– Неужели?

– И не пытайтесь меня поймать… Это действительно ценные сведения.

– Узнали, кто убийца?

– Нет… Но это… Конечно же, имеет прямое отношение… А вы… А я… – Николя запутался и надулся мрачной лягушкой.

Ванзаров потрепал «очень секретного агента» по плечу.

– Мой друг и бесценный коллега, хорошо, что вы искренно относитесь к розыску. Только не придавайте значения слухам. Особенно услышанному от барышень.

– Уже знаете, что я хотел вам сообщить?

– Нет, не знаю, – признался Ванзаров, подправляя усы. – Нечто очень важное наверняка.

– Именно так! – сказал Николя. – У меня есть верные сведения, что некая Анастасия Порхова…

– Кричала на всю улицу «убийцы», – закончил Ванзаров. – Бесценные сведения. Что-нибудь еще?

– Ах так? Ну ладно! Тогда… Известно ли вам, что Жарков имел отношение к некой организации… Вернее, не организации, а кружку, или ячейке, ну, какому-то обществу, или лучше сказать, товариществу с таинственными и неясными целями? Вот! Не знаете! А я – узнал.

– Инженер Оружейного завода – революционер?

– Нет, не совсем революционер. У них там что-то мутное заваривалось. Жарков как-то раз в пьяном виде публично выкрикивал и угрожал.

– Что за кружок? Кто его руководитель? Кто еще в него входит? Существует ли он на самом деле?

Николя оставалось только развести руками. Его источник информации не обладал такими глубокими познаниями. Он был чрезвычайно болтлив, и только.

– Вот что, Николя. Все это может быть очень важно, а может, не стоит ломаного гроша, – сказал Ванзаров. – Разбираться некогда. От вас необходима настоящая помощь.

Хоть Гривцов был обижен, что старания его оценены так скудно, но вида не подал.

– Конечно, я готов, – сказал он.

– Местную красавицу Катерину Ивановну знаете?

– Видел, конечно…

– Она вас не запомнила?

– Она вообще ни на кого не смотрит. Снежная королева.

– Это нас устраивает. Вам необходимо завести с ней роман.

Николя показалось, что он ослышался. Но Ванзаров повторил.

– У вас был успешный, в некотором смысле, опыт соблазнения красивых женщин, – добавил он. – Воспользуйтесь им.

– Опять наследник золотых рудников Маньчжурии? – вскричал Николя. – Ну уж нет! Увольте! Что угодно, только не это!

Ванзаров легонько обнял строптивого сотрудника.

– В этот раз все проще. Во-первых, не надо пить шампанское и швырять деньгами. Катерина Ивановна намного умнее той особы. Не надо придумывать сложных легенд. Действуйте проще и прямее. Чем более нагло и открыто, тем больше будет эффект. Она это оценит.

– Для чего все эти мучения? – спросил Николя.

– Крайне важно, чтобы вы знали все ее планы и намерения. А еще лучше – что она делала в последние дни.

– Предполагаете, что она…

– Этого я не говорил, – ответил Ванзаров. – Но вам надо быть рядом с ней. Сколько сможете. Филерить у ее дома под видом страстно влюбленного.

– Хорошо, я постараюсь. Только ради вас. Пожертвую своей белошвейкой…

– Сердечно благодарю. Все мы чем-то жертвуем…

– А легенду какую придумать?

– Простую. С какой справитесь. Она очень умна. Учится стрелять из револьвера.

– О! Это другое дело! – обрадовался Николя. Чувство опасности действовало на него ободряюще. Как конфета с коньяком.

– От вас нужны не подвиги, а умение войти в доверие к женщине, – напомнил Ванзаров. – Это куда сложнее, чем лезть под пули.

– Да это раз плюнуть, – заявил Николя и поправил приборчик.

Ванзаров был иного мнения, но высказывать его не стал.

– Заодно выясните, кто и зачем за ней филерит, – сказал он.

– Это как же?

– Какая-то личность ошивалась вокруг Катерины Ивановны. Выясните, кто такой.

– Подозреваете в нем убийцу?

– Почти. Может оказаться ценным свидетелем. Не откладывайте. Время дорого.

– Когда начинать операцию?

– Никаких операций. Только знакомство. Прямо сейчас и начинайте.

Николя так и поступил. Торопливо попрощавшись, вернулся в дом и стал подбирать лучший галстук к лучшему пиджаку из трех имеющихся. И выбирал, пока окончательно не привел себя в неотразимый вид. Он рассчитывал, что для уездной барышни, какой бы она ни была умной, его столичного блеска будет достаточно.

По платформе ходил странный человек. Он так старательно натянул шляпу, что большая часть лица оказалась в тени широких полей. Летнее пальто до пят, застегнутое наглухо, скрывало фигуру. Он нервничал, при этом старался сохранить беззаботный вид. Помахивал тросточкой, смотрел по сторонам, будто впервые видит станционный вокзал, и вообще привлекал к себе внимания больше, чем если бы спокойно стоял в сторонке. Как ни пытался он скрыть свою личность, но любой обыватель узнал бы в нем Усольцева, правда, на этот раз ничем не пахнущего.

Поезд в девять сорок пять прибыл без опозданий. Усольцев побежал к дверям второго вагона и встал так, что мимо него пройти было невозможно. Каждого выходящего пассажира он осматривал не хуже таможенника или пограничника и вдруг, заметив кого-то в тамбуре, резко повернулся спиной. Затем нетерпеливо оглянулся и подмигнул выходившему господину в клетчатом дорожном костюме с легким портпледом. Пассажир постарался не замечать подмигиваний и демонстративно отвернулся. Усольцев прошел мимо нарочно медленно и направился к извозчикам, всегда ожидавшим поезд. Поторговавшись, уселся в самую разбитую пролетку. Он приказал трогать, когда клетчатый господин уселся в другую.

Извозчик никуда не торопился, лошадь шла шагом. Пассажиры обычно требуют мчаться во весь опор, но этот был доволен тихой ездой. Зачем-то ему понадобилось в конец Дубковского шоссе, почти к заливу. Вторая пролетка неторопливо следовала в некотором отдалении.

Усольцеву все казалось, что место недостаточно пустынное, и могут попасться любопытные. Извозчик спрашивал: «Тут ли, барин?» – но от него требовали везти дальше. Наконец, когда уже показалась кромка моря за дубами, Усольцев приказал остановиться. Соскочил с подножки, сунул извозчику горсть мелочи и скрылся между деревьев. Извозчик подивился таким чудачествам, да и только.

Дождавшись, пока вторая пролетка отъехала, Усольцев осмотрелся и вышел из укрытия. Господин в клетчатом ждал, старательно скрывая раздражение.

– Что все это значит? – спросил он далеко не приветливым тоном. – И что значит ваша телеграмма: «На грани провала ТЧК Жизнь в опасности ТЧК Спасите»?

– Полная катастрофа, – ответил Усольцев шепотом. – Все пропало! Меня разоблачили и собираются убить…