– Все равно однажды поглажу тебе пузико и почешу за ушком, – пригрозила пушистому сестра. Мне на его морде почудилось выражение “ну попробуй, если тебе жизнь не дорога”.

От рыбы в холодильнике к этому моменту осталась половина. Синдзи-кун не пренебрегал обязанностями и каждый день выдавал мышелову по кусочку. Как бы не привык кот к такой диете. Покупать ему форель регулярно станет разорением.

Тика еще на подъезде к деревне списалась с лучшим другом и тот ей пообещал, что скоро будет, как только в школе занятия кончатся. Не обманул. Всего через минут пятнадцать после нас добрался.

– Надеюсь, ты не сбежал с уроков? – строго посмотрел я на мальчишку.

– Ну что вы, Ниида-сан, я больше не прогуливаю, я же обещал, – не соврал. Соблюдает не только букву нашего соглашения, но и его дух. Всем бы так.

Оставил молодежь общаться и вышел во двор. Уверен, они и так всем делятся в переписке, но только лично можно заглянуть в глаза собеседнику и прочитать в них больше, чем передает текст. Чуть позже Огава-кун покажет свои успехи и расскажет о них.

Я же направился к калитке, от которой в мою сторону уже шла долговязая фигура деревенской медсестры. И откуда только узнала, что я приехал? Сейчас же будний день, всем на работе быть полагается. И ей, кстати, тоже.

– Здравствуйте, Китагава-сан, – поклонился я бабке, которую продолжал побаиваться, несмотря на все случившиеся приключения. Вот веет от нее жутью, невзирая на тот факт, что ничего плохого мне старуха никогда не делала. И вообще хоть кому-то. Не зря при первых признаках моей мнимой простуды папа именно к ней обратился.

– И тебе привет, Ниида-кун, – разница в возрасте позволяла обращаться ко мне, как к подростку. Тут не до обид. – Вот, передай своему старику амулет для сердца. Хиро-куну рановато еще помирать. Поможет ему.

“Ведьма” протянула мне тонкую нефритовую пластинку на чуть засаленном красном шнурке. Треугольной формы с сильно закругленными верхними углами. С обеих сторон аккуратно нацарапан кандзи кокоро, означающий “душа” или “сердце” в зависимости от контекста.

Если подобного рода безделушки действительно работают, то почему бы не выдавать их заранее, профилактически, зная о слабой сердечной мышце, а не после того, как инфаркт уже произошел? Но предъявлять претензии пугающей меня одним своим внешним старухе я не рискнул.

– Не отдашь отцу, худо ему будет, смотри у меня, – предупредила Китагава. И как бы я ни искал рациональное в окружающем мире, понял, что выполню ее совет и не только передам папе пластинку, но и прослежу, чтобы не снимал. В конце концов я прикоснулся к миру мистического в достаточной степени.

– Обязательно передам ему ваш амулет. Спасибо вам огромное за беспокойство, Китагава-сан, – вежливо поклонился бабке.

– Я тебе что говорила? Не кланяйся мне, – медсестра вдруг резко шагнула в мою сторону, схватила за подбородок длиннющими руками, запрокинула мне голову и влила в рот жидкость из бутылочки, извлеченной из кармашка на домашнем кимоно столь виртуозно, словно ловкости рук у Хидео-сана обучалась. Пальцы у нее невероятной силы. Без преувеличения стальная хватка. Захлопнула мне челюсть и ткнула узловатым пальцем в горло, заставив проглотить.

Глотку обожгло ядерным спиртовым выхлопом. Сакэ, причем такой крепости, что и по пищеводу и в животе теплоту ощутил.

– Это тебе, чтобы та гадость, которую ты где-то подцепил, сгорела, – объяснила Китагава-сан свои действия. Мне почудилось, что речь далеко не о простуде идет. Но никаких проклятий, связанных со старыми кладами ведь не существует? Правильно же?

– Китагава-сан, я же за рулем, – горло все еще слегка жгло, несмотря на то, что старуха меня отпустила. – Вы в курсе, что за вождение в пьяном виде до пяти лет тюрьмы полагается? А вечером у меня интервью, я людям с телевидения обещал, нужно в Кофу успеть.

– Да какое там пьяное вождение? Тебя, Макото-кун, и целая бутылка не свалит, вона какой пухленький.

– Медицинское освидетельствование на запах изо рта и анализы ориентируется. Не притворяйтесь, что не знаете.

– Да не покажет оно на тебе ничего. Я же медик, верь мне.

Я прекрасно видел, что бабка полностью верит в свои слова и считает, что говорит правду, но все равно до конца ей не поверил. Ей же лет больше, чем любому, кого я знаю. Ну, не считая Хидео-сана, который давно мертв и Акиры, с которой совершенно ничего не ясно. По возрасту уже пора в маразм впадать старушке, а не в клинике работать, отбирая место у молодого специалиста.

– Ладно, не смотри на меня, как раненый лис, попавший в капкан. На, пожуй корешок через часик. Любой запах отобьет.

Почему-то почудилось, что если не сделаю, как она сказала, ко мне снова применят физическое воздействие. Придет и заставит двигать челюстями. Корень, который мне сунули в руки, я, к своему удивлению, узнал. Кёсобу, редкое растение, произрастающее в горных районах. Это из снов о Хидео-сане, Акира выжимкой корня кёсобу того от похмелья избавляла после того, как угощала очень крепким алкоголем собственного производства. Ему всегда помогало, а потому на этот раз я доверился. Если мистика реальна, то тетушка Китагава совершенно точно имеет к ней прямое отношение. И уж не золотое проклятие ли она из меня сейчас вытравила? Спросить не решился, все равно не скажет, только посмеется.

В ближайшие два часа мы вместе с Синдзи-куном обошли почти всё поле его деятельности. Мальчишка большой молодец, наработал на премию. Победил прижимистость и вручил ему двадцать тысяч йен. Не такие великие деньги, но для ребенка, не имеющего иных способов заработка, уже неплохо. В