Черная пленка стала подсыхать на ее лице, превращаясь в маску. Слезы лились из ее глаз, вымывая белые полосы на щеках. Любой клоун позавидовал бы такому гриму. Гера держался, держался, и все же не выдержал и хрюкнул от смеха.

– Не понимаю, почему вам всем смешно! – произнесла Лисица, всхлипывая и растирая слезы по щекам. – А мне совсем не до смеха. Мне хочется утопиться в море. Или принять цианистый калий.

– Как, ты говоришь, это делается? – с деловым видом спросил Дикобраз у Азиза. – Сначала в цистерну наливается нефть, а потом закачивается воздух?.. Очень интересно. Очень…

Он отхлебнул из новой бутылки, которую нашел в кабинете Макса, и протянул Азизу. Тот тоже отхлебнул.

– Да, – кивнул Азиз, рассматривая этикетку на бутылке. – Сначала нефть, потом воздух. Чем выше давление, тем красивее струя…

Гера взял за руку Лисицу, эту липкую, вымазанную в нефти, несчастную девушку, притянул к себе и обнял.

– Не плачь, – сказал он. – Мы продадим эту землю какому-нибудь лоху.

– Ага, продадим! – всхлипывая, произнесла Лисица. – В контракте сказано, что ты приобретаешь эту землю без права продажи в течение ста лет!

– Значит, будем обустраиваться здесь на сто лет, – ответил Гера.

– Но как можно прожить здесь сто лет? – продолжала тихо скулить Лисица. – Море грязное, вонючее, нефти нет, ничего нет…

– Да и хрен с ней, с этой нефтью, – ответил Гера, гладя по черным и скользким волосам Лисицы. – Мне здесь нравится. Я счастлив. Мы засеем эту степь картошкой и травой, будем печь драники и запивать молоком.

Лисица перестала плакать, лишь всхлипывала и вздрагивала, крепко прижимаясь к рваной, покрытой нефтяными пятнами футболке Геры.

– Не убивайтесь так, друзья, – едва ворочая языком, произнес Дикобраз и, чтобы не упасть, схватился за трубу. – У меня есть знакомые в палате представителей, я кое-кому шепну, и вам дадут истенви… инсевти… инвестиции…

– Это последняя? – спросил его Азиз, помахивая пустой бутылкой и, громко икнув, тоже на всякий случай схватился за трубу.

– Тебе ящика хватит? – уточнил Дикобраз. – Тогда сбегай в кабинет моего бывшего шефа… Ох, какой же сволочью он был!

Пилот, вытирая платком глаза, шел к морю. Он уже не смеялся, но все еще пребывал под впечатлением, и что-то сам себе говорил, качал головой и пожимал плечами.

Гера и Лисица, взявшись за руки, пошли в степь. Пыль легко приставала к их липким телам, и они вскоре стали выглядеть очень забавно. Впрочем, молодых это вовсе не беспокоило. Наступил хэппи-энд, и история их отношений пришла к своему счастливому завершению. Они обрели истинное счастье, и чистоту их чувств не в силах были испачкать ни нефть, ни пыль, ни другие материальные субстанции. Они любили друг друга и свой остров с его голыми степями и никому не нужными землями…

Глава двадцать шестая

Последняя умная мысль

Неделю спустя, когда на Сесспул пришел сезон дождей, и Пилот с Герой только закончили обшивать черепицей прохудившуюся крышу в административном сарае, в ворота отеля въехали черный джип с темными стеклами и «Мерседес» представительского класса. Из джипа выскочили бойкие парни в костюмах. Они окружили «Мерседес» и раскрыли над ним зонтики.

Лисица даже не догадывалась о существовании на острове подобных роскошных машин. Увидев эскорт, она вышла из кухни, где только что закончила натирать чесноком курицу, и на всякий случай притаилась за стволом пальмы.

Двери «Мерседеса» распахнулись, и из него выкатился Дикобраз. Его трудно было узнать. Он был помыт, побрит, пострижен и одет в строгий костюм. Правда, во рту у него как всегда торчала сигара, а ботинки были одеты на босые ноги.

На фантастическое зрелище пришли полюбоваться Гера и Пилот. Они оба были в рабочих спецовках, усыпанных древесными стружками, и чувствовали себя почему-то очень неловко.

– Хэлло! – крикнул Дикобраз и, подкатив к Лисице, звучно чмокнул ее в щеку.

Лисица зарделась, не зная, как ответить на этот жест, но, тем не менее, уловила запах крепкого перегара.

Удовлетворившись произведенным эффектом, Дикобраз встал под пальмой, где не так капало, и принялся раскуривать промокшую под дождем сигару.

И тут, к великому облегчению Геры и Пилота, из «Мерседеса» выбрался респектабельного вида господин, который намного больше, чем Дикобраз, походил на хозяина дорогой машины. Он был в меру грузным, с ухоженным лицом, с седыми курчавыми волосами, которые создавали необыкновенный контраст с его кофейного цвета кожей. Мельком взглянув на Лисицу и Геру, он улыбнулся Пилоту и слегка склонил голову.

– Добрый день, господин Герасимов!

Пилот несильно толкнул Геру в спину, заставив того сделать шаг вперед.

– Вот он, Герасимов! – рассмеялся Дикобраз и, подойдя к Гере, по-свойски похлопал его по плечу. – Мой большой друг!

– Прошу прощения! – сказал господин, переводя взгляд на Геру. – Я не ожидал, что вы так молоды…

Он с протянутой рукой пошел к Гере. Бойкие парни будто приклеились к своему хозяину. Они последовали за ним, держа над его головой два зонтика сразу. Третий парень бегом кинулся к Гере и, встав рядом, тоже раскрыл над ним зонтик.

Происходило нечто из ряда вон выходящее.

Господин крепко пожал Гере руку.

– Очень, очень рад с вами познакомиться, – проникновенно произнес он.

– И я тоже очень рад, – признался Гера.

– Я представитель президента республики Бонгуа и Террагосса, – представился господин. Мой давний приятель (он кивнул на Дикобраза) уговорил меня выехать к вам незамедлительно. Президент тоже считает, что нет смысла откладывать дело в долгий ящик.

Он щелкнул пальцами, и один из парней протянул ему папку. Господин раскрыл ее и протянул Гере.

– Это президентский указ. Прочтите его, пожалуйста, сами…

«Указ о конфискации моей земли», – почему-то подумал Гера и уставился на мелованный лист, покрытый узорами, вензелями и буквами. Он принялся читать текст, но с трудом постигал его смысл. «Правительство Бонгуа и Террагосса принимает решение о более рациональном использовании курортных зон и переносе столицы государства на менее привлекательный с точки зрения туризма остров Сесспул…»

Гера поднял на представителя президента недоуменный взгляд.

– Да, – улыбнулся господин, поняв взгляд Геры. – У вас много вопросов, и они требуют ответов. Именно для этой цели я и прилетел сюда…

Он стал торопливо говорить о том, что государственные учреждения, банки, торговые центры занимают лучшие острова и самые живописные берега, а в государстве, где туризм является главной доходной статьей бюджета, это недопустимая роскошь; нет, даже не роскошь, а обыкновенное головотяпство и недальновидность чиновников, потому что лучшие места должны быть застроены роскошными отелями, которые принесут в казну миллиарды долларов; но вместо этого бюджетные средства проматываются зажравшимся государственным аппаратом;