Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я протянула корзинку.
Паренёк первым подхватил предложенное угощение, склонился к корзине, втягивая носом аромат выпечки.
- Как вкусно пахнет! Пап, давай пригласим их на ужин?
Папа? Так это его сын? Как интересно! Они путешествуют вместе, семьёй.
- Прошу к нашему костру, - пригласил нас мужчина.
Паренёк кинул для нас на землю кусок овчины, и мы со Светославом, не дожидаясь повторного предложения, сразу же уселись на неё сверху.
Над костром на толстой деревянной перекладине висел котелок, в котором уже булькал кипяток. Возничий достал небольшой мешочек и сыпанул из него горсть чего-то в кипящую воду. Сразу запахло травками. Отвар! Я принюхалась, стараясь по запаху определить состав отвара.
- Меня Григорием зовут, - представился парень. Он уже принес несколько кружек и, зачерпнув прямо одной из них отвар из котелка, протянул её мне.
- Катали…н.
Чуть не проговорилась я, в последний момент сократив своё имя до мужского варианта. Если кто и удивился, то виду не подал.
- А я Светослав.
И мы в ожидании уставились на обозничего. Он словно нехотя назвал нам своё имя.
- Михайло.
- Вкусный у вас отвар, Михайло. Скажете, из каких травок готовите?
Кто о чем, а у меня свой интерес.
Я уже готова была вытащить из своей сумки, которая, конечно же, была со мной, свою тетрадь и карандаш, но Михайло меня перебил.
- А вы зачем в город едете?
- Не поверите! Едем в город работников нанимать!
Солнце почти скрылось за горизонтом, окрашивая небо алым цветом. В траве стрекотали ночные насекомые. От костров несло дымком. Тихонько фыркали уставшие за день лошади, радуясь вечерней прохладе.
От реки потянуло сыростью, слышались голоса плескавшихся у самого берега ребятишек.
- А вы зачем в город едете? - спросил Михайло.
- Не поверите! Едем работников нанимать!
От реки послышались крики встревоженной ребятни и отчаянный плеск.
- Прокопя, Прокопя тонет!
Люди у костров всполошились. Заголосила какая-то женщина. Так уж случилось, что ближе всех к реке сидели, именно, мы.
Рефлексы сработали сами собой, не зря же я два раза в неделю несколько лет ходила в бассейн. Плавание очень полезно для здоровья. Мне даже завидовали, говоря, что я плаваю как рыбка.
Прямо на ходу стащив сапоги и сумку, как была в одежде, с разбегу вбежала в воду.
- Где, где вы его последний раз видели?
Спросила я у ребятни, которые, выбравшись на берег, жались друг к другу.
- Вон там, за корягой. Это его сом утащил.
Показал мне пальцем самый старший из ребят на торчавшую чуть поодаль от берега засохшую ветлу. Как она оказалась в воде не понятно, но это очень осложняло поиски, тем более, в темноте.
Медлить нельзя, про себя я вела отсчет, понимая, что у неведомого мне Прокопа осталось не так уж много времени. В несколько гребков доплыла до ветлы, набрав побольше воздуха, нырнула. Ощупывая ствол дерева, пыталась отыскать под водой тело ребёнка. Кислород в лёгких заканчивался, пришлось вынырнуть.
Глотая воздух большими глотками, прошептала:
- Батюшка-водяной, помоги, не загуби невинную душу, отблагодарю!
От берега в мою сторону плыло ещё два человека. Не дожидаясь их, нырнула ещё раз. Под водой замерла, открыв глаза и, словно прислушалась. Прямо передо мной в зеленоватом свете, исходившем от ствола дерева, зацепившись волосами за сухую ветку, белело тело мальчика лет шести.
Выдрав клок волос с головы пацана, резко потащила его тело вверх. На поверхности воды мальчика подхватил Михайло, это он кинулся следом за мной, второй мужчина, неумело бултыхаясь рядом, причитал:
- Прокопечка, сыночка, да, как же так!
- На берег, живо!
Приказала я, и мужчины быстро поплыли к берегу, я следом за ними. Мальчика положили на траву, он не подавал признаков жизни. Над ним, причитая и плача, склонился все тот же мужчина, видимо, отец. Рядом упала на колени молодая женщина, заходясь в рыданиях.
Михайло стоял рядом и как-то странно смотрел прямо на меня.
- Уберите их! - приказала я, указывая на ополоумевших от горя родителей, сама склоняясь над ребёнком.
Михайло и Светослав быстро оттащили мужчину и женщину, с трудом удерживая их на месте.
Стянула с себя куртку, свернув её рулончиком, затем завела свою ладонь к ребёнку под затылок, второй ладонью надавила на лоб, постаравшись максимально откинуть его голову назад. Рот мальчика приоткрылся, значит я все делаю правильно. Подложила куртку ему под лопатки.
Глубоко вдохнув, задержала дыхание, двумя пальцами зажав мальчику нос, с силой выдохнула набранный воздух прямо ему в рот. Грудная клетка ребёнка приподнялась. Отлично! Теперь выпрямиться и сделать один вдох для себя: считаю: раз, два. Снова большой вдох, и я, склоняясь над малышом, вновь вдуваю воздух в его лёгкие.
После пятого раза тело мальчика дёрнулось, он закашлялся, я быстро повернула его на бок, на случай, если в лёгкие попала вода, но, кажется, обошлось.
Когда я выпрямилась, поняла, что вокруг стоит абсолютная тишина, только едва слышно всхлипывает женщина.
Мальчонка хлопал испуганными глазёнками, видимо, не понимая, что с ним случилось.
- Теперь всё будет хорошо! Нужно его согреть, и напоите горячим успокаивающим отваром.
Я устало поднялась, и побрела к валявшимся прямо здесь, на берегу, сапогам и сумке. Михайло, Светослав и Григорий хвостиком двинулись за мной. Молча, мы вернулись к костру, у которого сидели всего несколько минут назад.
Михайло с Григорием все так же пристально разглядывали меня. Да, что не так? Я подняла руки к голове и поняла, что кепка осталась в реке. Удерживающие косу шпильки, видимо, тоже вывалились из волос, когда я ныряла. Скосив глаза вниз, поняла, что мокрая рубаха облепила грудь, то-то у Григория щеки странно порозовели.
Как говорится все тайное рано или поздно становится явным.
Михайло накинул мне на плечи тяжёлое шерстяное одеяло.
- Спасибо, - поблагодарила я его. - Мне бы переодеться да одежду просушить, не хочется волновать нянюшку.
- Гриня, принеси госпоже свою одежду, - приказал Михайло. Парнишка подскочил выполнять указание, и уже через пару минут вернулся с рубахой и штанами, передавая мне их из рук в руки.
Прихватив с собой одеяло, отошла за ближайшие кусты. Повесив одеяло на ветки в виде ширмы, быстро переоделась в сухое. Рубаха была большевата, и штаны сваливались, пришлось придерживать их руками.