Мозг просто воспринимал побег как невозможное, а сопротивление как бесполезное.

— Вы хотите меня уволить? — в лоб спросила Вика.

— Из-за сплетен, конечно, нет. Люди поговорят, пообсуждают и забудут со временем.

— Я могу вернуться на рабочее место?

— Да, да, иди.

— Маме, пожалуйста, не рассказывайте, — попросила Виктория уже у двери.

Весь день Вика ерзала на стуле и усиленно старалась сдержать поток слез, который так и застилал мутной пеленой глаза, мешая работать. Ей никогда не были понятны такого вот рода поступки людей, готовых унизить и втоптать в грязь любого. Сколько будет жить столько, наверное, и будет удивляться жестокости окружающего мира, где каждый так и норовит сделать другому подлянку.

Она даже в столовую не пошла, ей бы кусок в горло не полез и поэтому продолжала крутиться на стуле, то сжимая то разжимая кулачки, закусывая губы и прокручивая в голове мыслимые и немыслимые способо расправы над Эллочкой, некоторые из них пугали даже ее саму. Вот зачем та поступила подобным образом, ведь Виктория ушла из школы и порвала отношения с Орловым, можно сказать освободила той дорогу. Разве ей это что то дало или изменило?

Злилась Вика и на себя в том числе, за свою мягкотелость и трусость, позволяющую другим вытирать о нее ноги, начиная со школы и заканчивая сегодняшним днем. Наверное, именно из-за этого так любила книги и выбрала соответствующую профессию, дабы скрыться на страницах чужих жизней, где герои были волевыми и сильными, а героини обладали твердым характером(ну может не всегда). Она же вечно принимала неверные решения, спотыкалась о последствия собственных ошибок и похоже набив множество шишек так ничему и не научилась.

Ладошки зудели нещадно и к вечеру твердое желание посмотреть в глаза Эльвире пересилило голос разума, тщетно уговаривавшего не наступать на г…но, пока оно еще больше не развонялось.

Поздно. Она не только уже наступила, но и изрядно в нем потопталась.

На косые взгляды Вика не обратила внимания, женщинам сплетничать не запретишь. А вот на раздевающий взгляд трудовика, Анатолия Павловича, решила ответить. Адреналин в крови зашкаливал, заставляя спину быть прямой, голос твердым, с нотками стали. Он как раз стоял на первом этаже возле своего класса, когда она напрявлялась в выходу. Ему было слегка за сорок, явно выпирающий живот и залысины на голове не прибавляли привлекательности, как и маленькие глазки под густыми бровями, почти сходящимися на переносице. Вика знала у него есть жена и трое детей, что делало ситуацию вдвойне неприятной.

— Еще раз на меня так посмотрите и я вам обещаю, что сама лично найду у вас в кабинете надлежащий инструмент и оттяпаю то самое место, заставляющее ваши мысли течь в подобном настроении.

— Виктория, в чем собственно дело? — опешил трудовик, машинально потянувшись рукой к причинному месту, словно пытался защититься от словесной угрозы.

— Ни в чем, — улыбнулась она едко, многозначительно опуская взгляд на штаны, где все еще находилась его растопыренная ладонь. — Я просто предупреждаю, заранее.

Мужчина сглотнул, бробормотал извинения и скрылся в недрах кабинета, громко хлопнув дверью. А Вика на трясущихся ногах, продолжила свой путь. Ей не верилось, не верилось как смогла сказать такое. Сердце бешено колотилось в груди, готовое вот вот выскочить.

Глава 37

Посидев немного в машине и приведя нервы в порядок хотя бы немного, Вика позвонила домой и предупредила домашних о неотложных делах.

После чего завела мотор и выехала в направлении пансионата.

Возможно, она вновь совершала необдуманный поступок, и все равно спустить Эльвире такое было выше ее сил, особенно сейчас, когда решимость только нарастала как снежный ком.

Новенький охранник долго не хотел пускать ее на территорию, поэтому пришлось позвонить Анне, единственному человеку которому она могла здесь довериться.

— Да объясни, наконец, что случилось, — пыталась выпытать медсестра, еле успевая за Викторией. — Раз ты не ко мне, то неужели к Орлову?

— А он все еще здесь? — резко остановилась Вика и развернулась.

— Там вроде, какие то вопросы возникли с документами, ему пришлось приехать. В чем дело? Наворотили тут, своими отношения черт знает что, а нам простым смертным теперь разгребай! Новый директор старый брюзга всю школу на уши поставил всего за несколько дней.

— Прости, но к решению Сергея уйти лично я не имею никакого отношения, это его собственный выбор, — Вика положила ладони на плечи Анны. — Сейчас мне нужно повидаться совершенно с другим человеком.

— Только не говори что этот человек Эллочка!

— Она самая.

— И что на этот раз натворила мерзопакостная бабенка?

— Потом. Обещаю. Если ты не занята, то я загляну к тебе после на чай, тогда и обсудим.

Анна кивнула, все еще продолжая сгорать от любопытства, а Вика решительно двинулась в здание.

Эллочка была у себя в комнате и совсем не ожидала, открывая на стук дверь, что ее грубо отпихнут внутрь комнаты. Как и не ожидала увидеть саму Викторию, которую всегда считала мямлей и простушкой.

— Ты? — припухшие, словно после поцелуев губы Эллы скривились.

Да и весь ее растрёпанный вид говорил об неуместном вторжении. Неприятное предчувствие кольнуло в груди…

— Зачем ты это сделала? — спросила Вика напрямую. — Нравится распространять о людях гадости и гнусную ложь?

— О, — улыбнулась Элла той своей улыбкой, которую так хотелось стереть с ее красивого лица. — Я так понимаю мои старания не прошли даром и твои коллеги узнали, какая ты на самом деле потаскушка.

— Потаскушка? Ты на себя то в зеркало давно смотрела? И мне все равно кто и кем меня считает, но я не позволю такой шавке как ты унижать меня! Ты поняла?

Еще надеявшаяся на простой разговор Вика вдруг ощутила настолько сильный прилив злости, что все те ужасные варианты расправы над Эллочкой теперь не казались чем-то абстрактным. Придушит на месте и дело с концом.

— Ты получила то, что заслуживала, — Элла совсем не чувствовала себя виноватой, казалось наоборот — разгневаная Виктория ее только забавляет.