человек, и мне было бы достаточно небольшой помощи. Лишь слегка ослабить тебя. Ты бы немного затормозил, и я смог бы взять несколько крупных заказов.

– И чья идея была подставить Аню? – от злости я стискиваю зубы. Не будь между нами решетки…

– Это папа предложил. Он сказал, что если не можешь найти слабое место в бизнесе, бей по личному.

В груди разгорается настоящее пламя. Костер инквизиции. Мне уже с трудом удается сдерживать его обжигающие языки внутри. Хочется пустить в дело. Я, как могу, держусь за осознание того, где нахожусь.

– Ты спал с ней? – я уже понял, что нет, но уточнить этот вопрос у самого зачинщика отчего-то кажется очень важным. – Отвечай! – поторапливаю собеседника звериным рычанием.

– Мне и не пришлось. Тебя от одной фотографии завело не по-детски. Да и она вырубилась сразу. Мне такое не по кайфу, знаешь ли. Да, и твоя Аня ни в моем вкусе. При всем уважении.

Груз, что долгое время лежал на сердце, теперь окончательно освободил меня от своей тяжести. Только ненадолго. На его место пришел другой. Еще более тяжелый. Буквально насмерть сдавливающий. Не знаю, смогу ли простить себя за то, что собственными руками разрушил все?! Убил наши с Аней отношения?!

– Как ты, наверное, уже понял, мне не удалось демотивировать тебя настолько, чтобы ты упустил свой бизнес. Максимум, что я получил – пару крупных контрактов, но этого было недостаточно, сам понимаешь. Получается, несмотря на все мои старания, я все еще оставался на вторых ролях.

– И тогда ты решил свести меня с сестрой? – нездорово усмехаюсь.

– Нет, – Коршунов машет вскинутыми перед собой ладонями. – Оля сама это предложила. Она давно хотела стать более независимой от отца, а успех нашего мероприятия сулил ей приличный куш. Знаешь, сестра тоже оказалась смышленой девочкой. Сразу сказала, что мне нужен свой человек рядом с тобой, и что она готова им стать.                                                                                                            

Запускаю руку в волосы. Дьявол! Как я мог оказаться настолько слепым.

– Она подкинула документы вчера? – наконец, до меня доходит. – Нашли способ устранить конкурента? Адвокатов подкупили? Или угрожали им? У Лаврентьева достаточно связей, чтобы лишить моих защитников работы, в случае чего?

– Эй, Родионов! – лыбится Коршунов. – Полегче! Мы же в участке находимся, не забыл? Хочешь, чтобы я тут признался в преступлении, а ты чистеньким вышел из воды? Нееет. Так не пойдет!

– Гнида! Когда я выберусь отсюда… – я даже слов не могу подобрать, чтобы описать, что мне хочется сделать с ним.

– Ох, что-то я засиделся. У меня дел много, да и воняет здесь мерзко. Не повезло тебе, конечно. Но мне на душе легче стало оттого, что ты теперь все знаешь. Хотя… я не за этим пришел. В общем-то, главное, чего я хотел, это увидеть тебя за решеткой. Мне теперь этот вид в радужных снах приходить будет.

Коршунов стучит по металлической двери.

– Рад был повидаться, – довольно искренне говорит он, когда за ним приходит полицейский. – Теперь то не скоро свидимся.

Я остаюсь в камере один. Никогда так не радовался одиночеству.

Надеюсь, кто-то из моих друзей возьмется за это дело, ведь Оля, я так понимаю, играет за другую команду.

Я вдруг вспоминаю тот момент, когда жена рассказала мне о беременности. Это было ровно в тот момент, когда мы с Аней встретили Коршунова на торгах. Видно, он и сообщил Оле о том, что моя бывшая вернулась. А та, недолго думая, решила разнообразить наши отношения.

Мне хочется сосредоточиться на своем спасении, но из головы не идут Аня и Макар. Я так люблю их… Дьявол! Я так их люблю… Я хотел вчера сказать об этом Ане, но не успел, а теперь… Теперь нужно решить, как защитить хотя бы их.

У них есть банковская карта. Там довольно много денег, но надолго их не хватит. Закончатся рано или поздно.

Все время, что провожу в камере до того момента, как тяжелая дверь вновь распахивается, я строю планы. Не знаю сколько времени проходит. Я полностью потерялся в нем.

Я даже не сразу поворачиваюсь в сторону выхода. Кто бы там ни был, мне не интересно. Но в итоге любопытство все же берет верх.

– Мирон! – Аня бежит ко мне навстречу с перепуганными глазами.

Я тоже быстро приближаюсь к решетке.

Девушка протягивает руки через прутья, и берет мое лицо в свои ладони.

– Мирон… – снова произносит мать моего ребенка и начинает плакать.

Она и до этого плакала. Я вижу это по ее раскрасневшимся глазам. Мне так жаль, что это происходит из-за меня. Мне в принципе жаль, что ей пришлось пережить столько по моей вине, и не только сегодня.

Хотя, нет. Мне не жаль. Мне от самого себя тошно. Хочется самостоятельно разукрасить себе физиономию за то, каким уродом я был, за то, как поступил с женщиной, которую люблю больше всего на свете.

Тоже протягиваю руки в пространство между прутьями решетки и обнимаю Аню

– Я люблю тебя… – шепчет она. – Люблю…

У меня в горле собирается противный комок.

– Я тоже… – отвечаю ей, и, кажется, мог голос срывается. – Я тоже люблю тебя.

– Я знаю. Знаю.

Мы прижимаемся лбами друг к другу и я, наконец-то, начинаю чувствовать небольшое облегчение. Наверное, это прозвучит очень странно, но я чувствую себя счастливым даже сейчас. В этой вонючей комнате. Все лишь из-за того, что рядом моя женщина. Любовь, которую я так подло предал. И мне всей жизни не хватит, чтобы искупить свою вину перед ней.

Только сейчас замечаю, что Аня пришла ни одна.

– А он что тут делает? – немного отстраняюсь.

– Это Алекс провел меня сюда, – спокойно отвечает девушка, смахивая со щеки очередную слезинку.

– Я же сказал не общаться с ним! – никогда не думал, что я настолько ревнивый. Да, я ревную, как и любой нормальный мужчина, но чтобы от ревности выкручивало настолько – о таком даже помыслить