Ужель та самая Инга?.. Это была настоящая поп-дива, мало того что сама по себе длинноногая красавица с пышной копной тёмных вьющихся волос, так ещё и подача какая! Папочка расстарался, ничего не скажешь.

Ух ты, а зал-то хором подпевает. Кошусь налево, где в ложе для особо статусных гостей на втором ярусе сидят Романовы. Анна Степановна – так, кажется, зовут супругу хозяина Ленинграда – на пару с дочерью тоже поддались всеобщему порыву, хлопают и подпевают. Романов же с зятем сидят с невозмутимым лицом, изредка перебрасываясь какими-то фразами.

Репертуар Инги наполовину состоял из моих песен, другую половину заполнили произведения других композиторов и поэтов-песенников. Поскольку ведущего не было, то названия композиций и авторов не объявляли, и к тому же добрую часть из спетого в этот вечер я услышал впервые. Интересно, Чарский и другим так же платит? Что ж это у него за бизнес такой, позволяющий столь значительные расходы?! Неужто на антиквариате так можно подняться?

В середине концерта Инга представила своих музыкантов, после чего под их сольное выступление на пару минут исчезла за кулисами, чтобы переодеться – теперь уже в более короткое и расклешённое красно-чёрное платье с очень откровенным декольте. Наверняка мужская часть зала почувствовала лёгкое волнение. Снова кинул взгляд в сторону VIP-ложи. Лицо у Романова невозмутимое, надеюсь, за такие фривольные костюмы выговора задним числом не последует.

Появление на сцене Боярского ещё больше взбудоражило публику, а официальная премьера песни «Две звезды» и вовсе взорвала зал. Одним словом, шоу прошло на высшем уровне. Ингу дважды вызывали на бис и буквально завалили цветами, а вопящие девчушки рвались к сцене с мягкими игрушками, невзирая на милицейский кордон. Как это напоминало концерт какого-нибудь Юры Шатунова в приснопамятные годы перестройки.

Когда всё завершилось и зрители понемногу начали расходиться, я поспешил за кулисы. Инга отдыхала в гримёрке, куда всё ещё сносили цветы со сцены.

– Поздравляю, ты сделала Ленинград! – чмокнул я девушку в щёку.

– Это вам спасибо, Сергей Андреевич. Если бы не ваши песни…

– Инга, – заскочил в гримёрку раскрасневшийся Анатолий Авдеевич, – приготовься, сам Романов с женой сюда идут.

– Что им нужно?

– Надеюсь, не ругаться будут, а хвалить.

Чарский не ошибся, всесильный хозяин города на Неве зашёл выразить своё восхищение, приложившись губами к тыльной стороне ладони певицы, несмотря на то что его супруга такое выражение чувств восприняла изумлённым поднятием бровей. Наверное, самой ей редко кто целовал руку, несмотря на статус жены Романова.

Меня Григорий Васильевич конечно же узнал, о чём свидетельствовала приподнятая левая бровь. Впрочем, Чарский понял это по-своему, видимо, подумал, что Романов удивлён присутствием в гримёрке посторонних, и тут же меня представил как автора лучших песен Инги.

– Мы с женой приятно удивлены, не думали, что у такой молодой певицы столь интересный репертуар, – сказал Романов, поворачиваясь к Чарской. – Да и исполнение на уровне.

– Спасибо, – скромно потупила глаза девушка, нагнав на щёки лёгкий румянец.

– А у вас ведь ещё и завтра выступление? Уверен, снова будет полный зал. Переполошили вы наш город.

– Ну, у вас в Ленинграде тоже хороших исполнителей хватает, – встрял Чарский. – Тот же Миша Боярский или Людмила Сенчина.

При упоминании о Сенчиной первый секретарь чуть не поперхнулся, а его жена поджала губы. Блин, Анатолий Авдеевич не знает, что ли, о якобы связи Романова с певицей? А кстати, в этом же году должны упечь за решётку популярного баритона Сергея Захарова, вроде как раз из-за того, что Романов приревновал Сенчину к певцу. Ладно, не моё это дело, сейчас раскланяемся – и в гостиницу. Ужин, душ и на боковую.

Подгоняемый супругой, Григорий Васильевич не стал затягивать сцену прощания, вскоре покинув гримёрку.

А меня в коридоре перехватил Боярский, предложив сотрудничество на песенной ниве.

– Трудно найти хорошую песню, чтобы подходила к моей манере исполнения, – пожаловался он.

– Отчего же не помочь талантливому артисту, – великодушно заметил я, надуваясь от чувства собственной значимости. – Вы когда, Михаил, планируете в Москву приехать?

– Через пару недель у меня запись на телевидении для «Утренней почты».

– Отлично, вот мой номер телефона, как приедете, сразу звоните, парочку вещей, надеюсь, я успею к тому времени написать.

Что я помнил из репертуара Боярского? Песни из телефильма о мушкетерах отпадали, пусть они в кино и останутся. А, например, «Городские цветы» и «Зеленоглазое такси» Михаил ещё не спел, так же как и «Спасибо, родная!». Хотя, если честно, из первой песни я помнил только припев, вторую почти всю, а из третьей – первый куплет и припев. Зато с мелодией проблем не было, и это главное, а уж недостающие строки как-нибудь сочиню.

Второй концерт также оправдал наши самые смелые ожидания. Кстати, я выяснил у Чарского, что другие песни Инге написали сразу несколько композиторов, в том числе и Пахмутова с Добронравовым. О сумме гонораров я спросить постеснялся, главное, что меня антиквар не обижает, а уж сколько раз выручал…

Сколько получила Инга за два своих выступления с аншлагом, я также не интересовался. И девушка, как я понял, тоже, тут всем рулил папа. Понятно, что по официальной ставке, как певица, не имеющая никаких званий, она получила минимум. Но уж сколько там прошло мимо кассы, об этом знали, пожалуй, только Чарский-старший и администратор Дворца спорта, оказавшийся лысоватым шустрым товарищем лет пятидесяти.

Как и накануне, пройти до машины оказалось целой проблемой. На служебном выходе Ингу поджидали несколько страждущих автографов юных поклонниц и даже двое молодых людей, причём один из них начал признаваться в любви. Тут уж пришлось в дело вступить Лёве, который широкими плечами прорубал путь к «мерседесу» Чарского. В общем, обошлось без серьёзных потерь с обеих сторон, если не считать вывихнутый палец того самого любвеобильного молодого человека, который жаждал взаимности от восходящей звезды советской эстрады. А нечего хватать артистку за шубу!

Вернулись в Москву мы на волне триумфа, к которому и я, как ни крути, имел некоторое отношение. К тому же моя поездка прошла с пользой: познакомился со съёмочной группой «Крейсеров» и вручил сценарии. Правда, этим, похоже, моя роль в создании фильма и ограничится. Так я не особо гордый, мне хватит и фамилии в титрах.

И сразу принял звонок от Тарковского. По линии Минкульта организуется поездка советской делегации в Лос-Анджелес, на сорок девятую церемонию вручения наград премии «Оскар» за заслуги в области кинематографа за 1976 год. В немногочисленную делегацию включили и меня. Причём, как объяснил Андрей Арсеньевич, на наш фильм возлагаются самые большие надежды. Если поездка пройдёт впустую и мы вернёмся без заветной статуэтки… Но об этом лучше не думать, нужно настраивать себя на позитив. А потому, уважаемый Сергей Андреевич, озаботьтесь скорейшим оформлением загранпаспорта, ежели такового у вас всё ещё нет.