— Ладно, я понял, — вскинул руку Хальтрекарок. — Ты, как обычно, лелеешь свои обиды. Но я не таков, каков был, и не позволю тебе манипулировать мной, внушая мне чувство вины. Что ж, возможно, и впрямь пришла пора расстаться. Идти дальше. Лет через сто поговорим об этом снова. А пока… я откланиваюсь.

Он попытался уйти, но тут же вспомнил, что все еще находится в круге, и раздраженно пощелкал пальцами.

— Юная Астридианна, мы закончили, — требовательно произнес он. — Рассей свое заклятие, твой отец желает вернуться домой.

— Это не тебе решать, — фыркнула Астрид. — Давайте его загасим.

— Отцеубийство — отвратительная вещь, — укоризненно произнес Хальтрекарок. — Мой отец все время нас этому учил. Ты ее этому не учишь, смертный? Тебе же хуже. А ты, Лахджа, как я вижу, совсем не справляешься со своими родительскими обязанностями. Твой ребенок позволяет себе дерзить мне.

— Ты… отдал меня и моего мужа… Сорокопуту… на вечные мучения… Я только что оттуда… вернулась…

— Сорокопут тоже не справляется со своими обязанностями, — закатил глаза Хальтрекарок. — Но при чем тут это? И я тебя не отдавал. Ты же любишь повторять, что больше мне не принадлежишь, что ты не моя собственность. Вот, пожалуйста. Ты лишилась моей защиты и опеки, и любой проходимец теперь может сделать с тобой что захочет.

— По твоей просьбе!

— Закончим этот беспредметный разговор. Мне прискучило. Что вам надо? Почему я все еще здесь?.. кстати, мои комплименты, Астридианна, заклятие на редкость мощное. Да что за…

Он все сильнее и сильнее рвался. Меловые линии чуть слышно потрескивали, внутри круга бушевали какие-то космические энергии, хотя и казалось, что там просто стоит атлетически сложенный мужчина.

— Мне надо, чтобы ты навсегда, окончательно исчез из моей жизни, — потребовала Лахджа. — Поклянись, что больше никогда даже не подумаешь о том, чтобы причинить мне и моей семье вред, и мы тебя отпустим…

— Нет. Даже не подумать?.. ты что, чокнулась?.. да я постоянно об этом думаю.

— Серьезно?..

— То есть нет!.. не постоянно. Но иногда, нет-нет, мыслишка и проскальзывает. Я не смогу такое контролировать.

— Хорошо, думай. Но не воплощай в жизнь. Это ты можешь обещать?!

— А-а-а!.. — закатил глаза Хальтрекарок. — Что за глупости, Лахджа? Я не стану подобного обещать. Не после всего, что ты мне сделала.

— Я сейчас позеркалю Кайкелоне, она будет рада помочь, — взялся за дальнозеркало Майно. — Посадим его в вазу и зароем поглубже.

— Я освобожусь, — пообещал Хальтрекарок. — Рано или поздно я освобожусь, и уж тогда вы пожалеете, что не остались у Сорокопута. Но я понял ваш настрой. Вы призвали меня, вы удерживаете меня силой — что же, я подчинюсь угрозам и шантажу.

— Наконец-то! — обрадовалась Астрид. — У нас будут три желания?!

— Да, согласно традициям. Глагольте, но помните, чем закончилась сказка «Осир и три старых вдовы».

Майно нахмурился. Он не знал такую сказку. Поймав взгляд Лахджи — понял, что и она не знает. И даже попугай вопреки обыкновению молчал, так что это точно не что-то парифатское… уж во всяком случае не общеизвестное.

— Мое первое желание — чтобы ты от нас отвязался, — сказала Лахджа. — Просто, знаешь… забыл о нас. Перестал лезть. Перестал пытаться убить. Навсегда и окончательно. И под «нас» я понимаю не только здесь присутствующих, но и наших родных… и Сидзуку. Она тоже моя родня.

— Это очень большое и алчное желание, — выпятил челюсть Хальтрекарок. — Ты жадна и ненасытна. Неудивительно, что у нас с тобой ничего не вышло. Я рад, что теперь моя главная жена — скромная и во всех отношениях достойная женщина. Не чета тебе.

— Да, повезло тебе, — согласилась Лахджа. — Ну что, годится?

— Я обещаю не пытаться убить или иным образом навредить тебе и твоим родным ни прямо, ни опосредованно, — скучающе сказал Хальтрекарок. — Клянусь в том Центральным Огнем. Ты удовлетворена? Я могу идти?

— Эй, у меня с арифметикой всю жизнь плохо, но даже я различаю один и три! — возмутилась Астрид. — Еще два желания, и минимум одно из них — мое! Лучше оба.

— Младая Астридианна, ты заслуживаешь этого больше всех присутствующих, — милостиво глянул на нее Хальтрекарок. — Пожалуй, я даже включу тебя в завещание… о, конечно, оно никогда не вступит в силу, но цени этот символический жест.

— Спасибо, но это не мое желание, — сказала Астрид. — Я хочу великое Ме!

— Получи же его, — щелкнул пальцами Хальтрекарок.

— Астрид, уточни! — быстро сказала мама.

Но было уже поздно. Астрид обрела новое, четвертое Ме… и нахмурилась, пытаясь понять, что оно делает.

— Что оно делает?! — не выдержала она.

— Ничего, — пожал плечами Хальтрекарок. — Это Ме Великого Ме.

— Так и называется?!

— Да, это я придумал ему название.

— И для чего оно?!

— Ни для чего, оно просто есть, и оно воистину великое. Если бы ты была смертной, никаких других у тебя быть бы уже не могло. Даже у демона оно займет огромнейшую часть его резерва, навсегда лишив возможности взять что-то еще.

Лицо Астрид исказилось. На глазах набухли слезы.

— Какой же ты мудак, — цокнула языком Лахджа. — Не бойся, Астрид, Зукта заберет его.

— Нельзя отдать Ме Великого Ме, — покачал головой Хальтрекарок. — Оно неотъемлемо. Таковым я его создал.

— Тогда сам забери! Астрид, отдай ему!

— Забери! — взвизгнула Астрид.

— …И вот так я исполнил ваше третье желание, — щелкнул пальцами Хальтрекарок.

— Прекрасно, — скрипнула зубами Лахджа. — Мне все равно ничего от тебя не было нужно. Только чтобы ты отвязался от нас.

Астрид стояла ни жива ни мертва. Она смотрела на своего кровного отца и все сильнее его ненавидела.

Нет, она и до этого его ненавидела. Он пытался отнять ее у родителей. Пытался убить ее родителей. Но такое бессмысленное, подлое, некрасивое… нет, когда Астрид вырастет, она не станет таким демоном. Она будет хорошей, и никто никогда не будет смотреть на нее так, как сейчас она смотрит на этого мудака в круге.

— А он же в круге, — задумчиво сказала Вероника. — Как он исполняет зе… желания?

— Чародейский круг — это просто меловая черта, — объяснил папа. — Если разрешить — демон ее переступит, как будто ее нет. А если попросить у него что-нибудь — сможет исполнить… только не обязательно так, как ты хочешь.

— Поэтому следите за словами, всегда следите за словами, — добавила мама. — Демону хватит любой обмолвки. Вот этот тип не блещет умом, но даже он поймает вас на слове, как нечего делать.

— Я согласен только со второй половиной утверждения, — лучезарно улыбнулся Хальтрекарок. — Не правда ли, я изящно обманул эту глупую девочку?

— Как это