с точки зрения репродуктивного успеха вариантом, чем увеличение числа сексуальных партнеров{362}. Если отец может помогать матери поддерживать здоровье, снижать уровень стресса и потреблять больше калорий, у ее потомства будет больше шансов на выживание. А если у нее будет оставаться больше энергии для воспроизводства, это к тому же может сократить время между родами, что позволит ей в течение жизни произвести на свет больше детей. Другие члены семьи тоже могут оказывать содействие, но именно муж способен лучше всего помочь матери сохранить отличное репродуктивное здоровье. Неудивительно, что женщины, как правило, предпочитают партнеров, которые не просто имеют высокий социальный статус, но и демонстрируют готовность вкладывать средства в них и в их детей{363}. Мужчинам, которые не проявляют таких качеств и просто хотят развлечься, может быть труднее найти здоровых, плодовитых партнерш, потому что женщины осуществляют свой выбор, исходя из соображений репродуктивного успеха.

Для большинства мужчин оставаться рядом с супругой и детьми, вероятно, является менее рискованной и более выгодной репродуктивной стратегией, чем конкурировать на открытом рынке за новых партнерш. Если рассмотреть все человеческие общества, надежной информацией о которых мы располагаем, можно сделать вывод, что моногамное партнерство – наиболее типичная форма брачного союза. Но вместе с тем мужчины, как правило, получают бо́льшую, чем женщины, репродуктивную выгоду от увеличения числа партнеров, так что полигиния (многоженство) встречается гораздо чаще, чем полиандрия (многомужество){364}.

С эволюционной точки зрения лучший способ повысить шансы на выживание человеческого потомства состоит в том, чтобы оба родителя продолжительное время оставались вместе и работали как команда. В далеком прошлом родители с детьми полагались на огромную помощь со стороны расширенной семьи или других членов сообщества. Однако сегодня у многих такой поддержки просто нет. Тем не менее эволюция побуждает родителей всех типов – включая приемных или родителей-одиночек – оставаться в игре. В нашем биологическом арсенале имеются психологические механизмы, которые помогают справляться со сложной задачей воспитания детей. Если рядом есть партнер, романтическая любовь укрепляет узы и делает совместную работу выносимой. А родительская любовь может побуждать к самоотдаче и самопожертвованию или даже заставить весь процесс приносить удовлетворение, по крайней мере в конечном итоге!

Тем не менее именно для женщин, в отличие от мужчин, обязательно вложение значительных ресурсов в потомство как во время, так и после беременности. Если речь идет о том, что на научном языке называют краткосрочными отношениями (а все остальные знают как «секс на одну ночь»), мужчины, которые не прочь пользоваться такими возможностями, должны быть особенно успешными в передаче своих генов последующим поколениям. Как и следовало ожидать, брачные стратегии мужчин и женщин могут в значительной степени пересекаться, особенно в случае долгосрочных парных отношений. Но когда дело касается стремления к сексу и разнообразию, логично ожидать более выраженных различий{365}. И именно это мы и наблюдаем.

Половые различия в постели и в лаборатории

Если вы не оторваны полностью от жизни, то, пожалуй, догадываетесь, что в стереотипных представлениях о том, что мужчины больше стремятся к сексу, чем женщины, и больше хотят секса без обязательств, есть доля истины. Это действительно так. Но, возможно, такое положение вещей обусловлено культурными особенностями и не повсеместно? К счастью, исследователи, используя множество разнообразных методов, собрали огромное количество данных о половых различиях в либидо и склонности к сексуальному разнообразию в самых разных культурах.

Например, в исследовании 2009 г. психолог Ричард Липпа и его группа проанализировали данные массового интернет-опроса, проведенного Би-би-си в сотрудничестве с учеными со всего мира{366}. Благодаря интернету удалось получить огромное количество ответов: всего в опросе приняли участие 200 000 человек из 53 стран, включая США, Пакистан, Бразилию, Россию, Индию, Сингапур и Китай (хотя большинство респондентов были из Великобритании и США). Приняв ответы на вопросы за объективную правду, ученые сделали вывод, что в среднем либидо у мужчин значительно выше, чем у женщин, даже если у них не всегда получается удовлетворять свое половое влечение с реальным партнером.

