Итак, дом двухподъездный, скорее всего, боевики при зачистке выскочили через крышу и ушли во второй подъезд. Дудаевцы в соседнем подъезде нам абсолютно ни к чему.

— Ну что? — повернулся я к майору.

— Чистим, — махнул он мне и, повернувшись к своим, начал отдавать своим бойцам указания.

На крышу выбежал запыхавшийся Романов.

— Ну-у блин, лифт не работает, запыхался вусмерть, — короче, мы дом обошли, и там, с другой стороны, я две пулеметные точки замаскировал. Если они с подъезда попрут, прямо на пулеметы выйдут. Людей с третьей роты я с собой притащил…

При зачистке второго подъезда пришлось намного труднее: несколько групп боевиков засело в квартирах, пришлось их закидывать гранатами и отступать снова на крышу. У меня и Осипова было пока без потерь, у Романова пару человек посекло осколками. Сам старлей в суматохе боя получил царапину через всю щеку, поэтому злобно чертыхался на моего фельдшера, извозюкавшего ему всю физиономию медицинским клеем и зеленкой прямо на ходу.

Недаром все-таки люди Осипова были супер-пупер-спецами: притащили взведенный РПО «Шмель», привязали к нему зажигательную трубку с капсюлем-детонатором, подожгли и сбросили вниз, на лестничную площадку прямо перед квартирой, где засели боевики, сами же бегом выбежали на крышу. Грохнуло так, что нас подкинуло и повалило на грязный рубероид. Из окон полыхнули снопы огня. Раздались истошные крики заживо горящих людей. Да, термобарический заряд страшная штука. И тут Романов, сунувшись снова на верхний этаж, истошно заорал:

— Огнеметчики, приготовиться, залп по восьмому этажу-у-у…

На чердачную площадку вбежал один из людей Осипова и зашвырнул вниз, через лестничный пролет, еще одного «снаряженного» «Шмеля». Мы снова распластались на крыше. Опять оглушительно грохнуло.

— Сейчас побегут, суки! — проорал мне на ухо старлей. Так оно и получилось: боевики из подъезда выкатились нестройной толпой, стреляя в разные стороны, и тут же попали под огонь пулеметов. Мы тут же включились, расстреливая выбегающих с крыши. Часть людей Романова и группа Осипова начали зачищать подъезд сверху вниз. Через двадцать минут девятиэтажка была полностью наша. Потерь было немного: двое убитых у мотострелков третьей роты, у Романова несколько раненых, у Осипова тяжело ранен сапер, у меня ни раненых, ни убитых, только Паше осколками посекло рюкзак и поцарапало руки. Теперь мы, благодаря удачно занятой позиции, контролируем две улицы и перекресток.

Около часа мы с Романовым расставляли людей, определяли сектора огня и наблюдения.

Майор увел своих на нижние этажи — готовиться к дальнейшему выдвижению.

Почему-то я им сочувствовал: мы свою задачу выполнили и готовы выполнять дальше, а вот им еще идти непонятно куда и зачем. Радисты развернули радиостанции, связываясь с вышестоящими штабами. Мои разведчики заняли два верхних этажа, и Озернов уже обследовал квартиры на предмет каких-либо очень нужных в хозяйстве вещей.

Результатом его поиска стали два живых раненых боевика, которых бросили свои при отходе. Раненые забились вдвоем в какой-то шкаф, и их проморгали при первом досмотре. Паша, услышав возню в шкафу, недолго думая повалил его дверцами кверху и сунул внутрь дымовую шашку, а попытавшихся вылезти боевиков вырубил ударом магазина в затылок. Пленных оттащили на крышу и привязали — потом допросим, а пока некогда.

