Эмилиан думал об Ариэлле дни напролет, с тех самых пор, как расчетливо соблазнил ее. Он вовсе не хотел позволять ей поселиться в его мыслях, не хотел представлять ее улыбку или глаза, не хотел вспоминать ее страстность, не намеревался воображать ее вальсирующей с кем бы то ни было, и менее всего с ним самим. Но Ариэлла была словно яркий маяк в темной и полной опасных рифов бухте. Ее невозможно было забыть.

Эмилиан прислонился к стене. Ариэлла была очень красивой и гораздо более чарующей, чем любая другая из женщин, которых ему доводилось встречать, но в то же время она являлась достаточно авантюрной, чтобы приехать к нему в Вудленд. Она была редкой женщиной, и теперь он понимал это.

Эмилиан понимал также, что ему не следует думать о ее страстной натуре. Для него было вполне естественным преследовать женщин, которых он считал желанными, но он никогда прежде даже не смотрел в сторону незамужней неопытной девушки – Ариэлла стала первой, и он использовал ее ради мести. Она лишилась девственности, но по-прежнему оставалась наивной и неискушенной. Он больно ранил ее. Ему никогда не следует поступать так с ней снова. О преследовании ее и речи быть не могло.

Если ему когда-либо снова выпадет шанс разделить с ней ложе, он может целиком раствориться в ее чувственности.

Эмилиан намеревался дописать ответ О’Лири, но в ушах его неистово стучал пульс, а перед мысленным взором плясал образ Ариэллы, словно, даже находясь на расстоянии, она продолжала искушать его своим взглядом, улыбкой, невинностью. Он понятия не имел о том, как она жила с тех пор, как они расстались. Вероятно, теперь она ненавидит его.

Эмилиан надеялся, что так оно и есть. В таком случае она никогда больше и близко не подойдет к нему, чтобы закончить то, что они начали.

А что, если она вовсе не питает к нему ненависти?

Он медленно развернулся, испытывая огромное напряжение. Не стоит анализировать свои мотивы прямо сейчас.

– Худ, подготовьте мой выходной костюм.

На этот раз он не станет держаться в стороне.

В усыпанном звездами небе ярко сиял серп луны. Эмилиан вышел из коляски, остановившейся прямо перед входом в особняк Симмонсов. На полукруглой подъездной аллее, в центре которой был расположен фонтан, стояли три дюжины экипажей. На мгновение притормозив перед парадными известняковыми ступенями, Эмилиан нервно поправил галстук, ощущая удушье. Он редко выходил из дому по вечерам, тем более ради посещения бала. Фалды его пиджака казались ему чересчур длинными, что чрезвычайно его раздражало, а парадным туфлям он предпочел бы ботфорты. Эмилиану было очень жарко, и он отлично понимал почему. Он снова ослабил узел своего шелкового галстука и начал подниматься по ступеням.

Он никогда прежде не был в особняке Симмонсов, хотя они приглашали его много раз. Он имел обыкновение выбрасывать приглашения на светские мероприятия, даже не читая их. Помогая хозяину одеваться, Худ деликатно напомнил ему, что на этот бал его не приглашали. Эмилиан на мгновение смутился, но решил пойти все равно. Он не мог дольше отрицать, что жаждет лишь взглянуть на мисс де Уоренн. Ухаживать за ней не входит в его намерения. Он желает удостовериться, что она оправилась от его грубого вторжения. Кроме того, он должен деликатно извиниться перед девушкой.

Также Эмилиан хотел удостовериться, ненавидит ли его Ариэлла или нет.

– Они будут очень рады видеть вас, сэр, – уверял Худ. – Я убежден, что вас не пригласили лишь потому, что они уже утратили всякую надежду принимать вас у себя.

Эмилиан надеялся, что его дворецкий прав. Слова «Цыгане здесь не обслуживаются» вновь возникли перед его мысленным взором. Но его приглашали на все значимые светские мероприятия в Дербишире. Да, ему действительно должны оказать сегодня теплый прием.

Привратники отвесили ему низкий поклон, когда он прошел мимо них. Эмилиан опоздал минут на сорок и теперь поспешно направлялся к бальному залу, откуда доносились звуки фортепиано и арфы и голоса. На мгновение замерев на пороге, он тут же нашел глазами в пестрой сверкающей толпе Ариэллу.

Она танцевала в объятиях другого мужчины, настолько прекрасная, что Эмилиана захватил водоворот воспоминаний. Сердце его болезненно сжалось.

Он вдруг подумал о том, что ему грозит опасность, раз даже спустя несколько дней он так остро реагирует на присутствие этой девушки.

Эмилиан не двигался с места. Он просто стоял и смотрел, слушая громоподобное биение собственного сердца.

Ариэлла была облачена в пастельно-зеленое платье с глубоким вырезом декольте и маленькими рукавами, открывающими плечи. Волосы ее были убраны в английской манере, которая так не нравилась Эмилиану: собраны в тугой пучок на затылке с несколькими локонами, обрамляющими лицо. Это не имело значения. Ни одна прическа не сумеет приуменьшить ее красоты. Он надеялся лишь, что она не сильно страдала оттого, что он с ней сделал. Тут Эмилиан заметил, что девушка ослепительно улыбается своему партнеру.

Это наблюдение всколыхнуло опасный приступ гнева в его душе, сколь бы Эмилиан ни уверял себя, что для ревности у него нет никаких оснований – Ариэлла ему не принадлежит. Когда пара повернулась, он с облегчением осознал, что она танцует со своим братом.

Однако полностью расслабиться Эмилиану не удалось. Кровь его бурлила в жилах. Одной ночи любви явно было недостаточно.

Он наблюдал за тем, как Ариэлла с Алексеем вальсировали. Сам он полагал этот танец элегантным, но слишком спокойным. Брат ее был превосходным танцором, а вот сама Ариэлла нет. Она только что наступила Алексею на ногу. Губы Эмилиана искривились в усмешке. Девушка и сама посмеялась над своей ошибкой.

При виде ее счастливого лица им овладела странная радость. Он наблюдал, как они кружатся по площадке, движения Ариэллы были скованными, будто она считала шаги. Эмилиан недоумевал, как девушка, столь чувственная в постели, может быть такой неуклюжей в танцах.

Сердце его опасно замедлило свой бег, в ушах отчетливо слышалось биение пульса. Эмилиан вспомнил, как ее тело скользило под ним, он как наяву заново ощутил прикосновение ее разгоряченной шелковистой кожи. Если бы Ариэлла так же полно отдалась звукам музыки, как она отдавалась ему, то танцевала бы непревзойденно.

– Милорд Сен-Ксавье, – раздался над его ухом рокочущий мужской голос.

Эмилиан обернулся. Он не узнал стоящего перед ним улыбающегося джентльмена, который протягивал ему руку для приветствия. Эмилиан кивнул и пожал его ладонь.

– Очень рад видеть вас, сэр, – произнес мужчина.

Тут Эмилиан услышал, как за его спиной удивленный мужской голос произнес:

– Сен-Ксавье здесь?

Он понимал, что скоро все присутствующие будут говорить о нем, обмениваться догадками и выказывать свое пренебрежение.

– Добрый вечер, милорд! – Миловидная брюнетка улыбнулась ему. Она была со своим низкорослым лысеющим мужем. Она протянула Эмилиану затянутую перчаткой руку. В глазах ее светилось недвусмысленное приглашение.