Олимпийская деревня напоминала фантастическую страну для спортсменов с бассейном, фитнесс-центром и гигантским круглосуточным кафетерием, где подавалась вся мыслимая и немыслимая еда. Там были японская, бразильская и итальянская кухни, а также американские блюда, пицца и бургеры. Предлагались и здоровые варианты вроде вареной курицы и рыбы с овощами или фруктов и овсянки – то, что нам следовало есть перед соревнованиями. Мне предстояло подождать до возвращения домой, прежде чем насладиться куском пиццы.

В кафетерии мы встречались с другими спортсменами, например Томом Дейли, британским прыгуном в воду, и гимнастом Артуром Нори Мариано, с которым я была знакома по международным соревнованиям и которого в прессе упорно называли моим бразильским бойфрендом, хоть мы и были просто хорошими друзьями. Мы видели Симоне Мануэль, Майкла Фелпса и Кэти Ледеки, американских пловцов, и Новака Джоковича, сербского теннисиста, который тогда был № 1 в мире. Мы старались не выказывать свой восторг при виде этих звезд, но как-то раз высокий худой темнокожий мужчина в сопровождении небольшой свиты прошел мимо нашего стола. Эли и Габи просто потеряли головы:

– Это же Усэйн Болт! – кричали они. – Хватай телефон, давай сфотографируемся!

Они повскакивали с мест с такой скоростью, что чуть не уронили наши тарелки со стола, но один из сопровождающих ямайского спринтера их остановил.

– Не сейчас, – сказал он, – ему надо пообедать.

Позднее, когда доели, мы подошли все вместе к столу Усэйна и извинились, что побеспокоили его раньше. Он держался очень любезно.

– Мы – команда гимнасток, – сказали мы ему.

– Это видно, – заметил Усэйн с улыбкой.

Все знали, кто мы такие, потому что ростом мы уступали большинству спортсменок. Мне все время казалось, что кто-нибудь вот-вот наступит на меня.

Наша квартира находилась в Американской башне; команд из США приехало столько, что мы заняли целое здание. Нам выделили апартаменты на третьем этаже. Когда в первый день мы зашли туда, квартира выглядела очень простой и немного недоделанной. Все стены были белые, плитка на полу тоже; в гостиной стояло четыре зеленых кресла-мешка, три вентилятора и ничего больше. Из нее выходили двери четырех спален; в каждой двуспальная кровать и шкаф. Эли и Мэдди поселились в одной спальне, мы с Лори – во второй, а Габи заняла себе отдельную. В четвертой спальне разместился наш тренер. В основном мы держали одежду в чемоданах, потому что шкафы были крошечные. А еще нигде не было зеркал – ни в спальнях, ни даже в ванной. Поэтому на следующий день тренеры нам принесли пять зеркал в полный рост.

Балкон в гостиной выходил на бассейн. Свое лучшее время в Рио мы провели именно на этом балконе – просто сидели, измотанные после тренировок, болтали и расслаблялись в креслах-мешках, задрав ноги на перила. Иногда зависали в телефонах, пролистывая ленты Twitter, смеялись над чьим-нибудь видео или постили сториз в Snapchat и Instagram. Бывало, смотрели «Американскую семейку» на Netflix у меня на компьютере или танцевали под музыку из плейлиста Лори. Даже запостили как-то видео, где подпевали Джейку Миллеру под Overnight. Так мы развлекались.

С балкона можно было видеть спортсменов из разных стран, входивших и выходивших в ближайшие здания, бегавших по дорожкам или плававших в бассейне. В Олимпийской деревне все постоянно упражнялись, потому что нам надо было добиться наилучшей формы в своей жизни. Марта следила за тем, чтобы мы не расслаблялись ни единого дня. Примерно через час после того, как мы заехали в квартиру, нас опять усадили в автобус и повезли в гимнастический зал на нашу первую тренировку в Рио.

Распорядок дня был примерно тот же, что и на «Ранчо»: тренировки дважды в день на всех четырех снарядах, перерыв на обед и небольшой отдых между ними. Мы все мечтали, чтобы скорее начались соревнования. Мы тренировались уже много недель подряд и теперь хотели выйти на помост и показать всем, что умеем. Помню, когда шла с командой на квалификационный турнир, я слышала у себя в голове мамин голос: «Давай, Симона!» Я оглядела зал и увидела своих родных – они сидели возле разновысоких брусьев. Заметив их в толпе, я сразу успокоилась, хотя до этого немного волновалась. Накануне вечером, когда мы с мамой говорили по FaceTime, все было наоборот: она тряслась от волнения, а я была спокойна.

– Мам, – сказала я, – не тревожься обо мне. Я готова.

И это была правда.

Я, Эли и Габи отлично выступили в квалификации, став первой, второй и третьей соответственно. Вся наша команда готовилась так старательно, что любая из нас могла участвовать в абсолютном первенстве. К сожалению, по правилам Олимпиады туда допускались только две спортсменки от каждой страны, занявшие высшие места. Я понимаю и уважаю правила, но для нашей команды это был облом. Несмотря на это, мы все были счастливы просто оказаться на Олимпийских играх. Больше всего из квалификационного раунда мне запомнились вольные упражнения. Лори выступала передо мной, и, когда она закончила, я подошла к ней.

– Эй, Лори, – сказала я, – а ты в курсе, что ты теперь официально участница Олимпиады?

Лицо моей соседки по комнате растянулось в широкой улыбке. И после того, как выступила я, она подошла ко мне и ударила ладонью о ладонь, по-прежнему улыбаясь.

– Эй, Симона, – сказала она, – а ты в курсе, что ты теперь официально участница Олимпиады?

Два дня спустя, во вторник 9 августа, моя команда сделала то, ради чего тренировалась столько лет: мы практически безупречно выполнили все упражнения и завоевали командное золото. Если победа в абсолютном первенстве считается жемчужиной в короне, то командная медаль – это сама корона и главная причина, почему мы здесь. Стоя на пьедестале и ощущая на шее тяжелый золотой диск, я испытывала гордость оттого, что оказалась на этом месте со своими подругами. Единственной мыслью у меня в голове было: Вау, мы это сделали! Сколько я об этом мечтала? Мы все были счастливы друг за друга и за команду, но пока что сделали свою работу только наполовину. Нам предстояло еще абсолютное первенство и финалы на снарядах. Я собиралась сделать так, чтобы семья и страна и дальше мной гордились.

В тот вечер мы сообщили Марте, что назвали свою команду «Финальной Пятеркой» в ее честь. Когда мы объяснили, почему выбрали такое название, она утерла слезу и сказала со своим резким акцентом:

– О боже, теперь я еще больше вас люблю! – а потом крепко нас обняла.

Остаток вечера мы давали интервью и фотографировались, а потом вернулись