насмотревшихся на ухоженную сытую жизнь «загнивающего Запада», невольно сравнивших ее с нашей советской действительностью, абсолютно несвободной, со страхом расстрелов, тюрем, ссылок. Людей, воодушевленных победой, почувствовавших свою значимость. А такие люди винтиками быть просто так не захотят, они опасны для большевиков. Они могут не пойти бездумно в туманную коммунистическую даль. Им нужна нормальная жизнь здесь и сейчас.

Выход большевиками был найден — крестьян надо снова закрепостить и не выпускать дальше околицы деревни. Запугав возможностью атомной войны со стороны Запада, выжать из них все для противостояния с этим страшным Западом, который якобы грозит нам атомной войной. Снова надо устроить новый голодомор, испытанное ранее оружие борьбы с крестьянством. Голод делает человека несамостоятельным, готовым к подчинению, терпению и вере в несбыточную цель — коммунизм.

И они это устроили.

Не могу не излить слова негодования в адрес больших и малых правителей тех лет и их пособников. Какими же плохими качествами души надо обладать, чтобы абсолютно не жалеть, не уважать людей, положивших все на алтарь победы (своих детей, мужей, отцов; продукты и материалы, обрекая себя на полуголодную жизнь), обречь их на новые мучения, сделать их жизнь практически невыносимой. [Не зверскими — звери не уничтожают себе подобных, а неподобных едят, потому что творцом предназначено ими питаться, а просто так не уничтожают; а какими-то диавольскими, сатанинскими, — получая радость и удовольствие при виде мучений безвинных людей].

Ну, тешились бы дарованной этими людьми победой, парадами, наградами и званиями, расхваливая свои сверхгениальные способности. Крестьянам не до ваших детских забав, им надо скорее залечивать сверхглубокие физические и душевные раны. Ан, нет! Мало им победы над фашистской Германией! Им подай нового разбитого врага, им надо владеть всем миром! Для этого тоже надо овладеть новым, атомным оружием! Ну чем не старуха из сказки А.С. Пушкина!

Не втирайте нам очки, господа нетленные адвокаты мирозавоевателей, что кто-то хотел после 1945 г. напасть на нас. Нас тогда все боялись и для защиты своей изобретали новые средства. Гордыня обуяла наших правителей (и до сих пор никак не отпускает). Я специально не произношу «Сталин», хотя я всегда его ненавидел и ненавижу, считая одним из главных плохих людей того времени. Ни на йоту не лучше Гитлера! Сейчас главная беда — в миллионах сталинцев. Да и в нас остальных — не думающих.

Европа и Япония успешно и быстро залечили свои раны, получая большую помощь, займы США. Не врите, они не попали в рабскую зависимость от США, они не менее самостоятельны, чем мы, постоянно по глупости бодающиеся с США. Оружием и генералами мы богаты, размахиваем ракетами, а хлеб покупали у них, а сейчас покупаем продовольствие и промтовары у них, по цене, по которой они скажут. Где же наша гордая независимость? Перекроют продовольственный ручеек и умрем с голоду!

Те, кто не махал по-дурацки кулаками, а по-хитрому брал взаймы денежки, быстро к нулю свел оборонный бюджет, молча весьма успешно развил свою экономику (Япония, Германия), стал действительно самостоятельным и, главное, живет замечательно, в отличие от возомнивших победителей.

А нашим капралам и генералиссимусам нужна была гонка вооружений, этакое для потехи соревнование на выживание. А что при этом большая часть населения (особенно порабощенное крестьянство) обречена на полунищенское невыносимое существование, так что об этом думать. Ждите коммунизм. Утешьтесь этим. И ведь значительная часть народа верила приходу этого мифического призрака.

Я думаю, в наших правителях в равных долях соединены бесчеловечность и недостаток интеллекта. Хитрость не очень глубокая есть, а прогностического настоящего глубокого ума явно недостает. Ведь ни один прогноз не осуществлен. И мы в разрухе. Но виноваты — мы. У не думающих людей и правители не очень умные, но хитрые и бессовестные.

Ну, да ладно. Приступим к конкретному.

Начался этот решающий этап уничтожения крестьянства сразу после долгожданной Победы. Еще не вернулись многие уцелевшие мужики нашей и других деревень, а бойцы идеологического фронта (те, которые кричали за спиной пехоты, бегущей вперед, к смерти: «за Родину, за Сталина») были повернуты уже на гражданское направление. Задача — выжать из крестьян все для восстановления разрушенного, а главное (как всегда в скобках) для подготовки к борьбе — войне с новым врагом: не ослаблять, а взвинчивать военные расходы для победы коммунизма во всем мире, а по существу за мировое господство, чтобы командовать уже всем миром. Единственный тогда валютный товар — зерно. Контроль за его сдачей колхозами — первейшая задача.

И эта армада ищеек, рукамиводителей, никогда не производивших ничего, не несших ответственности за производство, стала искать резервы в полуживом сельском хозяйстве, в разоренной деревне. И нашла. Оказывается в колхозах ослабла дисциплина. Мало и неактивно работают крестьяне на колхозных полях и фермах. Больше думают о своем приусадебном хозяйстве. Подумали и придумали: ввести и ужесточить контроль за выработкой каждым колхозником установленного минимума (300) трудодней за год (на которые они практически ничего не получали).

А с другой стороны, не снизив с колхозов госпоставки, резко увеличили сельхозналог с каждого приусадебного крестьянского хозяйства, сделав его практически неподъемным. Примерно таким же «твердым заданием», как в свое время для «подкулачников».

По моей детской памяти приведу: 75 яиц с каждой курицы, 300 л молока базисной жирности 3,8 % с коровы (а летом, когда жирность молока из-за сочных кормов близка к 2,0 %). Такие же суровые нормы сдачи были по мясу, шерсти, шкурам животных и все за бесплатно! Кроме того, денежный налог за землю строго с учетом выращиваемых культур выплачивать деньгами. А где их взять? Для этого остатки продуктов надо было продать на базаре, а вырученные деньги опять же отдать государству. И обязательные ежегодные займы, но не трудоднями с заработка в колхозе, а снова деньгами. Надо было еще что-то продавать.

И в детское мое ухо вошло непонятное, но страшное слово «недоимка». Это когда за несвоевременно выплаченный налог начислялись дополнительные поборы, то есть были в ходу суровые санкции. В результате из «меню» колхозного крестьянина исчезли молоко, мясо и яйца. Вместо молока — обрат, вместо мяса — кости. А основой питания надолго стал картофельно-травяной хлеб. А колхозное зерно также уходило государству за бесценок.

Каждое утро я полуголодный мальчишка 7–9 лет носил на «молоканку» (молокоприемный пункт) ведро нашего молока, крутил вручную сепаратор (электричества у нас еще долго и потом не было — зачем оно крестьянам, разве они люди?), из которого сливки текли ненасытному государству, а какое-то количество обрата, то есть обезжиренного синюшного вонючего «молока» в строго установленной пропорции со сданным молоком