Федя недовольно засопел, а Рома задумался. Если они проворонят кейс Головина – шеф их в Луковском лесу закопает. А если сунутся в морг, и там ментовская засада – тоже можно самому ползти на кладбище. Куда ни кинь – всюду клин.

– Может, заценим сначала, кто внутри? – подумал он вслух. – Камень, там, в окно бросим, поглядим, кто высунется?

Федя пожал здоровенными плечами и без возражений полез наружу. Исполнительность была его лучшей стороной. Он подобрал кусок старого крошащегося асфальта, подкинул на ладони, а потом метко швырнул в окно на первом этаже. Раздался оглушительный звон.

Зеленый

Зеленый возился с писаниной и с тревогой поглядывал в окно. Темнело, а Цемент не брал трубу. Весь день воображение работало, так что к вечеру история про сожженный сатанюгами морг в Песочне начала всерьез беспокоить. Он даже покопался в старых газетах, сваленных в шкафу, и таки нашел ту статью.

Абзац, реально. Два санитара погибли, один с ожогами на больничку уехал. И как обычно когда что-то напрягало, он двинулся к шефу.

– Слушай, я тут подумал…

Кок дернулся так, будто ему за шиворот халата плеснули кипятка, и внезапно весь порозовел. Зеленый перевел взгляд на стол и чуть не расхохотался, на миг забыв про все свои опасения: там лежал все тот же труп с кейсом, а Кок явно пытался вскрыть замок кусками проволоки.

– Решил специальность сменить? – поддел санитар начальника.

Тот с досадой бросил проволоку в чашку Петри, где уже валялись истерзанные скрепки, «списанный» скальпель и – внезапно – «цептеровские» маникюрные ножнички. Ножнички весело блестели в свете лампы и выглядели здесь так же уместно, как бальная туфелька в свинарнике.

– Каюсь, коллега. Да и как не проявить любопытство? Нас потом за него, между прочим, может, еще и убивать придут. Нужно же узнать – из-за чего это все?

– Так ты поэтому решил большим ментам до завтра не звонить?

Кок молча с досадой дернул плечом, не желая вслух признавать очевидное.

– А любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Слыхал такое?

– Аберрация слуха.

– Чё?

– Послышалось тебе про твою Варвару. Что хотел?

Зеленый вспомнил о своих тревогах и буквально ощутил, как с лица сползает улыбка.

– Подумал я тут. А чё, если реально явятся ночью черти?

– Какие черти? – озадачился шеф и невольно потянул носом воздух – не хлебнул ли коллега спирта? А то в начале их знакомства бывали эксцессы.

– Ну сатанисты эти, помнишь? Утром дверь нам заднюю расписали.

– Погоди-ка, ты что, не позвонил в милицию?

– Да я Цемента набрал, а он что-то…

Кок аж про кейс забыл:

– Зачем?

– Ну менты приедут и уедут, а десанты толпой же празднуют, всё надежнее, если рядом… Обещал им бутылку спирта накапать…

– То есть чтоб разобраться с одними отморозками, – Кок невольно дотронулся до своего синяка, – ты пригласил сюда других? Отличный план, коллега, на «пять с плюсом».

– Да все равно застряли пацаны где-то…

– А раз застряли, – мстительно проговорил Кок, – придется тебе самому тут круговую оборону держать. Как Рембо. В одиночку окружить врага и обратить в бегство. Придут твои черти – напугаешь их: у нас вон в подсобке «АКСУ» лежит. – Тут Кок увидел, как у подчиненного глаза на лоб лезут, и отмахнулся: – Да в шутку это, психологическая атака, понимаешь? Увидят автомат и сами потеряют интерес к продолжению конфликта.

– Саны-ы-ыч? – ласково, как психиатр на приеме, позвал Зеленый. – А откуда у нас вообще «АКСУ»?

– Привезли тут одного пару недель назад, а у него под плащом на ремне был сюрприз.

– А че не сдал?

– А вот как раз на такой пожарный случай и не сдал. Время нынче такое, коллега. Неоднозначное. А так лежит себе и лежит, есть не просит.

– А… – начал было Зеленый, но тут в соседнем кабинете раздался истерический звон разбитого стекла.

Приятели переглянулись. Подсобка с оружием была на другом конце коридора.

– Пойду, что ли, – неуверенно проговорил Кок, машинально хватая скальпель, – провентилирую обстановку, так сказать…

Зеленому больше всего на свете хотелось умыть руки. Он – простой санитар, и не его дело следить, что там происходит с подотчетным имуществом. Он уже поднял ладони, показывая, что утренней истории с него более чем достаточно… но потом посмотрел на Кока и только тяжело вздохнул. Этот невысокий кругленький человечек в тоненьких очках реально же туда щас пойдет. А он-то как раз вообще не Рембо в свои сорок пять. А еще у него жена, хоть и бывшая, и две дочки-школьницы. Вот как его такого одного отпустить, а? Потом напиться толком не сможешь, чтоб совесть не грызла.

– Я с тобой, – вздохнул Зеленый и тоже взял скальпель. Так спокойнее.

Пошли. Чего ж не пойти?

– Да что ж такое-то! – с чувством воскликнул Кок, глядя на кусок асфальта, лежащий в куче битого стекла. Впрочем, больше в этом было облегчения, чем злости: в кабинете никого не оказалось. – Звони давай вправду своему Цементу, дам я ему спирту. А мы приберемся тут пока.

Рома и Федя

Против опасений Ромы никакие менты на звон разбитого стекла не выбежали. Правда, с той стороны мелькнули двое – усатый толстячок и худощавый задохлик с выбритым на голове зеленым ирокезом. Оба в белых халатах и точно не бойцы, от слова совсем.

– Нет там засады, – пожал плечами Федя, возвращаясь в машину, – ну чё, пошли?

– Ага, пошли. Ща все разрулим и… – но договорить он не успел.

В этот момент, взвизгнув шинами, мимо них продребезжали три потрепанных «жигуля» и остановились прямо перед ступенями морга. Федя аж жвачку мусолить прекратил, его маленькие глазки расширились, напоминая теперь формой и размером сторублевые монеты.

– Это еще чё такое…

«Ален Делон, Ален Делон не пьет одеколон!» задорно гремело из первой колымаги.

К изумлению напарников из машин с цыганским весельем вывалилась дюжина парней, которые судя по их виду одеколоном как раз-таки не брезговали, все – в пятнистом камуфляже и при голубых беретах. У самого крепкого был к тому же гитарный кофр, невольно напомнивший все гангстерские фильмы, какие Рома и Федя глядели под пивко по видаку. Дружно гомоня, вся толпа протопала прямиком в морг. Машины развернулись и уехали, погромыхивая на колдобинах.

Напарники молчали с минуту.

– Ты че-нить понял? – хлопая глазами, проговорил Рома. – Этим-то что тут надо?

– А хрен их знает. Пошли – у них и спросим.

– Сдурел! Их там больше десяти!

– Ага. Конечно. Прям лучше ж подождать и к жмурам ночью соваться, да?

Рома закатил глаза, но комментировать не стал.