На первый взгляд, она казалась некрасивой, но… Интересно, а здесь пользуются косметикой? Что-то я не замечала. Этой девчонке не помешало бы хоть немного румян, брови и ресницы подкрасить, губы чуть мазнуть розовой помадой… В общем, раскрасить немного, нарисовать образ, и очень даже симпатяшка получится.

— Астя, а чем ты губы красишь? — спросила я напарницу, когда мы начали убирать комнату третьей дочери лаэрда, Миллы.

— В смысле? Как это — красить губы? Зачем? — удивилась старшая горничная.

— Для красоты, — хмыкнула я недоверчиво и перечислила — Губы там подкрасить, щёки нарумянить, глаза подвести?

Неужели женщины здесь косметикой совсем не пользуются? Да, не может быть!

— Для красоты губы покусать нужно, а щёки пощипать. Лично я только это делаю. Знаю, что некоторые девушки щёки свеклой натирают, а брови сажей подводят, но это, как бы тебе сказать… слишком ветреные особы. Парни таких девиц в пару, а потом — замуж, неохотно берут. Правда, на праздники или торжества почти все девушки подобным способом прихорашиваются… но я — никогда!

Так, так, так… Мне вспомнилось, как мы с подружкой, на даче, ещё в далёкие школьные годы, собственноручно себе косметику делали. Не то, чтобы у нас купить не было возможности, но у Янки такая аллергия была на всё, что ей родители строго-настрого запрещали краситься. Да, и сама она не решалась чем-то покупным пользоваться. Пару раз после макияжа походила с отёкшим, пятнистым лицом и заплывшими глазами, и желание пользоваться любыми косметическими наборами, как отрезало.

А в то лето на даче, кажется, это было перед выпускным классом, быть красивой Янке очень захотелось! Мы с одной компанией познакомились, влились, гуляли вместе. Все девчонки, в том числе и я, накрашенные, яркие, а Янка одна — нет. Ей тогда впервые парень один безумно понравился… Первая любовь и всё такое… В общем, мы с подружкой загорелись изготовлением собственной натуральной губной помады и румян, потому, что стрелки на глазах подружка элементарно и виртуозно обгорелыми спичками подводила — и никакой аллергии. Перелопатили весь интернет, нашли подходящие рецепты.

Почему бы мне сейчас, в этом мире не попробовать что-то подобное сделать?

Кажется, придётся немного вспомнить молодость! Та-а-ак… Сделать простенькую губную помаду — это не сложно совсем. Пчелиный воск здесь есть, масло давят, лепестки цветов для ванной лаэрда и его дочерей я в посудной кладовой на верхних полках видела. А для получения красного или розового цвета помады, тот же сок свеклы или крутой отвар из сухих красных ягод подойдёт. Думаю, Фиса и Григ не откажутся мне помочь вечером на кухне немного пошаманить. А вот разрешение, на то, чтобы взять в кладовой нужные ингредиенты попробую у второй дочери лаэрда получить. Не откажется же Белла в красотку превратиться?

Мне стало смешно: неужели из всех умений прежней жизни, всё, что мне сможет пригодиться в новом мире — простейшие рецепты изготовления натуральной косметики и опыт моих школьных лет?

Я строила планы, припоминала составляющие, пропорции и способ изготовления помады всё время, пока мы с Астей убирали третью спальню. Хорошо, что ковры и перины из каждой комнаты, оказывается, выбивают раз в неделю, и в спальне Миллы сегодня не нужно было выполнять эту самую трудную часть работы горничной.

И только в последней, четвёртой комнате, я поняла, почему так скривилась моя напарница, когда услышала, что нам поручено убирать у дочерей лаэрда.

Младшей дочери Меченого, его любимице, Лисии, как сказала мне Астя — тринадцать. Но внешне девица выглядела старше своих лет, казалась вполне созревшей, была довольно упитанной и, в отличие от своих старших сестёр, имела приличную грудь и очень пышную попу.

А вела себя…

Во-первых, в её комнате было исключительно загажено!

Во-вторых, хозяйка помещения придирчиво наблюдала за нашей с Астей работой.

В-третьих, хоть четвёртая и самая младшая дочь лаэрда была довольно миловидной, но более противной, злой и высокомерной девочки я ещё не встречала. Что за чудовище из неё вырастет?

— Любимица отца. Имеет всё, что пожелает. Делает всё, что хочет. Бедные слуги в том замке, где эта ядовитая гадюка станет лаэрой. — прошептала мне Астя.

Моё знакомство с Лисией началось с того, что вредная лаэрита наотрез, в очень грубых выражениях, отказалась освободить свою комнату на время уборки.

— Работайте при мне! Да, пошевеливайтесь! Чего столбом встали и бенки свои жабьи вылупили! Работайте, лентяйки криворукие! Ох, за что только вас отец кормит, да ещё, и жалование платит?!

«Жалование?» — заинтересовалась я. — «Надо бы выяснить про своё».

Сперва, на капризы, как я считала, избалованного ребёнка, я решила не обращать внимания.

Лисия, как бы невзначай, пачкала, только что отмытое и вытертое, мной или Астей, разбрасывала вещи, и не просто мешала нам с напарницей заниматься своим делом, а изощрённо издевалась, явно развлекаясь таким способом.

Девчонка критиковала каждое наше действие, постоянно требовала переделать то одно, то другое, обзывала нас безмозглыми курицами, тупыми ослицами, мышами с нелицеприятными эпитетами вдобавок. Очень быстро подобное поведение хозяйской дочери перестало казаться мне просто капризами.

В один прекрасный момент она швырнула в меня тяжёлым колокольчиком для вызова слуг, попав по голове. Я, как раз, собрала использованную посуду, чтобы отнести на кухню. Выбежала из проклятой спальни, прижимая к груди поднос одной рукой, а наливающуюся на лбу огромную шишку — другой. Из глаз сами полились слёзы… Убирать в подобных условиях оказалось невероятно тяжело. Я еле сдерживалась, чтобы не врезать негодяйке, как следует… Хотя, пожалуй, её масса будет побольше моей и неизвестно, кто из нас окажется сильнее в драке.

— Как ты посмела прикоснуться к моему кольцу! — услышала я через открытые двери визг мерзкой девчонки.

Оглянулась. Старшая горничная подняла безделушку с пола и положила на столик у зеркала. Теперь так и стояла там, у столика, растерянно хлопая глазами и пытаясь что-то промямлить в своё оправдание.

— Горничным запрещено касаться вещей! Лара! — визгливо позвала свою личную служанку младшая дочь лаэрда — Подай мне розги!

Тринадцатилетняя девка собирается лично сечь старшую горничную за поднятое с пола кольцо?!

Мои ноги сами переступали в сторону от комнаты Лисии. Я медленно шла на кухню. Тяжеловатый поднос с грязной посудой оттягивал руку, поэтому пришлось придерживать его и второй. Голова, особенно место удара колокольчиком посреди лба, очень болела. Наверное, сейчас, с огромной шишкой я похожа на единорога.

Иду и плачу.

— Елиза? Что случилось? Откуда эта шишка? Как ты ударилась? — навстречу мне, по лестнице поднимался лаэрд собственной персоной.

— Это Лисия, ваша любимая дочь бросила в меня колокольчиком для вызова слуг.