Равена заметила, что ее пальцы отпустили рукав Рила, когда было уже поздно. Его спина и белые волосы, на миг подхваченные налетевшим порывом ветра, заслонили от нее наползшие неведомо откуда тени.

Тьма сомкнулась, и Рил исчез.

* * *

Вокруг была ночь.

Равене казалось, что она все еще там же — на Тропе Духов. По крайней мере, место, где она стояла, было похоже на тропу — путь, проложенный меж деревьев. Но все выглядело иначе. Под ее ногами была сухая земля, а по обеим сторонам от нее поднимались стеной высокие, безлиственные деревья. Они казались живыми — тянули к небу свои искореженные ветви-руки, словно люди, молящие небо о том, чтобы с них сняли злое проклятие.

Однако небо было глухо к их мольбам — темное безжизненное полотно без единой звезды. Только черная луна царила на этом небе. Ее окружность была словно подсвечена слабым холодным светом.

Черная луна. На черном небе. Над черной землей.

Это был мир Тьмы.

— Рил? — шепотом позвала Равена, уже понимая подспудно, что его нет рядом.

Но хуже всего было осознание, что пропал не он — пропала она. А ведь Рил предупреждал — не отпускать его.

«Где же я?» — подумала Равена, затравленно озираясь по сторонам.

Липкий ужас скользил по ее коже. В горле зарождались крики — она хотела позвать кого-нибудь, хотела чтобы хоть кто-нибудь откликнулся; стало жутко от мысли, что она в этом месте совсем одна. И одновременно она обмирала от страха, представляя того, кто может жить здесь.

— Что же я натворила? — шептала вслух Равена, испуганно вглядываясь в черноту между деревьев. — Что мне делать… Ри-и-ил?

Она не представляла, как ей теперь вернуться на Тропу Духов. Она не умеет видеть их, как Рил.

Из горла Равены вырвался короткий звук паники — глухой и надрывный.

Неужели она погибла? Равена могла надеяться только на то, что Рил придет за ней.

«Даже я не знаю, где ты окажешься»…

Но если он не знает пути сюда точно так же, как она не знает способа вернуться на Тропу, то тогда надежды на это нет.

Равена прислушалась — никаких звуков не доносилось до ее ушей. Здесь стояла мертвая тишина.

Куда же она попала?

Возможно, это место такое же, как Тропа Духов, и если она будет все время идти вперед по этому пути, то рано или поздно он выведет ее в тот мир, к которому она привыкла. В мир, где есть солнечный свет.

Равена боязливо сделала первый шаг, потом еще один. Она шла вперед медленно, стараясь ступать как можно тише. Однако земля под ногами на каждый ее шаг отвечала тихим сухим дыханием смертельно больного существа.

Х-ха-а-а… х-ха-а-а… х-ха-а-а…

Но Равена не останавливалась. Напротив — ускорила шаг, словно пыталась убежать от голоса мертвой земли. На ходу она подняла голову, привлеченная черным светилом над ее головой — тоже мертвым, как и все здесь. Луна, одетая в тусклый венец серебристого света, смотрела на нее единственным глазом необъятного великана. В этом взгляде Равене чудилось обещание скорого конца всему, и страх, первобытный и неконтролируемый, еще сильнее прилипал к ее телу, словно высасывая из нее волю.

Равена опускала глаза, когда вдруг слева от нее раздался короткий хруст — словно сухая ветка легла под чью-то ступню. Резко повернув голову в ту сторону, Равена остановилась. Ее глаза увеличились от ужаса, когда она осознала — в черноте между деревьями ей чудится чей-то смутный силуэт.

Равена напряженно вдохнула, чуть ли не с силой проталкивая воздух в легкие, и, отвернувшись, торопливо продолжила свой путь вперед.

«Показалось, — лихорадочно уговаривала она себя. — Мне показалось».

Однако звук хрустнувшей ветки повторился по правую сторону от нее. Затем еще раз. Равена зажмурила с силой глаза — ее разрывало на части от страха и необходимости посмотреть в том направлении. На ходу она осторожно скосила глаза в сторону и сразу отвернулась, еще сильнее ускорив шаг. Горло свело невидимой железной рукой.

Двое. Два силуэта в мутной мгле между деревьями. И в этот раз она была уверена, что ей не показалось.

Равена почти бежала, и в этот момент ей казалось странным радоваться, что она одета в мужскую одежду, потому что двигаться в ней было намного легче.

Задыхаясь на бегу, Равена краем глаза заметила что-то слева, повернулась, и тотчас из ее горла вырвался крик.

Темный силуэт возник на тропе перед деревьями, всего в трех-четырех шагах от нее.

Равена в первый момент дернулась в сторону, но, почувствовав, как за ее спиной сгустился воздух, обернулась и закричала снова.

Он возник из ниоткуда в каком-нибудь шаге от нее — Равена едва не соприкоснулась с ним. Вопреки своему желанию, она хорошо рассмотрела его. Темные длинные одежды, скользящие краями по земле, рукава, из-под которых не видно рук, капюшон, спадающий так низко, что должен был закрывать лицо полностью… Вот только казалось, что не было под этой одеждой ни лица, ни рук, ничего, что могло бы принадлежать человеку. Как будто черное тряпье, похожее на одежды бесприютных странников, существовало само по себе.

Ахнув, Равена бросилась прочь от него.

«О небеса, помогите мне!» — молила она, потому что больше ей ничего не оставалось.

Еще один силуэт возник рядом с ней — буквально только что его не было! Широкий рукав поднялся и потянулся к ней, и Равена увидела кисть — темную, как и земля, по которой она бежала, ничего общего с человеческой кожей, высохшую, изборожденную трещинами.

— Дитя неба, — прошелестел голос из одежд.

Равена с криком отпрянула от этой руки. Она убегала от них, но они преследовали ее, возникая на пути вновь и вновь. Их голоса шелестом доносились до ее ушей:

— Дитя неба…

— Проклятое дитя неба!

— Ты не должна существовать…

— Ты — погибель…

— Погибель!

— Ты должна быть уничтожена…

— Дети неба должны быть уничтожены…

— Все дети неба должны быть уничтожены…

— Умри…

— Проклятое дитя неба…

Чьи-то руки ухватили ее сзади, сорвав шляпу. Равена хотела закричать, но тканевый ремешок обхватил ее шею, оборвав крик. Задыхаясь, она просунула пальцы под ремешок и одновременно дернулась вперед. Чужая рука отпустила ее.

Равена бежала, уже не глядя по сторонам. Иссохшиеся руки тянулись к ней, хватали ее. Она кричала, отбивалась и продолжала бежать, не слушая, как шелест голосов снова и снова твердит ей о том, что ее не должно существовать, потому что она — проклятое дитя неба.

Страх холодил в ее венах, отчаяние заполнило легкие, в голове пульсировала только одна мысль: «Спасите меня!». И почему-то, не отдавая себе в этом отчета, Равена позвала на помощь того, кого уже не было на этом свете: