виделся он с ней в последний раз неделю назад. Но какое-то поразительной силы внутреннее оцепенение словно парализовало его. Ему не хотелось ни говорить, ни думать. Мысли появлялись и исчезали в его мозгу сами по себе. Он не участвовал в своем мыслительном процессе.

Терпугов еще немного полюбовался портретом и вновь принялся слушать начальника охраны пассажа.

— Вечером перед закрытием мне было доложено, — обстоятельным голосом говорил тот, — что посторонних на территории торгового центра нет. Осталось только несколько сотрудников в двух бутиках и госпожа Милавина. Сотрудники ушли буквально через полчаса. А госпожа Милавина имела обыкновение работать в своем кабинете допоздна. Видите, сколько у нее тут на столе всяких флакончиков, баночек… Духи она какие-то, что ли, особенные изобретала, уж я точно не знаю.

Эксперты, зафиксировав обстановку на месте преступления, выключили настольную лампу и раздвинули жалюзи.

Сергею удалось прервать инстинктивное движение головы в сторону Валентины. Но все остальные посмотрели. Терпугов остался равнодушен, начальник охраны не удержался от «э-хе-хе…» и обреченного взмаха руки, бледная женщина громко всхлипнула, прижала ко рту платок и выбежала из кабинета.

— Сергей! Сергей! — толкал его в плечо Терпугов. — Что же это ты? Освещение поменялось. Сколько новых нюансов! Давай! Лови последнее впечатление!

Фролов, будто находясь под гипнозом его слов, поднялся, взял папку и подошел к Валентине. Мужества хватило на один взгляд. Заметил длинную жилку от виска до шеи, приоткрытые губы, голубоватый оттенок кожи… Эксперты попросили его чуть посторониться. Он отошел в угол, сел на пол и стал рисовать по памяти. В кабинет вернулась бледная женщина, оказавшаяся менеджером.

— Я смотрю, ассортимент у вас большой, — обратился к ней подполковник.

— Да! — с нервной энергией подхватила она. — Мы предлагаем не только духи, но и аксессуары. — Она подошла к стеллажу и стала показывать. — Парфюмированные курительные палочки, попурри изысканных ароматов в серебряных шариках, — протянула она подполковнику узорчатый резной шарик. Терпугов поднес его к носу и вдохнул тонкий струящийся запах. — Мы предлагаем всевозможные композиции для ароматизации интерьеров. — Она взяла с полки пульверизатор и принялась опрыскивать воздух. — Мы предлагаем парфюмированные перчатки, ароматизированную пудру, свечи… — Голос ее дрожал, но она боялась остановиться, боялась начать разговор о том, что случилось.

— Спасибо, — Терпугов глянул в свой блокнот, — Ирина Михайловна. А теперь лучше сядьте вот в это кресло, напротив меня, и ответьте на мои вопросы.

Ирина Михайловна, как автомат, произнесла: «Да!» — и села в кресло.

— Скажите, кто, по-вашему, мог убить госпожу Милавину?

От прямоты вопроса менеджер растерялась и, глядя на подполковника, молчала.

— Вы боитесь сказать? — спросил он вкрадчивым голосом.

— Нет! — взвизгнула она порванной струной. — Но ведь это ужасно! Убить! Убить Тину! За то, что она создала духи! Убить, чтобы завладеть уникальной рецептурой!..

— Ага! — потер руки Терпугов. — Конкуренты!

— Да! — уверенно подтвердила Ирина Михайловна. — Вы же видите, сейф открыт, исчезла тетрадь с записями Тины, и исчезли духи.

— А те, что на столе? — спросил подполковник.

— Это не то, это всего лишь эфирные масла, экстракты… А духи, свои, — переходя на магический полушепот, продолжала менеджер, — Тина не показывала никому. Она за границей заказала для них специальный флакон. И в продажу они должны были поступить лишь к Новому году. Это обещало стать сенсацией.

— И об этой сенсации уже было известно?!

— Не совсем. Госпожа Милавина не делала специального заявления. Но готовилась реклама, просачивались слухи. Слишком грандиозный был задуман ею проект. Презентация в пассаже! Презентация в «Метрополе»!

— Что ж это за духи такие?

— Представьте, я даже не знаю их названия. Проект готовился в величайшей тайне.

— Но кто-то, помимо Милавиной, был же посвящен в этот проект?!

— Несомненно. Но очень ограниченный круг людей, и я не могу назвать вам ни одного имени. Только предполагаю, что именно кто-то из них продал коммерческую тайну Милавиной кому-то из конкурентов.

Фролов хотел было крикнуть из своего угла, что он знает, что это за таинственные духи, что он их видел, нюхал… но промолчал. «Сверкающий снежный ветер должен был налететь на Москву в канун Нового года. И он налетит, если конкуренты, уверенные в том, что кроме них никому не известен секрет духов, выпустят их в продажу, — подумал Сергей. — Блестки — улика! Но если они, завладев композиционным составом духов, просто запрут его в сейф, то вычислить их вряд ли удастся».

— Но имена конкурентов вам, надеюсь, известны? — продолжал задавать вопросы Терпугов.

— И да, и нет, — сокрушенно вздохнула Ирина Михайловна. — Ну, французский парфюм вне конкуренции. Никого из французов не могло испугать появление на рынке русских духов. Русские духи, — несколько неуверенным тоном проговорила она, — ведь это даже не звучит. Необходимо приучить слух покупателя к этому словосочетанию. Но такая идея пришла в голову не только госпоже Милавиной, а также и господину Неклинову, владельцу сети парфюмерных бутиков «Нарцисс», и господину Раздорскому, одному из совладельцев пассажа «Елисаветинский», и госпоже Лонцовой, владелице сети меховых бутиков «Мариола Баят». Она, к примеру, решила расширить свои владения и добавить к мехам парфюм. Великолепная идея. Скажем, духи «Голубая глициния» к голубой норке; «Дерзкая роза» к палантину из соболя, ну и так далее. Вот между ними и велась борьба за покупателя. Но по сведениям, просачивающимся через воздух, Тина опередила их. К Новому году никто из названных мною предпринимателей еще не готов выпустить на рынок конкурентоспособные российские духи, сопроводив их появление высококачественной рекламой и дорогими презентациями.

— Что ж, первый круг подозреваемых очерчен четко.

— Товарищ подполковник, — обратился к Терпугову один из экспертов, — мы закончили.

— Хорошо! Взгляну-ка еще раз на всю картину, — поднялся он с дивана и подошел к столу, за которым продолжала сидеть Валентина. — Итак, после закрытия пассажа преступнику каким-то образом удалось проникнуть в кабинет Милавиной, — начал размышлять вслух подполковник. — Можно! — кивнул он в ответ на молчаливую просьбу Ирины Михайловны, державшей в руках шаль. Она нерешительно приблизилась к Валентине и бережно, словно боясь потревожить, накинула на нее шаль.

Фролов оцепенел. Его взгляд скользил по шелку, под которым обозначились контуры такого знакомого тела, и замер на щиколотке левой ноги. Она была абсолютно живой. И ему вдруг показалось, что все, что здесь происходит, — сон. Ему захотелось подкрасться и ухватить Тину за щиколотку, чтобы она завизжала от неожиданности. Озорные огоньки вспыхнули в его глазах, он отложил папку и встал на одно колено…

— Что?! — громом раздался вопрос Терпугова, который тоже склонился к Сергею. — Что-то увидел? — Подполковник устремил свой соколиный взор под стол. — А!.. Точно!.. — Он подполз к ногам Тины и поднял с пола стеклянную пробку шариком.

— Да-да! — разглядывая пробку, продолжил