкольнах» и «ролсах», были в основном гнилые – дрянь из чиновничье-бандитско-эстрадной тусни. «Души» взбадривали себя кокаинчиком, игрой азартной и сексом. Все для этого в столице было: кабаки, казино, массажные салоны, стриптиз-бары, тайные и явные бордели… Желаете девочку? На выбор, сэр! Малолеточка дороже, но вы можете делать с ней все что угодно… Мальчика, сэр?

Не вопрос. Есть чистый эксклюзив – белокурый ангелочек десяти лет.

Москва сияла огнями, витринами, хромированными радиаторами, эполетами швейцаров в дверях кабаков. Москва скупала краденое и презирала всех, кто не умеет украсть. Москва кидала и разводила, шуршала баксами, хороводила вокруг круглосуточных банкоматов. Глотала виагру и экстази, запивала шампанским… Зажигай! Шоу – без остановки. Шоу – он лайн. Горячее, горячее! Зазеркалье и зас-теколье. Подайте грязного, мерзкого, извращенного… выверните бельишко! Подайте орально-анального… садо-мазо… педо! Зоо! Некро! Подайте нам «звезд» без трусов. С сиськами наружу. И собачьи бои! И бои без правил! И мужской стриптиз! С белыми самцами… с черными… с мулатами! И отдельный кабинет, где самец будет лизать клитор холеной бизнес-леди… Лижи, самец, лижи!

Москва – звонят колокола! Город-притон, город-макдоналдс, город-чиновник, город-банкир, сутенер, сифилитик и наркоман. Город – Поле чудес… Кто хочет стать миллионером?… Город – Слабое звено, Русская рулетка и Последний герой. Город – Моя семья. Большой куш и Большая стирка… Окна… Дежурная часть… Дорожный патруль… Алла, Филя и Кристинка… Ваш Боря Моисеев!.. Наша Хакама-Да! Бивис и Басхэд!.. Ты целуй меня везде, я ведь взрослая уже… Солнцевские-Кунцевские… Свобода слова с Савиком… Газпром… Менатеп… Петросян… Ханга, Принцип Домино, Жириновский… Миткова-гамбургер-Парфенов… Иванушки!.. Орел двуглавый, Kommersant-Dairy… коллекция «от котюр»… корм для котов… Голосуй, блядь, сердцем! Голосуй, а то проиграешь, блядь! …точка! ру!

Евгений Дмитриевич Кондратьев ехал по ночной столице Российской империи. Заботливо накрытая кепкой Лужкова, столица сияла огнями…

Господи, до чего же Кондратьев презирал этот псевдоамериканский понт, дешевую копию Лас-Вегаса. Полковник остановился на Новом Арбате, недалеко от казино «Черри», и вытащил из кармана трубу, несколько секунд он колебался, потом набрал «домашний» номер Таранова. Иван долго не брал трубку, и Евгений Дмитриевич подумал, что Африканец, возможно, лег спать… После седьмого гудка Таранов все-таки снял трубку, но ничего не говорил, молчал.

– Иван, – сказал Кондратьев. – Иван, это я. Ты меня слышишь?

– Да.

– Ты получишь все то, о чем просил.

* * *

Мистер Н. Г. был ошеломлен. Он никак этого не показал и даже напротив – выглядел почти беспечным. А какже? Неожиданный визит старого сослуживца – приятный сюрприз… вот только что за этим кроется?

Линч позвонил накануне и сказал:

– Привет, старина… помнишь еще Длинного Линча?

– Ты еще жив, старый кобель? – отозвался Н. Г. С Длинным Линчем он работал еще в молодости. Однажды в Белграде они вдвоем сняли молоденькую проститутку. По пьянке пренебрегли презервативами и на пару подцепили триппер… веселое было времечко.

– Жив, жив. Я подохну только тогда, когда сбацаю степ на твоем гробу, Найджел.

– Хрен дождешься, Боб. Я сам сбацаю румбу в обнимку с жопастой мулаткой на твоей могилке.

– О'кей, старый… как твои дела?

– Пока не слышал твой голос – все было отлично.

– Ха-ха. Завтра будет еще хуже – я лечу в Майами и хочу на тебя посмотреть.

– Отлично, Боб, – притворно обрадовался Н. Г. – Скажи номер рейса, и я пришлю за тобой машину.

На другой день Длинный Линч прилетел. Н. Г. лично встретил его в аэропорту. Линч здорово полысел, а по комплекции остался такой же тощий и сутулый… с ним был еще один – светловолосый, с неподвижным взглядом ящерицы.

Н. Г. и Линч обнялись, долго хлопали друг друга по спине. Светловолосый стоял рядом, внимательно смотрел по сторонам своими странными глазами… а пиджак у него (пиджак – летом в Майами?!) слегка оттопыривался. «Фак ю, – подумал Н. Г, – если их пропустили в самолет с оружием – значит, это все-таки CIA[18]». Вот так номер.

Светлоголового звали Грег. Он был молчалив и жевал резинку. Голос подал один раз – когда отъехали от аэропорта:

– За нами катит «исузу трупер».

– Это мои люди, – сказал Н. Г. А Длинный захохотал и спросил:

– Зачем тебе охрана, Найджел? От девок отбиваться?

– От голубых, – усмехнулся Н. Г. – Здесь, в Майами, половина мужиков – голубые. Моего соседа, мудачка Версаче, убил любовник.

– А девки-то еще остались во Флориде?

– Для тебя найдем парочку, Длинный. Длинный снова захохотал… АН. Г. думал: зачем он прилетел? Зачем, мать его, он прилетел?

«Бентли» и «исузу трупер» летели по Оушн-драйв.

Серьезный разговор произошел ночью, когда вышли в море на шикарном катамаране Н. Г. Сплошь залитый огнем берег остался позади, но и в море светились десятки огней яхт и катеров. Бриз дышал каким-то особенным ароматом. Форштевни катамарана разрезали волну, палуба чуть заметно вибрировала, передавая мощь трехсотпятидесятисильного дизеля. По правому борту проскользнуло плавучее казино «Принцесса». От «Принцессы» исходило сияние и доносились отзвуки латиноамериканской музыки.