Всего у меня было шесть тысяч человек, которые отличались от обычной толпы разве что тем, что они имели оружие. Но они были полны энтузиазма и рвались освобождать Дежагор.

Нарайяну не нравился поход. Он все время над чем-то размышлял. На третий день марша поздним вечером он подошел ко мне. От Гойи нас отделяло 20 миль.

– Госпожа?

– Решился заговорить наконец?

Он притворился, что мой вопрос не был для него неожиданностью. Сожалел ли он о своем скоропалительном решении воплотить во мне идею мессии Душил? Уверена, он предпочел бы лучше контролировать ситуацию. Чтобы Дщерь Ночи ощущала зависимость от его амбиций и планов.

– Да, Госпожа. Завтра – Этсатайя, первый день Фестиваля. Мы всего в нескольких милях от Священной рощи. Ваша встреча с джамадарами была бы чрезвычайно важна.

Мы отошли в сторону от людского потока.

– Я и не пытаюсь уклониться. Просто меня занимало другое. Ты говоришь – первый день. А я думала – Фестиваль и длится всего один день.

– Три дня, Госпожа. И самый пик праздника приходится на второй день.

– Я не могу позволить себе отлучаться на три дня, Нарайян.

– Знаю, Госпожа. – Смешно, но когда ему было что-то нужно, он вставлял почтительные обращения через каждые два слова. – У нас есть люди, которые могут проследить за движением отряда. Их задача – идти по дороге. А с вашими лошадьми мы их в момент догоним.

Я старалась не показывать своего истинного отношения к этой затее. Ехать-то нужно, но не хотелось. Пока что от собратьев Нарайяна большого толка не было.

Но сам он был незаменим. Надо пойти навстречу.

– Хорошо. Распорядись, чтобы эта толпа двигалась куда нужно. А сейчас приведи моего жеребца, и пусть придет Рам.

– Да, Госпожа.

Через полчаса мы оставили отряд.

* * *

Уже стемнело, когда мы добрались до Священной рощи Душил. Я почувствовала место, так как видно было плохо. Мне редко приходилось сталкиваться с более гнетущей аурой. Кое-кто из братства Нарайяна был уже там. Мы присоединились. Они украдкой поглядывали на меня, но смотреть в глаза никто не решался.

Делать было нечего, и я рано отправилась спать.

Сны были жутко отвратительными, беспощадными, и им не было конца. Всю ночь до самого восхода я пробиралась на ощупь сквозь туман и темные деревья. Над головой ругались и каркали вороны, десятки тысяч ворон. Нарайян и его друзья расценили это как знак удачи. Эти птицы были любимцами, посланниками и шпионами Кины.

Существовала ли какая-нибудь связь между ними и теми воронами, которые так долго и неотступно следовали за Черным Отрядом? Если верить Костоправу, они пристали к нам, как только мы пересекли Море Мук, что находилось в семи тысячах миль на север от рощи.

Проснувшись, я сразу почувствовала тошноту. Когда попыталась сесть, меня вырвало. Мужчины суетились вокруг меня, стараясь проявить заботу, однако они ничем не могли помочь мне. Нарайян казался насмерть перепуганным. Еще бы, ведь я была его капиталовложением. Если он меня сейчас потеряет, он банкрот.

– Госпожа! Госпожа! Что случилось?

– Меня выворачивает наизнанку! – рявкнула я. – Принеси мне чего-нибудь.

Но никто ничем не мог мне помочь.

Понемногу рвота прекратилась. Но стоило сделать резкое движение, к горлу подкатывало. Я проглотила завтрак. Через час смогла встать и двигаться, уже не испытывая особого дискомфорта, правда медленно.

Болезнь явилась для меня новостью. Раньше я никогда не болела. И мне это не понравилось.

В роще было уже человек сто, а то и больше. Они пришли взглянуть на своего мессию, а мессию подташнивало. Мне кажется, я не произвела на них большого впечатления. Я их понимаю – на их месте меня тоже постигло бы разочарование. Разве может живой человек соответствовать чаяниям второго пришествия? А в нынешнем состоянии я была вдвойне неподходящей кандидатурой.

Нарайян, видимо, сумел обосновать свой выбор. Раз они не перегрызли мне глотку.

В этой банде были представители всех, религий и каст, таглианцы и иноземцы. Все они имели зловещий вид, от них за версту воняло вековой кровью.

Праздничного настроения не ощущалось. Казалось, они ждали, что вот-вот что-то случится. Отозвав Нарайяна в сторону, я спросила его об этом.

– До ночи обычно ничего особенного не происходит, – ответил он. – Сегодня прибудет большинство джамадаров. Те, кто уже здесь, займутся приготовлениями. Вечером состоится церемония открытия Фестиваля. Известят Кину о том, что завтра – ее день. Завтрашние ритуальные обряды посвящены ее вызову. Ей предстоит выбрать кандидатов. После церемонии начнется пир. Во время всего Фестиваля жрецы должны рассматривать прошения. В этом году их немного. Придется решать старый спор между группами Инельда и Тваны, что вызовет большой интерес.

Я нахмурилась:

– Иногда они конфликтуют между собой. Группа Инельда – это веднаиты, а Твана – шадариты. И те и другие обвиняют друг друга в ереси и обмане. Конфликт у них давний, восходит еще ко временам вторжения Хозяев Теней. В некоторых районах они установили свои законы, увеличили долю своих территорий за счет чужих земель.

Да, эта длинная история, не слишком привлекательная и вполне соответствующая человеческой психологии, служила наглядной иллюстрацией того, что Обманники были не только ярыми фанатиками своих культов. Кое-где они управляли преступным миром. А эти участники конфликта пользовались авторитетом в густонаселенном штате Хатчапур, где власть Обманников довольно сильна. Истинная причина вражды – в борьбе преступных банд за территорию.

– Так или иначе, – сказал Нарайян, – но Илыок из труппы Инельды поверг всех в шок, когда заявил, что их спор должна решить Кина.

Он произнес эти слова зловещим тоном. Кина была конечной инстанцией в разрешении споров.

– Это необычно?

– Все считают, что это блеф. Илыок полагает, что Кауран, джамадар группы Твана, откажется. Тогда конфликтом займутся жрецы.

– А если он не отступится?

– Суд Кины исключает апелляцию.

– Я так и думала.

– Как чувствуете себя? Получше?

– Немного. Мутит, но с этим можно справиться.

– Есть можете? Поесть надо.

– Может, риса чуть-чуть, только приправ – поменьше. – В Таглиосе обожали пряности. Весь город пропах специями.

Он поручил меня заботе Рама. И тот стоял у меня над душой все время, пока я ела. Я старалась быть спокойной. Очень старалась. Пока я клевала, пережидая, пройдет ли очередная порция без осложнений, пришел Нарайян с компанией жрецов и джамадаров для официального знакомства. Я сосредоточилась на том, чтобы запомнить имена и лица. К тому же я заметила, что лишь четверо из них имели черный румель. Я поделилась своими наблюдениями с Рамом.