Подруга отвела глаза. Выражение ее лица было непроницаемым.

— Ох, сокровище мое, я советую тебе семь раз подумать, прежде чем решиться на такое. Врагу не пожелаю постоянно быть начеку и оглядываться по сторонам.

— Знаю. Все знаю. Но я в отчаянии.

— Если скроешься сейчас, все поверят слухам, которые злопыхатели распространяют о тебе, — Пар капельками воды осел на ее ресницах. Алессандра моргнула, и одна, упав, покатилась по щеке. — Прежде чем ты совершишь роковой шаг, я посоветовала бы тебе убедиться в том, что другого выхода нет.

— О, Алесса… — начала Кьяра.

Перстни сверкнули огнем, когда Алессандра сделала жест, призывая ее к молчанию.

— Давай, мы вместе с тобой разработаем план действий. Поняв, что подруга не станет ничего рассказывать о себе, Кьяра кивнула.

— Тебя что-нибудь еще волнует?

— Этим утром здесь побывал сэр Артур. Шеффилды наседают на меня все сильнее. И я подумала… То, что произошло с Перри, не случайность. Они просто хотят избавиться от него. Зачем тратить силы, растить и воспитывать Перри, если его земли и титул могут по праву перейти к Баттершему?

Глаза Алессандры были полны участия.

— Кроме того, они одним ударом достигают двух целей, — продолжала Кьяра. — Если вдруг что-то случится с Перри, на меня это навлечет еще больше подозрений. Все будут требовать моей смерти. Под одобрительные крики толпы меня вздернут в Ньюгейте.

— Не надо паниковать, — успокоила ее Алессандра и, немного подумав, спросила: — Ты говорила о своих страхах Хэдли?

— Господи, нет, конечно! Из-за нас его вчера чуть не убили. В нашу сделку не входит рисковать жизнью и здоровьем. Я пока в здравом уме, поэтому не позволю ему влезть по уши в мои проблемы. Это моя обязанность найти какой-нибудь выход.

— Мы и найдем, cara, — заверила ее Алессандра. — Кружок у нас пока не большой, но нам хватит ума, чтобы переиграть Шеффилдов.

Кьяра почувствовала облегчение.

— Ох, что бы я делала без верных подруг? — Она рукавом вытерла глаза.

— Не плачь. — Алессандра погрозила ей пальцем. — Мужчины типа тупого осла Баттершема считают, что женщины способны только впадать в истерику. Ах какое это будет удовольствие — показать ему, насколько он не прав?

— Si. — Она улыбнулась, хлюпнув носом. — Мы одолеем их на их собственном поле.

— Вот это другой разговор. — Алессандра обняла ее. — Начиная с сегодняшнего дня ты должна появляться в обществе с веселым лицом, словно у тебя нет никаких забот. Вводить противника в заблуждение — это часть войны. Пусть общество видит тебя улыбающейся, веселой, и пусть думают, что тебе нечего скрывать.

— Хм. — Она поморгала. — Перед первым моим появлением на публике Хэдли сказал примерно то же самое.

— Значит, в придачу к красоте у него есть еще и мозги, — констатировала подруга.

Кьяра не нашлась что ответить. Хэдли прекрасно играл роль порочного шалопая, но ей тоже стало казаться, что у него за душой есть что-то еще, кроме греховной улыбки.

— Хорошо. — Взяв Кьяру за руку, Алессандра повела ее к двери. — А теперь пойдем в библиотеку. Я же ведь сказала, у меня есть кое-что, что тебя заинтригует.

Выйдя из сырой, продуваемой всеми ветрами конюшни, Лукас не удержался и смачно выругался.

— Пошли отсюда. Здесь все провоняло дерьмом.

— Грязь липнет к грязи, — согласился Джек и отвязал повод от проржавевших перил. — Парни занимаются отвратительным бизнесом, но горькая правда заключается в том, что наше правительство не дает демобилизованным солдатам никакой другой возможности, кроме как идти в бандиты, чтобы выжить. Но теперь у нас по крайней мере появилась ниточка, за которую можно зацепиться.

Лукас грозно заворчал:

— Не сомневаюсь, что она приведет нас на порог Баттершемов. Клянусь, я сделаю из мерзавца отбивную.

— Ты ничем не поможешь своей даме, если будешь болтаться на виселице, — предостерег его Джек. — Нам нужно собрать доказательства против Баттершема.

Лукас снова выругался.

— Послушай, почему бы тебе не поручить это дело мне? Я позову на помощь Хаддана и Вудбриджа. У нас троих отличные связи с отставными военными, которые выполнят любую нашу просьбу.

Лукас пришпорил коня, который пошел рысью по извилистой аллее.

— Ну, если ты всерьез о помощи…

— Конечно, всерьез, — не дал ему договорить Джек. — Николас с Девлином тоже настроены всерьез. Мы друзья, Лукас. О чем еще говорить?

Дружба. В устах Джека все звучало просто.

— Такое впечатление, что ты занят только ею, — сухо добавил Джек. — Почему я ни от кого не слышал, что она такая красавица?

— Потому что она осторожна и не выставляет себя напоказ, — ответил он. — У нее печальный опыт общения с мужчинами.

Какое-то время Джек испытующе смотрел на него. Лукасу это не понравилось.

— Ничего не говори, — пробурчал он, почувствовав укол вины за мысли, которые занимали его прошлой ночью. — У меня репутация хуже некуда, но я ни за что не поступлю с леди Шеффилд как последний мерзавец.

Смотря какой смысл вкладывать в это слово. Друг словно прочел его мысли.

— Уверен, с ней ты будешь вести себя благородно. Леди уже и так настрадалась.

— Ты выступаешь от ее имени? — с притворным удивлением спросил Лукас. — С какой стати?

— Я, к примеру, не одобрял то, что ты лезешь в ее дела, — сказал Джек. — И сейчас не одобряю, несмотря на все твои доводы. — Лукас рассказал другу о манускрипте Генри и о своей договоренности с Кьярой. — А что касается леди, то признаю, что ошибался на ее счет. Тем не менее существует много вещей, которые…

— …Можно поставить мне в упрек?

— Вы оба играете с огнем, — нахмурился Джек. — Эти ухаживания могут дурно сказаться на репутации леди Шеффилд, не говоря уже о твоей.

— Моя репутация какой была, такой и останется, — сказал Лукас.

— Вот и я об этом. Еще немного, и тебя перестанут принимать в приличном обществе.

— Плевать мне на общество! — фыркнул Лукас.

— Ты говоришь как школьник.

— С каких это пор ты стал таким добропорядочным? — поинтересовался Лукас.

Джек и бровью не повел.

— Советую тебе соблюдать осторожность. — Он направил коня в обгон груженой подводы. — Ты действительно собираешься жениться на вдове?

Лукас рванул поводья.

— Почему спрашиваешь?

— Просто интересно.

— А сам как считаешь?

— Глядя на твое поведение, не могу представить, что ты выкинешь в следующую минуту.