– Кристиан… – снова прошептала она, вытягивая руку, словно могла дотронуться до него. Ее шепот казался удивительно громким в ночной тишине.

Сколько уже проехал Брендан? Милю? Две?

Всхлипнув, Дейдра нащупала в сумке клок шерсти и зарыдала еще сильнее.

Ирландия… Где она? В каком направлении?

Девушка снова взглянула на небо и вдруг испугалась: она не увидела Северной звезды. Господи, неужели даже звезды, освещающие эту забытую Богом землю, тоже другие? Сжимая в руке клочок шерсти, она высунулась в окно, но резкий порыв ветра мгновенно унес его прочь.

– Нет, Господи, нет…

Она потеряла еще одну вещь, напоминавшую ей о доме.

– Что за грохот стоял в твоей комнате всю ночь? – спросила Дилайт, положив в рот полную ложку странного пудинга, и потянулась за миской с соком, который назывался кленовым сиропом. – Я думала, наш дом вот-вот развалится.

Супруги Фолей с любопытством смотрели на девушку, отчего та окончательно смутилась и робко прошептала:

– Извините, я не подумала, что могу кого-то разбудить… Я… передвигала кровать…

– Передвигала кровать?

– Я хотела… хотела спать головой к Ирландии.

Даже суровый Джеред Фолей оторопел от ее признания.

– Ну и ну! – воскликнула миссис Фолей. – В жизни не видела человека, который бы так скучал по родному краю. Тебе надо поскорее встретиться с ирландским другом Долорес, не так ли, дочка?

– С ирландским другом? – просияла Дейдра.

– Он мореплаватель, как и твой Кристиан, – многозначительно сказала Дилайт.

– Что? – удивилась миссис Фолей. – У тебя есть поклонник?

– Есть, – ответила за девушку Дилайт. – Он такой красавец и управляет кораблем. Правда, Дейдра?

– Да, – с гордостью кивнула та.

– Каким кораблем? – поинтересовался мистер Фолей, отложив вилку.

– Фрегатом его королевского величества «Смелый».

По лицу мистера Фолея пробежала тень.

– Я сказала что-то не то? – испугалась девушка.

– Нет, детка, все в порядке. – Миссис Фолей погладила ее по руке и покосилась на мужа. – Мы бы хотели… м-м-м… как-нибудь повидаться с ним. Правда, Джеред?

– Угу, – буркнул супруг, поедая мучной пудинг.

Дейдра недоумевала, что в ее словах могло им не понравиться. Она посмотрела на Дилайт, надеясь получить ответ, но красотка, улыбаясь, чистила яйцо. Молчание стало угнетающим. Поэтому Дейдра ковырнула вилкой странный пудинг и, не решившись его попробовать, ограничилась яйцами.

Хотя их снесла и не ирландская курица, на вкус они не отличались от яиц, которые она ела дома.

Несмотря на обещания сэра Джеффри и желания Кристиана побыстрее отправиться в Менотомию, прошло два дня, прежде чем он смог оставить дела. Однако, проснувшись в одиночестве на третье утро, измученный капитан понял, что не может откладывать поездку к Фолеям.

С Тилди, забравшейся к нему в постель, спать было уютнее, и все же никто не заменит его любимую Дейдру. А как ей спалось по ночам? Бедняжка наверняка страдает от тоски по дому, к тому же еще живет у незнакомых людей. Капитан Лорд умылся, побрился, надел свою лучшую рубашку, мундир и пристегнул шпагу. Матросы с гордостью смотрели на красавца капитана, идущего по палубе, а тот не мог не обрадоваться церемонии проводов, которую они устроили ему по всем правилам.

Столпившись у поручней, матросы следили за капитанской шлюпкой.

– Что-то беспокоит нашего лорда и хозяина, – пробормотал Хибберт с таким видом, словно никто этого не заметил.

– Да уж, наверное, старый козел опять заставил его делать то, что ему не по нраву, – ответил Йен, глядя на огромный флагманский корабль. – А, Сканк?

Тот впечатал огромный кулак в широкую ладонь.

– Он не виноват, что никто не знал, куда забралась Дилайт.

– Элвин говорит, старый козел до того разъярился, что шипел от ярости.

– Надо было натравить на старика Дилайт с ее прелестями – это отвлекло бы его от всяких глупостей, – проворчал Тич, подходя к товарищам.

– Она пыталась, – сообщил Элвин, с раздражением поглядев на него. – Только не ей, а Дейдре удалось немного смягчить гнев адмирала. Никогда не видал ничего подобного, она буквально усмирила его.

– Жаль, что молодому ирландскому капитану пришлось увезти от нас Дейдру, – почесал ухо Венам. – Из-за этого наш лорд и хозяин пребывает в дурном настроении. Подумать только, ее почти украли у него из-под носа.

– Ты же знаешь, тот молодой ирландец – ее кузен, – заметил Йен.

– Правда?

– Они даже чуть-чуть похожи, у них почти одинаковые рты и совершенно одинаковые улыбки.

– Да и говорят они с одинаковым акцентом, – прибавил Сканк.

– По-моему, нужно как-то развеселить капитана, – предложил шотландец. – Давайте пригласим его завтра на ужин в кают-компанию, тогда ему не придется есть в одиночестве. К тому же он поймет, насколько мы преданы ему, что бы там ни говорил старый козел.

– Отличная мысль, Йен!

– Когда я сопровождал его на флагманский корабль, – серьезно произнес Родс, – один из лейтенантов сказал мне, что нашего капитана здесь не больно-то любят. Многие офицеры ему завидуют.

– Ха! Да плевали мы на них! – выкрикнул Сканк. – А если кто-то хоть слово против капитана скажет, я возьму его за ноги и порву надвое прямо до его чертовой глотки!

– Да! Правильно! – Глаза собравшихся загорелись недобрым огнем.

– Это касается и нашего старого козла адмирала, – сурово добавил Тич.

Гнедая лошадь, купленная почти за бесценок у проигравшегося майора, то и дело вставала на дыбы, чувствуя тревогу Кристиана, и тот крепче сжал поводья. Если бы сэр Джеффри не обнаружил Дейдру, Кристиан сумел бы спрятать ее под надежной защитой пушек фрегата, где она была бы в полной безопасности, когда в городе столкнутся колонисты и королевские войска. И уж конечно, нельзя забывать о его любви к девушке…

Утром, когда капитан завтракал, в каюту заглянул Рико.

– На фрегате всем известно, что ты сохнешь по молодой ирландке, – сказал он, глядя, как друг вертит в руках яйцо и кусок сухаря. – Почему бы тебе не жениться на ней и не положить конец страданиям?

– Жениться?

Собственно, почему бы и нет? Это самый простой способ избавиться от одиночества, терзавшего его целых пять лет. Все годы он терпел, но сейчас больше не сможет это вынести.

Глядя на дорогу, капитан улыбнулся. Он представил себе лицо Дейдры, черные кудри, ее то гневные, то по-детски наивные фиалковые глаза, которые преследовали его весь месяц и которые, как он теперь понял, не выходили у него из головы тринадцать лет.