Наконец-то все утрясли и заново согласовали. На Ханкале, узнав, что мы заняли дом, господствующий в городской архитектуре района, сперва начали ругаться, потом похвалили, немного расспросили про обстановку; я пообещал подготовить к следующему сеансу связи донесение и отключился. Интересно, сколько сейчас «звездных мальчиков», рвут друг у друга из рук трубки телефонов засекреченной связи, чтобы доложить об удачном штурме дома и установлении контроля в нескольких кварталах? Вспомнят ли о нас начальники, когда будут сочинять наградные? Может, даже к лучшему, что и не вспомнят, а то еще возьмут и нарежут какой-нибудь участок прорыва, и пойдем мы дальше развивать успех. Вместо начальства обо мне вспомнил мой заместитель. Паша залез на крышу и начал звать меня вниз. При взгляде на него было трудно удержаться от смеха. Павел наполовину напоминал египетскую мумию — без бушлата и горной куртки, с закатанными по плечи рукавами свитера и обмотанными бинтами руками от ладоней и выше локтей.

— Это фельдшерюга меня так обмотал, — пояснил он. — Да ничего, вроде руками шевелить можно. Он штук пять мелких вынул, остальное — царапины, через бушлат не прошли, вот только «горку» покоцало, дырок уйма…

— А чего звал-то?

— Да мы уже обустроились, склад тушняка нашли, ящиков пять, лапша китайская, колбаса конская, да боеприпасов килограмм на триста всяких — одних «Мух» выстрелов пятьдесят будет, шашки тротиловые, шнур детонирующий, мины всякие.

Ну что же, совсем неплохо. Особенно радовали известия о запасах продовольствия. Да и лишние боеприпасы никогда не помешают. Обороняться можно будет долго и упорно.

Группа расположилась одновременно в двух квартирах — в первом и втором подъезде на восьмом этаже, а чтобы не бегать через крышу, решили с помощью тротила пробить дыру в стене. Поэтому требовалась моя помощь, как человека более-менее имеющего представление о минно-подрывном деле. Ну что же, будем разбираться: стена кирпичная, значит, надо выбить несколько кирпичей, остальные потом можно будет просто расшатать. Эх, жаль, сапер из группы Осипова ранен, а то бы он сейчас подсказал бы что-нибудь умное. Ну ладно, попробуем вспомнить, чему я научился за свою недолгую службу в спецназе. Соорудим сосредоточенный заряд направленного действия.

Бойцы по моей просьбе притащили откуда-то глубокую металлическую тарелку и, обстругав, затолкали в нее две тротиловые шашки, сверху шашек и по краям обмазали пластитом. В днище тарелки пробили и расковыряли дырку, куда я вставил капсюль-детонатор с зажигательной трубкой. Работая над изготовлением мины, я попутно обучал бойцов, давая пояснения:

— Вот смотрите. Взрыв — это струя газов огромного давления, образовавшаяся при детонировании взрывчатого вещества. Струя идет по пути наименьшего сопротивления. Тарелка немного конусная, значит, взрывная струя должна пойти в этом направлении. Если сюда натыкать гвоздей, пуль и другой лабуды, да еще все это присыпать кучкой щебня, то вся эта хрень разлетится примерно в одинаковом направлении, образуя поражающий элемент.

В конце концов вышибной заряд направленного действия был готов, тарелку прилепили на стену, и я продолжал давать пояснения.

— Если у нас используется не электрический детонатор, а капсюль-детонатор и зажигательная трубка, очень короткая, то можно сделать простейшее таймерное или, как говорят гражданские, «часовое» устройство. Видите, конец зажигательной трубки срезан чуть под наклоном? Это сделано для того, чтобы было удобнее поджигать спичкой. Мы немного надрезаем огнепроводный шнур вдоль, потом обламываем спичку и засовываем так, чтобы серная головка лежала на зажигательной смеси шнура. Теперь «часовой» механизм. Берем две простых сигареты, желательно не наших, а импортных, да посуше. Делаем на обеих несколько отметок, раскуриваем одну и просто смотрим и засекаем время, сколько будет сигарета тлеть до каждой отметки. Можем смотреть время по часам, можем считать вслух. Когда выяснили, сколько тлеет сигарета, берем вторую, раскуриваем и прилепляем так, чтобы, когда пройдет нужный промежуток времени, тлеющая сигарета зажгла головку спички, спичка, соответственно, поджигает огнепроводный шнур, и б-ба-а-ах-х-х! Все поняли?