– Ответ на запрос придет в лучшем случае в Вятке, – вздохнул он. – Посмотрим, что это за художник с повадками Геракла. А пока надо последить за ним. Хотя он и так на виду. Но все же…

– Сделаем, – ответил Гоглидзе.

– Диана, что по другим?

Холодова равнодушно пожала плечами и ответила уже безо всякой игры и жеманства:

– Ничего примечательного. Не самый удачливый актер и начинающий режиссер, по молодости лет смотрящий на женщин то как на божество, то как на проститутку.

– Хорошо, – подвел итог капитан. – Тогда перейдем к плану первой акции. До Вятки не так уж долго. Давайте еще раз поэтапно с момента приезда. С самой остановки поезда.

В Вятку поезд прибыл точно по расписанию. Встал на первом пути у перрона. Глухо ударил станционный колокол, и к вагонам заспешили встречающие, вслед за ними носильщики.

Проводники заранее объявили, что стоянка здесь будет длиться шесть с половиной часов. Из‑за ремонта путей и специальной санитарной обработки, которой подвергаются все поезда, идущие на восток. Где‑то под Уралом свирепствует эпидемия тифа.

Долгая стоянка никого не обрадовала. Пассажиры приготовились коротать время в нехитрых занятиях, но тут возникли три господина представительного вида и вручили почти трем десяткам пассажиров первого класса пригласительные на банкет, который устраивал губернатор Вятки в честь какого‑то местного юбилея.

Среди приглашенных были и японцы. Им уведомления вручил со всеми возможными реверансами личный помощник губернатора.

Через час присланные кареты уже отвозили приглашенных к самому дорогому ресторану города – «Петергофу».

Съемочная группа прибыла на банкет практически в полном составе. Их также пригласили, сопроводив предложение просьбой самого «земского врача», как иногда за глаза называли губернатора.

Сидеть на вокзале и в местной гостинице никто не хотел, да и Щепкин активно созывал на банкет, так что кареты увезли всех. За хлопотами и гамом как‑то упустили из виду отсутствие одного человека – оператора Григория Белкина. Впрочем, и без него всем было весело. Тем более Белкин, как сказал тот же Щепкин, слегка перебрал и теперь поедет разве что к местному эскулапу.

Банкетный зал ресторана был подготовлен к торжеству загодя, гостей встречали у входа, провожали в просторный холл, где к их услугам были легкие закуски, вина. Вдоль стен стояли диваны. Были открыты отдельные кабинеты для курящих.

Гостей развлекал оркестр местного театра, наигрывая популярные мелодии и вальсы.

Пассажиры с любопытством рассматривали интерьер ресторана и приглашенных – местную знать, офицеров гарнизона, чиновников, их дам. Последние вызывали ехидные усмешечки столичных барышень – и наряды прошлого века, и поведение. Да и статью местные дамы больше напоминали почтенных матрон, тогда как в Петербурге и в Москве в моде стройные, худые, больше похожие на француженок.

Кстати, и француз здесь был – из военной миссии, молодой мужчина в отменно пошитом костюме с моноклем в левом глазу и с тонкой тросточкой.

С некоторым удивлением Щепкин обнаружил рядом с ним художника Скорина. Тот вполне бегло говорил с французом на его языке, щеголяя некоторыми словечками, бывшими в ходу на берегах Сены и Луары. Непрост этот «плохой» художник, совсем непрост. А ответы на запросы по поводу участников группы из столицы пока не пришли. Видимо, составляют. Или просто некогда из‑за наплыва других дел. Хотя Батюшин и обещал, что помощь будет всемерной…

Появление актрис из группы внесло определенное оживление в обстановку. Яркие наряды, привлекательная внешность, свободные манеры заставили подавляющее большинство мужчин обратить на них взгляды. Досталось и Диане, разодетой по последней европейской моде.

Среди местных дамочек прошло явное волнение. Они не привыкли оказываться в тени приезжих красоток, и такое положение вызывало в них явную зависть и скрытую неприязнь к гостям.

Обстановку разрядил распорядитель банкета, пригласивший гостей в зал. Отложив разговоры на потом, все потянулись в широко раскрытые двери.

Именно в этот момент в дверях появились помощник японского посла Хиро Идзуми, его секретарь Кинджиро с портфелем в руке и советник Горо. Раскланиваясь во все стороны, они прошли по центру холла, где были встречены распорядителем и препровождены в зал.

Щепкин, Диана и подошедший к ним Гоглидзе проводили процессию ленивыми взглядами, после чего переглянулись. Охрану свою Идзуми оставил в поезде. А вот портфель… не в нем ли похищенные документы?!

Губернатор появился, когда гости встали вокруг столов, напротив табличек с фамилиями. Оркестр выдал короткий туш, распорядитель громко объявил о появлении первого лица губернии, и под аплодисменты тот вошел через вторые двери.

Губернатор поприветствовал гостей, сказал короткую речь, из которой многие узнали, что банкет организован в честь годовщины создания губернии. И хотя дата не круглая, все равно повод торжественный, и его надобно отметить как положено, несмотря на войну. Посему губернатор приветствует всех гостей, в том числе иностранных, и желает им хорошо погулять и отобедать…

– Интересно, с юбилеем это он теперь придумал или сразу было задумано? – шепнула Диана на ухо Щепкину.

Тот пожал плечами.

– Какая разница. Ему было велено устроить банкет и пригласить пассажиров поезда. Вот и старается. И будет дальше стараться.

– А что так?

– Влип господин губернатор. Не сказать, что особо сильно, но все же. Здешние купцы устроили прямой саботаж, поставив в армию негодные материалы, а кое‑кто, получив деньги, и вовсе не поставил ничего. А деньги откуда шли? Из казны, за которую губернатор отвечает головой… или креслом. В жандармском на него целое досье составлено. Но ходу пока не дают. Губернатор это знает, потому и помогает без разговоров. Понимает, если что – лишится не только должности. Хотя… высочайшее указание может и не поступить. Тут как повезет…

Щепкин оборвал себя, уловив окончание вступительной речи губернатора. Диана спрятала лицо за веером, хихикнула.

– А он и впрямь был земским врачом?

– Был. Кстати, человек неплохой, совестливый. Но местные помощники подвели. Вывели на продажных купцов. А во время войны срыв поставок… сама знаешь.

После губернатора выступили представители местной знати, промышленники, актер и даже старший брат знаменитого Васнецова Виктор – тоже художник, получивший несколько лет назад потомственное дворянство.

Только после этого гости сели за стол и губернатор лично поднял тост за победу русского оружия и за великий русский народ, который, даст бог, сломит шею кайзеровскому супостату. На тост ответили троекратным «Ура!».

Начался собственно банкет. Сразу пошли застольные беседы, большей частью о войне, о новостях с фронтов, о проблемах России. Оркестр играл совсем тихо, не мешая гостям разговаривать. Впрочем, на него никто и не обращал внимания.