– Мужики! Самолет с деньгами уже вылетел, но террористы изменили план передачи денежного выкупа.

– ?!

– В последний момент они отказались от приема контейнера на борт лайнера. – Сергей положил на маленький столик карту акватории. – Вот здесь отмечено, куда сбросят груз.

Все трое склонились над картой.

– И недалеко вовсе. – Первым нарушил сосредоточенное молчание Вадим. – Да и какое нам дело до этих миллионов? Хотя, с другой стороны… Отнюдь не помешало бы слегка улучшить свое личное материальное благосостояние.

– А вшивый все про баню! – Вступать в дальнейшую перепалку с другом Толя не захотел и обратился к Редину: – Серега, как это отразится на наших планах? Мы ведь только что уточнили все мелочи операции с морским спецназом.

Редин ответил:

– Ясно, что бандиты страхуют себя от каких-либо неожиданностей со стороны самолета-доставщика или, например, от «заряженного» чем-то непредсказуемым груза.

– О, эти могут! И «зарядить», и «непредсказуемо», и вообще вместо самолета черт-те что послать. Я бы ничуть не удивился, если бы даже из мешков на палубу с десяток Рэмбо выскочили!

– Ну, если что-то подобное и планировали некоторые горячие головы, их грамотно остудили. По мнению командира подводников, прямой угрозы успешной реализации наших планов нет. Есть небольшой нюанс: угнаться за лайнером нашей субмарине не составит особого труда, но само проникновение внутрь на полном ходу исключается. Это уже чисто технические проблемы.

– Так не станут же они сами на полном ходу спускать шлюпки и катера! Значит, остановятся. Вот тут-то мы их и «шмяк-шмяк-шмяк, ам-ам-ам, да и шмыг-шмыг-шмыг-шмыг!» – Вадим был, как всегда, быстр, категоричен и образен в выражениях.

– Тут тебе не «Обыкновенное чудо»! – остудил его горячность товарищ.

– Толя! Нет в тебе полета фантазии! Нам же еще и на руку будет, что их главной заботой на это время станет доставка денег на борт.

– А он прав, пожалуй. – Анатолий переглянулся с согласно покивавшим Рединым. – Остается лишь успеть пробраться внутрь, пока они не умотали полным ходом на свои Гебриды или Шетленды.

– Ребята говорят, что успеют, хотя и придется попотеть. Значит, собирайтесь, я вместе с группой буду ожидать вас на центральном посту через 20 минут.

Когда за Рединым закрылась дверь в каюту и защелкнулась кремальера межотсечной переборки, друзья задумчиво посмотрели друг на друга.

– Как деликатно Серега делает вид, что не подозревает о каком-то нашем «особом интересе» к этому делу! Может, предполагает, что мы должны похитить у террористов весь денежный выкуп для пополнения дырявой российской казны?

– Уверен, что он не настолько примитивно практичен. Просто отлично понимает: не наша это прихоть – поддерживать такую секретность.

– Интересно, что же там на борту происходит? Связано ли как-нибудь изменение планов террористов с «нашим» делом?

– У нас слишком мало фактов, чтобы делать какие-то реальные выводы. Надеюсь, что у шефа и Гюльчатай их значительно больше и они контролируют ситуацию. По крайней мере, отслеживают ее.

– Да я в этом даже ни секунды не сомневаюсь!

– Вот и отлично. Оставим пока «наше дело» чуть в стороне. Давай, упаковывайся!

Вадим о чем-то задумался на секунду, а потом неожиданно изрек:

– Странные параллели у меня возникают: «наше дело» – это по-итальянски «коза ностра». Мафия! А тогда кто же мы сами?

Анатолий с интересом оглядел друга с ног до головы:

– Ну, ты-то уж точно не дон Карлеоне!

– Тьфу-тьфу-тьфу, упаси господи! Я и не собирался отнимать лавры у нашего шефа! И с удовольствием облобызаю его холеную ручку, когда все будет закончено.

– Мелкий подхалим!

– Ага, зато ты – крупный!

Толя лишь безнадежно махнул рукой и сосредоточился на тщательном закреплении на теле своих именных пистолетов и максимального количества запасных обойм к ним.

Совершенно непредвиденная заминка, способная поставить под угрозу осуществление всей операции, случилась уже в самом начале. Подводники великолепно рассчитали курс, время в пути и момент начала проникновения на захваченный террористами лайнер. Безукоризненно выполнили маневр подстыковки к днищу судна. А вот дальше…

Специальный высокопрочный бур для подводных работ, не раз испытанный и в более тяжелых условиях, с первых секунд начал давать сбои. Не то чтобы он вовсе сломался или прокручивался вхолостую, но скорость его проникновения в металл корпуса лайнера неприятно озадачила управлявшего им оператора. За первые минуты интенсивной работы оказались пройденными лишь несколько миллиметров стальной обшивки.

Подводники и спецназовцы мгновенно переругались, быстро, громко и с матом. Вытащили чертежи, тыкали в них пальцами, поминали недобрыми словами всех конструкторов вообще и иностранных в частности. Досталось и отечественной разведке, которая не потрудилась с…тибрить новейшие чертежи, а удовольствовалась ветхозаветной дрянью, подсунутой за бешеные бабки агентами-хапугами.

Через пару минут к сидящим в отдалении Вадиму и Анатолию подошел Редин.

– Пока ничего смертельного, мужики. Немного увеличивается срок вскрытия этой консервной банки.

– «Немного», это как?

– Минут на 40.

– Серега, а если там, – Вадим потыкал пальцем куда-то наверх, – не захотят нас ждать и разведут «полные пары» уже сейчас?! Похоже, денежки-то вот-вот будут получены, и ожидать добавки смысла не имеет.

– Да что ты каркаешь! Хочешь, чтобы я тебе во всех красках обрисовал, что если нас не оторвет потоками воды и не затянет под винты каким-то изощренным образом, то уж точно обнаружат, как серьезную помеху движению, и уничтожат?!

– Ладно-ладно, не кипятись. Просто нам как-то неуютно сидится тут в полном бездействии.

– Ваш бенефис впереди! А пока другие выступают. – Сергей успокоился и даже коротко пояснил: – Похоже, что в чертежах не отмечены кое-какие изменения, внесенные в конструкцию уже в процессе эксплуатации. Толщина обшивки корпуса на самом деле раза в три больше, чем указано в документации. Не везде, а именно в том месте, где мы «прорываемся». Вероятно, после первых плаваний в высоких широтах и контактов с крупными льдинами или даже айсбергами решили кое-где «утолщить» подводную часть корпуса дополнительными стальными листами для большей безопасности. Ну, а в чертежах поленились исправить. Стас вовсе не из-за этого расстраивается, – Редин указал на моряка, который непосредственно управлял механизмами «проникновения» и ругался громче всех, – ему обидно, что в принципе он мог и сам догадаться раньше о подобных «новаторствах». Такое часто делают на наших отечественных ледоколах.

– Ну, так переместились бы скоренько в другое место.

– Больше времени потеряем на подобные переползания. Да и нет гарантии, что опять на что-нибудь не нарвемся. А далеко вперед нельзя смещаться, чтобы в своем тылу случайно боевиков не оставить. В общем, хорошо уже то, что «инструмент» берет и такую толщину. Времени, конечно, в обрез. Наш акустик внимательно слушает все, что происходит внутри лайнера. Он уловит момент пуска любого механизма. Так что трагических неожиданностей не будет.

И Редин