— Нет, Вася, — возразил Балабанов. — Фотограф человек свой, если Кузьма приглашал его на яхту. Тут и дураку стало бы понятно, кто мог сделать такие снимки. Покажи он фотки Суконникову, тот бы их забрал как доказательства, а шантажировать любовницу генерала полиции глупо. Он и дня не прожил бы. Думаю, что этот парень собирал досье. Выжидал момент. Но, поняв, что генералы не уехали, не стал доставать свой архив. А уж он-то точно знает, кто уехал, а кто нет. Либо его уже убрали. Такой свидетель никому не нужен.

Балабанов нажал на кнопку, и в кабинет вошел лейтенант с повязкой «помощник дежурного».

— Приведи ко мне Таисию Сидюхину. Высокая брюнетка.

— Понял. Разрешите исполнить?

— Действуй.

Девушка мало отличалась поведением от предыдущей. Смелая, самоуверенная и гордая. Складывалось впечатление, будто за ними стоит всемогущая сила, способная их всех защитить.

— Мы уже два часа здесь, начальничек. У тебя нет полномочий вытаскивать нас из постели и тащить в контору, да еще в обезьяннике держать.

— Я подумаю, отпускать тебя или нет. — Балабанов надел маску насмешника. Мол, теперь он хозяин города, а все остальные пешки. — Но сначала ты мне прокомментируешь несколько фотографий.

Девушка увидела на столе с десяток снимков, но они лежали обратной стороной кверху. Подполковник взял верхний снимок и перевернул.

Она увидела зрителей в зале и прекрасно поняла, где это снято. Лицо ее побледнело, а тон стал более мягким.

— А что тут скрывать? Думаете, мы по своей воле в порнухе снимались? Попробуй, откажись. Тут же в зоопарк отправят на неделю.

— Кто деньги платил? — спросил Балабанов.

— Миша платил. Гроши. А сам греб лопатой.

— Все девушки участвовали?

— Пятерых точно видела. Нас на бригады разбили. Так, чтобы были выходные и мы могли выспаться.

— Ты, я вижу, в зоопарке была?

— Все мы через него прошли.

— Место определить можешь?

— Нет. И где этот подвал, — она кивнула на фотографию, — я тоже не знаю. Нас возили в крытом железном фургоне без окон. От клуба до подвала минут десять ехали, а до зоопарка около часа. Все время в гору. В машине трясло. Камней много. Нам надели мешки на головы, но когда приехали, у меня мешок упал. Все, что я запомнила, так это мачты. Зоопарк находится на одном уровне с яхт-клубом, но намного выше.

— Что в пещере?

— Ничего. Узкий проход и клетки по сторонам. Много. На всех хватит. Два метра на два. И еще навозом воняет, вот мы и прозвали тюрьму зоопарком. Клетки не чистят. Неделю в такой посидишь, так потом сутки в ванне отмокаешь. Да и то не отмоешься. Ведро духов надо на себя вылить, чтобы клиенты клуба от тебя не шарахались.

— Кто возил вас на съемки?

— Послушный раб Мишки Колпакчи. Тарас Цикуба. Вот он на фотографии за его спиной стоит. Чья машина, не знаю. Обычный «уазик» с глухим салоном. К Тарасу у нас нет претензий. Он относился к нам по-доброму. А с Дианкой, той, что погибла, даже роман завел. Тихий паренек.

— В тихом омуте черти водятся. Важно другое. Он знал, как найти зоопарк и где находится студия.

— Конечно. Вот только вы его найдите сначала. Главбух его уволил. Похоже, парень уехал. Дина погибла. Чего ему делать здесь?

Балабанов вернулся к фотографии.

— Кто мог сделать такой снимок? Это же не для нас делали.

— Кроме Пашки никто не мог снять. Только он стоял впереди с камерой и треногой.

— Пашка оператор?

— Да. Молодой совсем. Пашкой его Колпакчи называл. Больше никто о нем ничего не знает. Я даже его голоса не слышала. Иногда его отпускали, но он уходил без сопровождения, глаза ему не завязывали, когда подводили к лестнице. Двадцать шесть ступенек и очень крутых. Этажа два. Думаю, что это жилой дом.

— С чего ты так решила?

— Запах жареной курицы унюхала. Значит, там есть кухня. А потом дверь, крыльцо с шестью ступеньками и у крыльца машина. Пока проходишь этот короткий участок, чувствуешь запах цветов. Это сад.

— Кто же вел съемку, когда Пашку отпускали?

— Елена Макаровна. Она вставала за камеру. Режиссировал Миша Колпакчи. Но она то и дело его подзывала и что-то шептала на ухо. Он только кивал, а потом менял мизансцены.

— Значит, он исполнял ее инструкции.

— Вероятно. Она вообще баба очень умная. К нам относится хорошо, приветливо. Несколько раз репетировала с нами новые номера в клубе. Женщина с фантазией. Кто-то говорил, будто она раньше была гимнасткой. Двигается она шикарно. У нас так не получается.

— Ваше участие в съемках оговаривалось?

— Да. В контракте указано участие в эротических шоу. Расплывчато. А потом тебе поясняют, что съемка тоже шоу. И тебе начисляют дополнительные бонусы в размере ста долларов. Сейчас шлюхи с улицы больше зарабатывают. Но Колпакчи сдох, и съемки кончились.

— Кто же будет вашим новым хозяином? — спросил Балабанов.

— Без понятия. Главное, чтобы он не знал, где находится зоопарк.

— Почему вы не уходите?

— Куда? — Девушка рассмеялась. — Машка, к примеру, приехала из Винницы. Вся ее семья безработные. Сидят у нее на шее. Мать, брат, его жена и двое племянников. И все ей завидуют. Я из Гомеля. У нас не лучше. Две дурехи попытались бежать. А потом их в кювете нашли. Машина сбила. Но на опознание нас не вызывали. Колпакчи нам заметку из газеты прочел, а потом фотографии показал изуродованных трупов. Но не газетные снимки, а сделанные на месте преступления фотографом. Цветные, хорошего качества. Больше никто о побеге не задумывался.

— Повторите свои показания под протокол? — спросил подполковник.

— И не мечтай, начальник. А потом, кого ты ловить собираешься? Нас? Так мы все здесь. Ну, можешь оштрафовать нас за проституцию. И все. Что дальше? Колпакчи подох. К Елене Макаровне вы на кривой козе не подъедете, да и обвинить ее не в чем. Она зритель. Вот только адрес подвала от нее узнаете. Но думаю, что там уже нет никаких следов. Вычистили.

— Хорошо, Таисия. Я прикажу всех вас освободить. Мы только зря время теряем.

— Наконец-то понял.

Девушка улыбнулась, встала и, покачивая бедрами, направилась к двери.

— Об этой пещере должен знать еще кто-то, — предположил Угрюмов.

— Возможно, — согласился Балабанов. — Нам нужны точные ориентиры. Облавы тут не уместны. Если, как думает Кушнир, Гера и Федька скрываются там, то они заметят нас первыми. В пещеру надо идти ночью. А это означает, что мы идем брать преступников и прекрасно ориентируемся на месте. У нас есть преимущество. У беглецов нет оружия. В спешке они даже паспорта не взяли. Но я не исключаю, что у них есть тайник в укромном месте.