– Хуже некуда, – ответил Брайан Флинн.

Он был в скверном расположении духа. Ему стало известно, что через десять дней люди соберутся на массовый марш протеста, где его приглашают выступить с обращением. Многие местные жители уже сообщили: они очень ждут, что скажет священник. А сказать Брайану Флинну было нечего.

Ему попросту не хватит духу открыто осудить проект, которой мог бы облегчить транспортную ситуацию в городе и улучшить качество жизни множества людей. И осудить только потому, что придется снести донельзя отвратительную статую, которая начинает пробуждать в прихожанах опасные идолопоклоннические чувства.

Интересно, жилось ли канонику Кэссиди сколько-нибудь легче в его бытность помощником приходского священника? Или здесь никогда ничего не меняется? Наверное, работа священника всегда не сахар.

Но отец Флинн, неизменный оптимист, успокоил себя тем, что все эти разговоры о дороге лишь слухи. Никаких официальных заявлений пока не было. К тому же до марша еще десять дней. Достаточно времени продумать свое выступление. Сейчас же следует заняться более насущными вопросами.

Например, как вести себя с Джуди, если святая Анна не поможет ей выйти замуж? Как поступить с матерью, здоровье которой неуклонно ухудшается? Сколько еще канонику Кэссиди уместно оставаться в должности приходского священника и занимать служебное жилье? И как Брайану Флинну собраться с силами, чтобы завтра опять отправиться в тюрьму убеждать Эйдана Райана, что его жена Лилли не гнусное чудовище и не продавала их ребенка?

И самое неотложное: что произойдет сегодня днем, когда кипящая от злости Китти встретится со взвинченной Джуди?

Тяжело вздыхая, он трепал свои и без того вечно взъерошенные рыжие волосы, пока они не стали походить на нимб вокруг головы безумного панка.

А Китти с Джуди взяли и поладили. Правда, не сразу.

Джуди решила подарить бывшей невестке стрижку от Фабиана. Сначала Китти презрительно рассмеялась, заявив, что услуги Фабиана не для таких, как они. Тогда Джуди попросила Китти сходить с ней за компанию.

– Понятно, будешь самоутверждаться за мой счет, – фыркнула Китти.

– Ничего подобного. То, что Эдди безобразно с тобой обошелся, не значит, что мы с Брайаном поступим так же. Я давно здесь не была, хотела купить тебе большую коробку шоколадных конфет, но потом подумала, что ты не одобришь, ведь сладости вредны для детских зубов. Вот и решила подарить тебе что-то, что ты сама точно не купишь.

– Деньги тебе девать некуда. – Китти была настроена по-прежнему нелюбезно.

– Вовсе нет, но я очень много работаю и долго копила на поездку домой.

– И почему решила приехать? – не сдавалась Китти.

– Хочу замуж, Китти. Только и всего. В Лондоне мне попадаются одни женатые, тебе не нужно объяснять, что ни к чему хорошему такие отношения не приводят. Ты вон и сама из-за них пострадала. Вот я надеюсь, что, может, если буду девять дней подряд ходить к источнику Святой Анны… – Джуди умолкла.

– Издеваешься, да? Взяла в своем Лондоне моду над людьми глумиться.

– Ни в коем случае, но, говоря начистоту, жизнь слишком коротка, и, если уж ты ничего не хочешь слушать, я умываю руки.

Почему-то это сработало, и Китти заговорила в непривычном для себя тоне:

– Если твое предложение все еще в силе, то не откажусь от стрижки. У этой мелкой прошмандовки Наоми, к которой ушел твой братец, на голове три волосины. Шикарная прическа – это именно то, что мне надо…

У дома каноника отца Флинна поджидали. С просьбой проявить солидарность к нему обратилась противоборствующая сторона все более усугубляющегося конфликта. Группа обеспокоенных жителей собиралась устроить шествие со свечами через весь город в поддержку новой, как будто бы уже утвержденной дороги, которая положит конец сквозному проезду по Россмору ревущего автотранспорта. Из-за нескончаемого потока машин уже произошло множество аварий и погиб пятилетний ребенок. Они хотели, чтобы процессию возглавил отец Флинн.

«Прекрасно, – сказал он себе, – просто прекрасно, а я еще другим просителям ничего не ответил».

И тут лицо Брайана Флинна просветлело. Так, может, это и есть выход? Он скажет, что церковь не должна быть замечена в местных политических распрях. Что это: мудрость, достойная царя Соломона, или все-таки проявление человеческой слабости? Возможно, он так никогда и не узнает.

Отец Флинн не сильно жаловал все эти закулисные игры вокруг дороги. Домыслы ходили самые противоречивые, и в нагнанном ими тумане ему было крайне неуютно. Каждый день в костер домыслов подбрасывали дров. Люди говорили, что видели здоровяков-строителей, обедавших в ресторане при гостинице «Россмор». А это значило, что прокладка дороги – дело решенное, вопрос лишь в том, кто именно будет ее строить.

Те фермеры, чьи участки примыкали к лесу, позадирали нос. Наконец-то земля, что едва могла их прокормить, приобретала некоторую ценность. Теперь надо было исхитриться и продать ее какому-нибудь перекупщику. Особенно повезло тем, у кого имелось несколько акров, не подпадающих под принудительное отчуждение, но необходимых для доступа строительной техники. Складывалось впечатление, что, куда бы ты ни шел, всюду раздавались голоса. И каждому из них было что сказать.

Владелец автомастерской впал в уныние. Если дорогу построят, он окончательно прогорит. Клиенты и так жаловались на трудности с парковкой – им точно не придется по душе возвращаться на объездную и играть там в русскую рулетку, вливаясь в плотный поток автомобилей.

Вместе с тем стало известно, что хозяйка маленького гостевого дома на окраине города собирается оборудовать у себя новые ванные комнаты и расширить столовую. Женщина ждет только официального начала строительства. Тогда к ней потянется бесконечный поток инженеров, экспертов и консультантов, подыскивающих временное жилье неподалеку от места строительных работ.

На телевидении обсуждали отвратительное состояние ирландских дорог: государство, которое только недавно почувствовало вкус денег, скоро их потеряет, если европейские экспортеры продолжат сталкиваться здесь с жуткими заторами, как в странах третьего мира, и бесконечными задержками доставки своих товаров. Пострадает и сфера туризма, если путешественники на арендованных автомобилях вынуждены будут то и дело тащиться за трактором или каким-нибудь другим образчиком неповоротливой сельскохозяйственной техники.

Такие заведения, как прачечная «Майская роза», считали дни до запуска новой дороги. Как ни крути, раньше они зарабатывали только на местных. А в салоне «У Фабиана» думали, что дела пойдут лучше, если у клиентов появится достаточно места для парковки.

Зато в садовом центре на окраине города были против новой дороги. Там получали неплохой доход со следующих с востока на запад автомобилистов, которые останавливались, чтобы размяться, перекусить в кафе и, может быть, набить багажник декоративными однолетниками или азалиями в подарочной упаковке. Если построят новую трассу, к