Но самым главным и почти непреодолимым врагом казался образ Рабы любви! В прошлом я положила себя на плаху этого прекрасного чувства. Какие-то тяжелые цепи и кандалы крепко опутали меня и сделали жертвой этого монстра и вампира – желания быть любимой. И если меня не любили, то это становилось всемирной трагедией. Наверно есть и другие виды душевного рабства, но в любом случае такое рабство всегда добровольное – ни у кого нет цепей, чтобы держать нас во внутреннем заточении, они – лишь мираж и обман, результат нашего болезненного воображения. Но почему оно болезненное? Что это вообще за болезнь? Эта болезнь называется Одиночеством, и лишь немногие знают, что быть одиноким невозможно!

Много лет назад я написала цикл стихов, посвящённых моей неразделённой любви к Сергею. Когда же я вышла из тёмного коридора, мне открылась простая истина – неразделённой любви не бывает, бывают только люди, которые не разделяют любви к себе. Мне также открылась другая истина – никто не может ничего прибавить или отнять у меня. Всё лучшее, что мне предназначено Богом, всегда было там, внутри. Просто эта правда была скрыта от меня, и поэтому я позволила себе быть «рабой любви и узницей страданий».

Но что это была за завеса, мешающая мне увидеть правду? Кто был главным мастером дизайна? И только сейчас я рассмотрела ее незатейливый узор, сплетенный из грубой пряжи Её Величества Лжи… Туда были вплетены нити панического страха – что люди покинут меня и заберут с собой всё необходимое мне для жизни. Нити тяжелой вины – ведь это я их сделала несчастными, и поэтому они покинули меня. Нити жгучего стыда – ведь я до такой степени греховна, что не могу ожидать ничего другого. Именно такие безумные вплетения и держат нас в полной изоляции и одиночестве от остального мира!

Но как так получилось, что, дожив до своих 46 лет, я всё еще находилась за этой плотной завесой? Как так получилось, что я всё еще не могла понять, что мне не нужно ждать любви и признания от других, что в ряду верящих в меня людей я должна быть самой первой? И что ни один человек, никогда, ни под каким предлогом не должен поколебать это убеждение и посеять сомнения в моей душе! А пока мне пришлось с горечью признать, что я обделяла себя в этой любви, перекладывала ответственность на других людей, и поэтому провела тридцать лет своей жизни в истощающей жизненные силы агонии.

Но как научиться питать и культивировать эту уверенность в себе, причем чтобы это стало привычкой, второй натурой, плотью? Кто мне когда-нибудь показал, как на самом деле выглядит любовь к себе? Да, я всю жизнь искала людей, которые бы мне это показали, при этом совершенно не подозревая, что любовь, поддержку, сострадание и надежность можно в полной мере найти в своем собственном сердце. Мне пришлось с болью признать, что я потерпела полное фиаско, пропустив свою уникальность, золотые качества и караты индивидуальности, и обесценив себя до дешевой пластмассовой погремушки. Ведь я видела себя только глазами других людей!

И я постоянно пожинала плоды своего собственного безразличия – сначала подставляя себя под удар посредине чьей-то бурно разыгрывающейся драмы, а затем обвиняя всех её участников в жестокости и бесчувствии. Теперь я была благодарна своему бывшему мужу и бывшей жене Алана за то, что они, в отличие от меня, не остались безразличными. Это не опечатка и не оговорка. Да, я была благодарна им за то, что они открыли и показали мне одну маленькую деталь моей внутренней канвы – я не любила саму себя! Я была благодарна им за то, что они не оставили меня в покое и заставили бороться и противостоять. Да, я хотела им доказать, что выживу и буду в полном порядке, но только теперь по-настоящему поняла, что должна была это делать не для них, а для самой себя! Когда это стало таким понятным и очевидным, я простила им всё – даже то, что они отправили меня прямиком в ад. Потому что в поисках выхода из этого ада я так много потребовала от себя, что было уже совершенно неважным, что послужило первоначальным толчком.

Когда Джеф выгонял меня из дома, я отказывалась понимать, что Бог не наказывал меня – Он просто хотел для меня чего-то большего. Он хотел, чтобы на этом пути я приложила неимоверные усилия, открыла в себе всё ранее невостребованное, и вышла, наконец, из глубоких душевных дебрей. Он вытолкнул меня из темного коридора, заманил в ловушку и опять поставил на краю пропасти, едва слышно наставляя: «Ты заявила, что заслуживаешь большего, и хочешь быть счастлива. Теперь докажи, что ты заслуживаешь! Сопротивляйся, борись за своё счастье. Борцы не падают на колени, не сгибаются под тяжестью испытаний, и никогда не сдаются. Какой путь ты выберешь на этот раз? Жертвы или победителя? Ты выучила роль жертвы наизусть, и тебя наверняка уже тошнит от неё. Теперь пора выучить новую роль! Я знаю, что роль победителя незнакома для тебя, но я также знаю, что ты с ней справишься!»

Мой опыт столкновения с женой Алана показал мне с новой силой, до какой же степени я себя не люблю. Этот опыт заставил меня задать себе много вопросов: «Как так получилось, что любой психопат может ворваться в мой дом, обвинить и оскорбить меня, и так легко растоптать моё достоинство, что я действительно чувствую себя растоптанной и оскорблённой? Почему я в себе сомневаюсь и даже не пытаюсь защитить себя от её нападок? Что это говорит обо мне?»

Это говорило о том, что моя душа была больна – она страдала от недостатка питания и полного истощения. Мои партнеры приходили в мою жизнь только с одной целью – чтобы, как в зеркале, отразить все мои проблемы. Все они показывали мне одну и ту же картину – что я умираю от недостатка любви и одиночества, страдаю от неутолимой жажды кому-то принадлежать и нахожусь в полном отчаянии. Некоторые показывали, что я совершенно не уважаю себя, и во имя любви готова проглотить любые унижения, что на самом деле не имело ничего общего с любовью. Другие показывали, что я ненавижу и не контролирую себя, разыгрываю из себя жертву, и поэтому меня легко загнать в угол. Третьи показывали, что мне страшно, я нетерпелива, и поэтому неразборчива в выборе партнёров.

Если бы тогда я знала то, что знаю сейчас, я бы в первую очередь подумала о своих уроках. Я вспомнила Виктора, который первым показал мне всю глубину моего голода по любви. Он держал меня на расстоянии вытянутой руки, чтобы я могла исследовать и ощутить каждую клеточку, каждый изгиб и каждый момент этого мучительного, даже смертоносного голода. Он медленно терзал и испытывал мою любовь к нему, а я, как стойкий оловянный солдатик, не сдавалась и упрямо повторяла: “Всё равно я тебя люблю!”

Но проблема в том, что жизнь не учит нас напрямую и не дает нам готовых формул и ответов. Вместо этого она посылает людей, которые оголяют или даже обостряют наши проблемы, делая их совершенно невыносимыми. Это единственный способ, с помощью которого жизнь привлекает наше внимание к этим проблемам – чтобы мы не прошли мимо них с безразличием… Но тут начинается следующий ребус – посланные нам люди никогда не признаются, зачем они пришли и чему они хотели нас научить – они сами не знают, что были выбраны нашими учителями. Виктор не мог сказать: «Почему ты продолжаешь меня так безнадёжно любить? Если ты нуждаешься в безусловной любви, почему ты сначала не научишься дарить её себе?». Вместо этого он повторял: «Мне нечего тебе дать…»