роботов, сломал своё оружие. На него навалились, как говорится, всем миром. Сын вождя отчаянно сопротивлялся, нанося охотникам серьёзные увечья своим клювом. Он больше не считал этих безжалостных существ богами. Ему вывихнули крылья и перебили нос, но храбрый птицечеловек сумел вырваться и, перепрыгивая с камня на камень, добрался до вершины скалы, нависающей над морем. Обратной дороги не было. Сложив крылья, он бросил прощальный взгляд на тонущее в море чужое солнце и бесстрашно последовал за ним, синей стрелой промелькнув на фоне заката. Ловцам досталось только безжизненное тело, выброшенное волнами на песчаный берег. Ценой своей жизни он обеспечил своим соплеменникам возможность ещё некоторое время наслаждаться свободой. Но теперь это время тоже закончилось.

Посейдонов выслушал рассказ птицечеловека с чувством стыда и горечи.

— Потерпите ещё немного, — попросил он несчастных пленников. — Скоро вас освободят и отправят домой.

Глава 20

Дожидаться возвращения Петунии с шопинга, чтобы ещё раз поговорить с ней о синих курах, Посейдонов не стал. Петуния, зная, что птицы находятся на территории усадьбы, не сочла нужным информировать об этом своего жениха. Вряд ли она изменит своё отношение к этой проблеме. Он чувствовал, что новая попытка достучаться до её сердца, скорее всего, окажется бесполезной. Но всё-таки хотелось решить дело миром. Может быть, у Франца Людвиговича хватит благоразумия учесть вновь открывшиеся обстоятельства и отпустить на волю представителей другой цивилизации. Поскольку до сих пор жители Океаниума не были признаны разумными существами, то и никакой уголовной ответственности за их похищение и удержание в неволе Шульцы не должны были понести, равно как и за смерть одного из крулхтов, которую можно было квалифицировать как несчастный случай, поелику свидетели его последних минут вряд ли в чём-либо сознались бы.

Он попросил Филиппа доложить хозяину, что он хочет поговорить с ним. Франц Людвигович принял его в своём кабинете. Портрет Петунии в злополучной шляпке всё так же стоял на столе. Сначала Шульц выглядел довольно приветливо, полагая, видимо, что речь пойдёт о предстоящем свадебном торжестве, но сразу помрачнел, когда Посейдонов начал разговор на совсем другую тему. Лёва попытался объяснить отцу своей невесты всю сложность возникшей проблемы и те негативные последствия, которые могут возыметь его неправильные действия относительно привезённых с Океаниума аборигенов.

Шульц, не дослушав, прервал его на полуслове.

— Подсиживаешь меня, зятёк? — недобро улыбаясь, спросил он. — Вот уж чего не ожидал!

Посейдонов стал объяснять, что дело обстоит не так, что, наоборот, он хочет оградить семью от последствий, которые непременно наступят, когда пройдёт Галактический Совет, и сообщество крулхтов будет признано полноправным членом Содружества. Тщетно. Франц Людвигович не хотел ничего слушать.

— Ты хочешь сказать, что я зря потратил кучу денег на этот проект? Хочешь, чтобы наша семейная фирма понесла убытки? Теперь, когда всё так хорошо складывается! Хочешь, чтобы я отпустил на свободу тех, кто едва не убили мою дочь? Их, видите ли, признают равноправными членами! Да когда это будет! До того времени они нанесут столько яиц, что я успею перекрыть все расходы. Нет, завтра же эти синие пичужки отправятся на Марс! Я выкупил у мадам Буцефалофф ферму, там уже всё готово. Ей теперь никак не справиться без мужа.

— Но Буцефалофф невиновен! — возразил Лёва.

Шульц только рассмеялся:

— Да я знаю это с первого дня! Но посмотрим, что скажет суд! А тебе советую не лезть больше в это дело. Слишком много инициативы проявляешь.

Лёва вышел из кабинета будущего тестя совершенно раздавленный. Он вдруг осознал, что не хочет больше иметь ничего общего с этой семьёй, не хочет видеть Петунию. Простившись с Филиппом, он вышел за пределы усадьбы Шульцев с единственным желанием никогда не возвращаться сюда. Но запертых в темнице узников надо было срочно спасать.

Ночью они с Сырниковым подогнали к вилле полицейскую машину и, оставив её немного поодаль, в очередной раз проникли через трубу на территорию усадьбы. Набрав код, который он подсмотрел прошлый раз, Посейдонов открыл сарай, и они зашли внутрь. Крулхты печально сидели каждый в отдельной клетке. Казалось, что они уже разуверились в том, что добрый бог спасёт их. Появление Посейдонова вызвало у птицелюдей настоящийвзрыв эмоций.

— Он пришёл! — восклицали словно ожившие пленники. — Он держит слово! О добрый бог, слава тебе!

— Прославлять меня будете потом, — прервал их Лёва. — Сначала надо выбраться отсюда!

На клетках тоже были замки, но обычные. Сыщики просто срезали их миниатюрной лазерной пилкой, которую предусмотрительно захватили с собой.

— Теперь как можно скорее бегите к воротам и перелетайте через ограду! — приказал Лёва. — Там стоит белый фургон с открытой задней дверью, полезайте в него и ждите. Только тихо!

Объяснять дважды сообразительным синекурам не пришлось. Они выскочили из вольера и помчались к выходу огромными прыжками. Перелететь через забор им не стоило труда, в отличие от спасателей, которым пришлось в который раз выбираться через трубу. Посейдонов пролез первым и помогал Сырникову, когда сработала наружная сигнализация. Наверное, кто-то из беглецов всё же задел ограду при перелёте, или попал в поле зрения видеокамеры. В доме зажёгся свет, активизировались охранники, и сыщикам пришлось что есть духу бежать к машине. Крулхты уже сидели там, дрожа от холода и страха. Старая ментовозка рванула с места за секунду до того, как к ней подскочили четверорукие секьюрити. Очевидно, они успели записать номер машины.

Везти освобождённых птицелюдей в полицейский участок, как это предполагалось ранее, теперь было невозможно. Спрятать их у себя дома тоже было не лучшим вариантом. Напарники лихорадочно решали, что делать дальше.

Посейдонов нашёл контакты Лопес и попытался связаться с ней.

«Только бы она была не в рейсе!» — повторял он про себя. На счастье, его подруга находилась на Земле.

— Прости, что разбудил тебя среди ночи, — извинился Лёва. — Но тут вопрос жизни и смерти!

— Да я и не спала, — весело ответила пилотесса. — Рада тебя слышать. Рассказывай, в чём дело.

— Долгая история, — взволнованно сказал Лёва. — Расскажу при встрече. Ответь только, ты можешь срочно полететь на Океаниум? Надо отвезти кое-что. Заплатим двойную цену.

— В принципе могу. Челнок исправен, только топливо в ускоритель залить. А насколько срочно?

— Чем срочнее, тем лучше! — слёзно попросил Посейдонов.

— Без проблем! — согласилась она. — И двойную цену не надо. С друзей лишнего не возьму. Приезжайте на космодром.

Добраться до Аральской пустыни на полицейском драндулете было нереально, пришлось вызывать аэротакси. Чтобы никто не смог идентифицировать пассажиров, крулхтов с ног до головы задрапировали простынями, отчего они стали похожи на гарем восточного шейха. Простыни позаимствовали в