Чтобы изучить стремление к сексуальному разнообразию, сотрудники Липпы задали участникам несколько вопросов из опросника по определению социосексуальной ориентации (Sociosexual Orientation Inventory, SOI), широко используемого для оценки желания людей заниматься случайным сексом. Помните Саманту из популярного сериала конца 1990-х гг. «Секс в большом городе»? Мягко говоря, она была весьма сексуально раскрепощенной. Во многих эпизодах показано, какой энтузиазм испытывает Саманта в связи со своей недавней сексуальной победой (а их у нее было немало). Она наверняка оказалась бы среди отличников социосексуальности, набрав чуть не максимальное количество баллов. (Если хотите проверить себя, можете поискать в интернете и пройти тест самостоятельно.) Краткая версия, использованная в исследовании Липпы, включала следующие три вопроса, на которые предлагалось дать ответы в диапазоне от «не согласен» до «согласен», ставя от 1 до 7 баллов: «Секс без любви – это нормально», «Я могу представить, что чувствую себя комфортно и получаю удовольствие в ситуации случайного секса с несколькими партнерами» и «Мне не нужно ощущать тесную эмоциональную и психологическую связь, чтобы чувствовать себя комфортно и получать полное удовольствие от секса с ним / с ней».

Как и следовало ожидать, мужчины набирают больше баллов, чем женщины. Более ярко выраженное стремление к сексу без обязательств у мужчин является одним из самых существенных психологических половых различий среди людей. Чтобы нагляднее представить усредненную по всех странам разницу в социосексуальности, скажу так: выбранная наугад женщина с 70 %-ной вероятностью будет меньше интересоваться случайным сексом, чем выбранный наугад мужчина{367}. Усредненные по всем странам половые различия в либидо немного меньше.

Эта тенденция была обнаружена во всех странах – везде без исключения мужчины имели более высокие показатели социосексуальности. Но степень различий между полами сильно зависит от страны. В более богатых и равноправных в гендерном отношении странах, таких как Исландия, Австрия, Дания, Швеция и Франция, разрыв был меньше, в основном потому, что женщины в этих странах демонстрировали бо́льшую сексуальную свободу (более высокую социосексуальность) – и количество набранных баллов у них оказывалось ближе к показателям мужчин. На противоположном конце диапазона оказались страны с меньшим гендерным равенством и бо́льшим разрывом в социосексуальности, такие как Филиппины, Пакистан, Саудовская Аравия и Турция. В этих странах сексуальное поведение женщин было относительно закрепощенным (то есть социосексуальность у них более низкая), а потому разрыв с куда более высокими результатами у мужчин оказался больше. (Показатели величины половых различий в социосексуальности для США и Великобритании находятся в середине общемирового диапазона.) Однако обратных половых различий нигде не наблюдалось, и Липпа пришел к выводу, что данные подтверждают гипотезу, согласно которой социосексуальность является результатом «наложения культурных влияний на биологические предрасположенности».

И наоборот, хотя мужчины повсеместно сообщали о более высоком сексуальном влечении, что явствовало из их реакции на утверждения «У меня довольно легко вызвать сексуальное возбуждение» и «У меня сильное половое влечение», показатели либидо и соответствующий разрыв между мужчинами и женщинами не сильно различались от страны к стране.

То, что либидо не столь подвержено культурному воздействию, не должно вызывать удивления. Социальная среда в значительной степени определяет то, во что мы верим и как действуем, но ее влияние на наши естественные потребности, например в еде, сне и сексе, намного слабее. Потребность в еде, вероятно, будет одинаково сильной и в Пакистане, и в Дании, хотя реализовываться будет совершенно по-разному. В Дании очень любят свинину, но ни один законопослушный пакистанец не возьмет ее в рот, так как это запрещено в исламе. В датской культуре существует убеждение, что свинина полезна для здоровья и вкусна, а пакистанцы считают, что она вредна и отвратительна. Даже если половое влечение в целом не подвержено культурным влияниям, легко представить, что социальные стандарты и ожидания могут подтолкнуть к определенным ответам на такие утверждения опросника, как «Секс без любви – это нормально».

Пенис никогда не лжет

Описанные выше результаты лишь крошечная часть данных, полученных в ходе масштабных межкультурных исследований, которые указывают на ту же тенденцию: либидо у мужчин выше, чем у женщин, и они более склонны к сексуальному разнообразию, причем последнее различие в большей степени зависит