нам помогает с Кораблевым. Потому план такой: помнишь Семёна Прокофьева? Он с командой когда-то помогал нам в самом начале, ещё до инвестиций. Они тоже шарят в коде и иногда берутся за фриланс.

— Помню. И что? — Лёха отхлебнул кофе.

— У Семёна открыта фирма, реальная. Зарегистрирована, платит налоги, никаких темных дел. Мы официально нанимаем их команду на внештатную помощь, будто бы нам не хватает ресурсов в забеге. Заключаем договор, платим им за услуги. В реальности часть суммы уходит Кораблёву в счёт долга. Все по бумагам чисто.

— Хм, — Лёха сдвинул брови, — а вдруг Гео догадается?

— Не догадается, — уверил я. — Мы составим смету, типа: «Семён и его ребята ускоряют процесс, потому что у нас дедлайн горит». Всё выглядит логично. Гео сам твердит про две недели. Чего бы нам не привлечь дополнительных разработчиков?

— Ну да, — Лёха начал подавать признаки оптимизма. — Но эти ребята точно не проболтаются, что мы часть денег возвращаем бандитам? — Семён надёжен. Я ему помогал когда-то в непростой ситуации. Взаимопомощь и все такое. Так что надеюсь у нас с ним взаимопонимание. Они и ускорят нас, и деньги через себя проведут. Ему всё равно, откуда поток, лишь бы оплатили труд. Плюс процент за помощь в прокачке средств.

— Звучит неплохо, — признал Лёха и отпил ещё кофе. — Надо с ним связаться?

— Да, набери Семёна прямо сейчас. Скажи, что есть срочная работа на пару недель. Главное, без лишних подробностей. Когда он согласится — встретимся и обсудим.

Лёха кивнув, уже рылся в телефоне:

— Хорошо, я сейчас же зайду в переговорную и позвоню ему.

Я похлопал его по плечу:

— Отлично. Если всё выгорит, мы и код успеем в два раза быстрее, и долг Кораблёву закроем.

Лёха спрятал телефон в карман, всё ещё держа стаканчик:

— Ладно, Тим, я за дело.

После разговора с Лёхой я прошёл в уголок, где стоял мой ноут, и открыл почту. Сверху висело свежее письмо от Гео, присланное буквально утром. Тема: «Насчёт релиза». Содержимое:

«Тим, прости, что не ответил на твоё письмо сразу. Был занят. Но я подтверждаю: у нас есть ровно две недели. Хочу видеть приложение готовым к тесту. Это не обсуждается. Удачи.»

Я поморщился, читая это «прости» и «хочу видеть». Воображение нарисовало Гео с его самодовольной ухмылкой, как он роняет эти слова, точно подачки. И всё это после вчерашнего публичного анонса, когда он подставил меня перед командой. Словно насмехается.

— Гад, — пробормотал я сквозь зубы, закрывая письмо. — Злорадствует, что ли? Ну, ничего, я покажу ему, каково это — связываться со мной.

Пока я сидел, изучая список задач на ноуте и пытаясь их хоть как-то структурировать, Лёха подошёл ко мне с видом человека, который выиграл джекпот в лотерее.

— Тим, — прошептал он, оглядываясь по сторонам, — я позвонил Прокофьеву. Он готов нас принять.

— Семён? Серьёзно? — я приподнял бровь. — Быстро он согласился.

— Ну, он зашевелился, когда услышал про деньги и аврал по коду. Сказал: «Приезжайте, обсудим», — Лёха глянул на часы. — У него всё по графику, через полчаса ждёт.

— Отлично, — я встал, потянулся. — Тогда чего мы ждём? Выдвигаемся.

Мы почти бегом выскочили из офиса Аркадии, поймали такси и через двадцать минут уже были у здания с вывеской «СигмаЭкс». Типичная трехэтажка в старом районе: свежая штукатурка, бегущие огни вывесок на входе, и суета на первом этаже, где постоянно ходят люди с невероятными устройствами, наполовину технологическими, наполовину волшебными.

Пару работников «СигмаЭкс» чуть не сшибли нас в дверях: видимо, дедлайны жгут не только у нас. Лёха придержал стеклянную дверь, и мы вошли внутрь.

Я, конечно, привык к шуму, непрекращающимся кликам клавиш и воплям «где моя сборка⁈», но когда мы с Лёхой зашли в приёмную «СигмаЭкс», мне показалось, что тут проходит концерт тяжёлого рока с участием бешеных программагистов.

Всё орало, гудело, светилось и даже искрило местами — я не сразу понял, реальные ли это искры или магические выбросы от перенапряжённого кода.

— Слушай, Лёх, — сказал я вполголоса, — им бы бируши на входе выдавать.

— Ха, — Лёха усмехнулся, — лучше сразу защитные артефакты. Вон у того как все искрит под ноутом.

Мы протиснулись мимо трёх человек, которые одновременно махали руками, доказывая друг другу что-то. В глубине офиса маячил сам Семён — среднего роста, растрёпанный, в футболке с огромной надписью «Никогда не кодь трезвым».

И он натурально вопил:

— Я вам сто раз говорил: нельзя катить билды в прод ночью, если мы не протестили инфузию магического кэша! Вы что, демоны, наделали⁈ Я сейчас сам порежу вам чары до нуля!

Парочка бедолаг тут же отползла в угол, делая вид, что очень увлечены чем-то на мониторе. Семён, кажется, собирался их добить морально, но заметил нас краем глаза. Замолчал, огляделся и, увидев меня с Лёхой, переобулся в улыбку за полсекунды:

— О! Гости из прошлой жизни. Тимка, живой? Лёха, брат! Чего ж вы сразу не сказали, что придёте?

Я хохотнул:

— Ты так на них орал, будто у тебя тут ритуал экзорцизма.

Семён отмахнулся:

— Да эти бесполезные… Ну да ладно, потом продолжу воспитательный процесс. Пойдёмте наверх, где у нас поспокойнее. Рад вас видеть, братья.

Мы двинулись за ним по коридору, лавируя между столами, кучами проводов и летающими артефактами, на которых были наклеены стикеры вроде «Не трогать — это баг» и «Курите магию в другом месте». Семён вприпрыжку вёл нас к лифту, ещё и подмигнул одной сотруднице, которая с фырканьем обошла его стороной.

— Это Ксюша, — с улыбкой сказал Семён, — у неё эмоциональный баг, лечим уже неделю.

Лёха тихо зафыркал от смеха. Я только кивнул, мол, понимаю вашу боль.

В лифте Семён нажал кнопку «Крыша» и через пару минут мы оказались на крыше.

— Никогда бы не подумал, что в трехэтажке поставят лифт, — с завистью проворчал Леха.

— Программагисты народ ленивый, — фыркнул Семен. — Лишний раз жопу со стула не поднимут. Некоторые, прям на креслах с колесиками в нем ездят. Раздолбаи!

Вид на крыше был мощный — над районом стелились утренние облака, а вдали поблёскивала архитектура Фракталово. Но главная фишка крыши — небольшой бар у парапета и несколько шезлонгов с мягкими подушками. Тут же стоял мангал и,