тем, кто делает добро нам, – естественно и поэтому общепринято (см.: Мф. 5, 46-47; Лк. 6, 32-33), то любить врагов нашей природе не свойственно, можно даже сказать, что это не в наших силах. Такая любовь по сути своей надприродна, другими словами – она плод благодати, даруемой Духом Святым. По этой причине преподобный пишет: «Душа, которая не познала Духа Святого, не разумеет, как можно любить врагов, и не принимает этого» (с. 380).

Старец Силуан неоднократно отмечает, что любовь к врагам без благодати невозможна: «Господи, Ты заповедал любить врагов, но трудно нам, грешным, если с нами нет Твоей благодати» (с. 304); «Без благодати Божией не можем мы любить врагов» (с. 400); «Кто не любит врагов, в том нет благодати Божией» (с. 303); «Кто не научен Духом Святым любви, тот, конечно, не будет молиться за врагов» (с. 400; см.: с. 339). Напротив, преподобный повторяет, что любовь к врагам есть дар Духа Святого: «Господь <...> нам повелел <...> любить врагов; и Дух Святой учит нас этой любви» (с. 380); «Любить врагов возможно только по благодати Святого Духа» (с. 342); «Когда будешь любить врагов, то знай, что благодать Божия живет в тебе большая» (с. 400).

Однако эта благодать не озаряет душу, а скорее выражается в Божественном учительстве, когда Дух Святой, учитывая всю немощь и все трудности человека, постепенно «учит» его любить, а также показывает пути и средства, помогающие ему любить (см.: с. 303). «Дух Святой научает нас и врагов любить» (с. 516). «Дух Святой учит душу неизглаголанной любви к народу и жалости ко всем заблудшим. Господь пожалел заблудших <...>; и Дух Святой учит такой же жалости к заблудшим, которые идут во ад» (с. 339). «Я не мог бы говорить об этом, если бы Дух Святой не научил меня любви» (с. 340). «Господь научил меня любить врагов. <...> Дух Святой научает любви» (с. 400).

Благодать Духа Святого указывает тому, кто ей обладает, как любить врагов, а также раскрывает, что лежит в основании этой любви – любовь Бога ко всем людям и желание, чтобы все спаслись: «Никто не может знать от себя, что есть любовь Божия, если Дух Святой не научит, но в Церкви нашей любовь Божия познана Духом Святым, и потому мы говорим о ней» (с. 387). Благодать также дает человеку возможность и силы любить врагов: «Господь и заповедал нам любить врагов, и Дух Божий дает силу любить их» (с. 491; см.: с. 516).

Ввиду того, что любовь к врагам есть плод Божественной благодати, стяжать ее возможно прежде всего через молитву – старец это особенно отмечает. Он неоднократно призывает нас «всеми силами просить у Господа любить всех людей» (с. 343; см.: с. 436, 449). Преподобный также советует молиться Матери Божией и святым: «Если мы немощны и нет в нас любви [к нашим врагам], то будем горячо просить Господа, и Его Пречистую Матерь, и всех святых, и во всем поможет нам Господь, Который так много нас любит» (с. 491). Старец признаётся, что сам всегда молится об этом: «Я всегда молю Господа, чтобы Он, Милостивый, дал мне любить врагов <...>, и прошу у Господа любви день и ночь, и Господь дает мне слезы плакать за весь мир» (с. 387). Святой, имея любовь ко всему миру, желал, чтобы дар такой же любви обрели все люди, и поэтому в своих молитвах просил Бога обо всех: «Милостивый Господи, Духом Твоим Святым научи нас любить врагов и слезно молиться за них. <...> Господи, как Сам Ты молился за врагов, так и нас Духом Твоим Святым научи любить врагов» (с. 303).

Стяжание благодати для того, чтобы любить врагов, таким образом, предусматривает следующие условия.

Любовь к врагам неразрывно связана с любовью к Богу: мы уже убедились, что важнейшим основанием любви к врагам служит та любовь, которую Бог в равной степени проявляет ко всему Своему творению, и Его воля, состоящая в том, чтобы все спаслись. Христос показал совершенный пример такой любви во время Своей земной жизни. Любовь к Богу ведет к исполнению Его воли и подражанию Ему, насколько это возможно, а также приобретению любви к врагам. Более того, старец Силуан отмечает, что тот, кто не любит своих врагов, показывает, что не научен Духом Святым любить и Бога (см.: с. 303).

Любовь к врагам тесно сопряжена со смирением. Преподобный часто связывает эти добродетели (см.: с. 304-305, 335-336, 386-388, 482). По сути, все трудности, с которыми мы сталкиваемся на пути к стяжанию любви к врагам, неотделимы от гордости: именно гордость, порождающая обиду, сопровождает оскорбление ближнего, ненависть, гнев, злобу к нему, желание ему отомстить, нежелание простить его и примириться с ним. Гордость исключает любовь к врагам, и наоборот, любовь к врагам исключает гордость: «Если будем любить врагов, то в душе не будет места для гордости, ибо в любви Христовой нет превозношения» (с. 335).

Тот факт, что смирение неотделимо от любви к врагам, несомненно, свидетельствует о том, что эта любовь благодатна: «Если ты <...> сам жалеешь всю тварь и любишь врагов своих, себя же считаешь хуже всех, это значит, что с тобою большая благодать Святого Духа» (с. 376). Таким образом, смирение становится необходимым условием стяжания и хранения благодати, научающей нас любить врагов и дающей на это силы. «Смирись под крепкую руку Божию, и тогда благодать научит тебя», – наставляет святой Силуан Афонский (с. 380-381). И наоборот: «Из-за гордости теряется благодать Божия <...>; и тогда душа мучается злыми мыслями и не понимает, что надо смириться и надо любить врагов, ибо иначе нельзя угодить Богу» (с. 401).

Преподобный иногда отмечает роль, которую в контексте смирения играет покаяние. «Считать себя худшим из всех» есть великое смирение, которое предусматривает покаяние. Считающий себя худшим из всех людей неизбежно находит других лучше себя самого. Наблюдающий за собой, осуждающий и укоряющий себя не судит и не критикует врагов, но, напротив, видит их лучше себя. Старец приводит нам в пример также иное проявление покаяния – испрашивать у Бога прощения всякий раз, когда нет любви к врагам: «Если я кого-либо осужу или недобро посмотрю, то слезы пропадают и душа тогда делается унылая; но я снова начинаю просить у