— Э, нет, господин наш, — погрозил пальцем Одрик. — Мы так не согласны. Ежели уж люди мы свободные, давай вместо золота бери на службу и пять десятков каждому под начало.

— Франк?

— Он дело говорит, — прогудел тот. — Завтра набегут две сотни проситься в отряд — кого знакомого назначишь в командиры? Не Денеса же.

Одрик глумливо ухмыльнулся.

— А чего сразу не сотниками?

— Сам будешь, а че? — обиделся на ухмылку.

— Я пока с вами не могу нормально справиться. Вечно лезете куда не надо.

— И куда надо тоже, — поддержал Одрик. — Нет, правда, а кому доверять помимо нас? А за тобой мы с удовольствием. Может, и до сотников вырастем.

— Зачем? Вам мало золота для спокойной жизни? Ведь не дети уже давно!

— Мы ходим в бой не ради богатства, — твердо сказал Франк.

— Мы просто не умеем жить спокойно, — поддержал его Одрик.

— И лучше умереть в бою с мечом в руке, чем в кровати.

— И со славой!

— Пусть будет так, — покачал головой Блор. В конце концов, это не его дело. Он бы тоже не хотел умереть от старости или болезни. Лучше сразу. А запорют поручение — он не обязан гладить по шерсти. — Не пора ли нам поесть?

— Я должна сказать, — сказала неожиданно женщина, — что эти письма более чем любопытны. Высокоуважаемый представитель Империи, как положено правильному чиновнику, стремился в первую очередь набить карман. Возможностей здесь достаточно, и вот это, — она кивнула на чаши и золото, — похоже, очень малая доля накопленных сокровищ.

— Все-таки нашли тайник, — недовольно пробурчал Франк. — Нам остатки.

— Некоторые письма крайне любопытны, другие понять сложно, намеками изъясняются. У меня странное впечатление о переговорах с неким высокопоставленным жрецом. Даже не знаю откуда. Обороты в письме.

— Имя не называется?

— Нет. Надо внимательно читать — вдруг всплывет нечто. Важнее другое. Заранее зная о нежелании Империи (может быть, равнодушии, я уж не знаю, что конкретно произошло) прислать федератам обычную дотацию в виде продуктов, он с кем-то еще на пару скупил огромное количество зерна, оливкового масла и прочей необходимой пищи.

«Ну вот, — оторопело подумал Блор, — сюрприз. А сам плакал о желании наладить отношения и о помощи от южных владетельных фемов. Это что же получается, собирался еще и их обмишулить? Да и меня заодно? По два и три раза со всех заполучить, да продать и в карман положить? Видимо, не стоит жалеть. Заигрался и еще кого-то обманул сильно мстительного. Как бы желающих прикончить не целая очередь обнаружилась. Мне вот надо искать? Пусть стража думает».

— Возле Тинглия на реке Скодре собрано такое количество добра, что хватит на всех федератов. При этом в продажу собирался пустить не раньше, чем подскочат серьезно цены.

— На кого оформлено? — резко спросил Блор.

— Можно сказать, на тебя, — очень спокойно ответила женщина. — Или на меня. Или на Рея. Или на барана из стада. Кто предъявит расписки, — она тряхнула пачкой бумаг, — о приобретении складов и честно расплатится с охраной и властями. Кто-то из них неминуемо должен оказаться в курсе этой аферы. Поэтому вывозить надо быстро, пока тамошние господа не решили самостоятельно прибрать все имущество. Отряд очень даже пригодится. И желательно большой.

— А ведь это шанс подмять под себя всех, — медленно произнес Одрик просившееся на язык Блору.

— Эрлинг просит Блора фем Грая подойти к воротам, — объявил завалившийся без стука Джил. — Там пришел посланец от Велье.

— От кого? — не понял Блор.

— Это здешний маг, — объяснила Жанель. — Он из простецов и фамилии не имеет. Что не мешает иметь огромные богатства и влияние.

— То есть отказывать нельзя?

— Безусловно, не стоит. Просто так не позовет. Но ты сначала гонца выслушай.

— А Эрлинг еще очень интересуется, когда пожрать принесут, — оповестил всех Джил, изучая чашу с золотом. Его никто не предупреждал о появлении в доме эдакого сюрприза.

Ну вот, подумал Блор недовольно. Оставили на виду. Теперь надо всем приказать молчать. До поры до времени. Знать бы, когда эта пора наступит.

Признаться, после предыдущего особняка Блор считал, его удивить сложно. Как известно, на фоне убогости и бедности обычные комнаты уже представляются образцом роскоши и богатства. Ага, не видел он до сих пор натурального богатства. Подумаешь, два этажа и четыре старинные чаши, запрятанные подальше от чужих глаз. Даже пресловутый серебряный ночной горшок, оказывается, вовсе не показатель зажиточности. Все прежде знаемое можно в самом лучшем случае назвать особняком. Вот это — натурально дворец!

Ну ладно многоцветная мозаика на полу или очень приличные фрески на бытовые темы. Такое Блор видел. Пусть не здешнего размера и качества, но все же не вполне деревенщина. На юге в приличных домах практически везде присутствует. Горожане выставляются перед соседями. И мрамор не новости. Статуи в храмах бывают из самых разных материалов. Тоже кое-что слышал и даже наблюдал лично. Но сейчас ему стало завидно. От подобного он бы тоже не отказался.

Огромный, действительно огромный по любым меркам зал. Роскошная по любым меркам мебель, разукрашенная резьбой до невозможности. Она одна достаточно кричит об огромном состоянии. Это явно не осина и не дуб, уж настолько он разбирается. Может, кедр, не растущий в здешней местности.

Стены до пояса и колонны, покрытые не иначе малахитом, причем оттенки подобраны очень точно, и впечатление прекрасное. А малахит вроде как в природе большими кусками не встречается. Все выше обшито деревянными панелями. И в окнах многоцветные витражи. Это сколько же труда и золота понадобилось потратить!

— Тонкие пластинки камня наклеивают на специально отшлифованную поверхность, — сказал незнакомый голос.

Рей поспешно отдернул руку, перестав с сопением ковырять ближайшую колонну. Золота из нее таким образом все равно не добудешь. Это безусловно не пласт поверхности, а тончайший слой поверх. Красиво, дорого и бессмысленно.

— А стыки заполняют измельченным порошком. Крайне трудоемкая работа, однако я получил требуемое.

Человек не мог быть никем, помимо хозяина дома. Уже пожилой и при этом вполне бодрый. С виду весь из себя толстячок с добродушным лицом, только перстни на протянутой для рукопожатия руке имели камни такого размера, что смешно вспоминать о собственных сбережениях. А что появился в сопровождении двух челядинов — мелочь. Иначе назвать не поворачивался язык. Ливреи хоть и без герба, зато по стоимости ткань легко оставит позади одежку любого фема из родных лесов.

— Блор фем Грай, — сжимая пальцы отнюдь не со старческой силой, провозгласил, — очень рад, что ты нашел для меня время и посетил.