Дэнни был невысоким (по сравнению со мной), очень мускулистым парнем из Колорадо, жил он со своей невероятно красивой женой, Марией, известной всем нам как Пэтси, прямо рядом с базой в Вирджинии-Бич. У них не было детей, только две собаки, которые были такими же суровыми, как он сам – английский бульдог и бульмастиф.

Дэнни проходил со мной школу SDV в Панаме, штат Флорида. Мы оба были там 11 сентября. Он серьезно занимался йогой и боевыми искусствами и был очень близким другом Шейна. Остается только догадываться, что было общего у пляжного бога и загадочного железного человека. Я был счастлив, что Дэн у нас в команде. Он был немного скрытным, но в то же время очень веселым, жизнерадостным и просто прекрасным человеком. Однако злить его не стоило. Дэнни Дитц был настоящим тигром в душе и великим «морским котиком».

Теперь «Красным крыльям» снова дали зеленый свет. Команда из четырех человек была утверждена. Двумя снайперами будем я и Акс, двумя наводчиками – Майки и Дэнни. Командное управление будет осуществлять Майки. Связь – Дэнни и я. Финальный выстрел в цель осуществим я или Акс, второй постарается определить, куда упало тело.

План был следующий. Мы дойдем до места и спрячемся над поселком, в котором, как мы считали, засел Шармак, и будем ждать, возможно, в течение нескольких дней. Вероятно, у нас не будет возможности двинуться более чем на несколько сантиметров, мы будем тихо сидеть в смертельно опасном месте высоко в горах.

Неопределенное время мы будем пристально наблюдать за этими вооруженными до зубов горцами, за экспертами в данной местности, и ожидать, когда подвернется шанс сразить их лидера. Это обычно самая опасная часть.

Мы уже были в вертолете, одетые, в полном боевом снаряжении, готовые к вылету: операция «Красные крылья» началась, но миссия снова была отозвана. На этот раз мы не потеряли след Шармака, но каким-то образом изворотливый сукин сын появился где-то в другом месте.

Мы выгрузили оружие и побрели обратно к нашим казармам. Разложили тяжелые рюкзаки, сняли боевое снаряжение, смыли камуфляжный крем с лиц и вернули себе человеческий облик. Перерыв продлился две недели, и за это время мы совершили пару мелких операций на перевалах и дважды нас чуть не подорвали.

Я превзошел самого себя один раз, загнав одного из самых опасных террористов в Северо-Западном Афганистане. Я опознал его, у меня даже были его отпечатки, и я видел, как он пытался убежать от нас на чертовом велосипеде. Я не застрелил его только потому, что не хотел выдать нашу позицию ни огнем, ни легким движением. Мы с минуты на минуту ожидали его караван верблюдов со взрывчаткой, который должен был пройти по этой дороге, так что хотели взять и его, и оружие. По крайней мере, я не последовал примеру своего коллеги, который, как говорится в байках «морских котиков», передал по прямой связи летающему неподалеку истребителю-бомбардировщику США GPS-позицию цели. А потом он наблюдал, как две тысячи с лишним килограммов бомбы уничтожили террориста, его верблюда и все в радиусе пятидесяти метров от него. В тот раз мы остановили караван, нам удалось захватить террориста в плен и разгрузить взрывчатку без применения настолько кардинальных мер.

Извините, радикалы. Но, как мы говорим дома, в Техасе, человек должен сделать то, что должен делать.

Итак, шли дни. Утром понедельника, 27 июня 2005 года, Шармака снова обнаружили. На этот раз картина вырисовывалась неплохая. Уже к полудню детализированные карты и фотографии местности были развернуты перед нами. Данные были превосходные, карты – очень неплохие, и по фотографии местность выглядела проходимой. У нас все еще не было нормальной фотографии Шармака, только те же старые снимки головы и плеч, размытые и нечеткие. Но там же мы обнаружили и других талибов младших чинов, и на этот раз сомнений не было: операция «Красные крылья» началась!

Сразу после инструктажа командир Дэн Хили тихо сказал мне: «Вот и все, Маркус. Выдвигаемся. Иди собирай ребят».

Я дал четкий ответ, который лидеру боевой группы полагалось дать главному старшине SEAL: «Хорошо, командир. Мы выдвигаемся».

Я вышел из его кабинета и направился обратно в казармы. Мысли роились у меня в голове. Я не мог объяснить этого, но меня одолевали сомнения, и волнение не покидало меня.

Я видел карты, и на них было все понятно. Не было на них лишь одного – укрытия. Здесь не было понятных признаков растительности. Было очевидно, что путь наверх, в Гиндукуш, где-то на три тысячи метров над уровнем моря, был пустынный и бесплодный. Не нужно быть членом Королевского географического общества, чтобы понять, что это засушливая земля и растительность там встречается крайне редко. Это отлично для скалолазов, но худший кошмар для нас. Деревня, за которой нам предстояло наблюдать, состояла из тридцати двух домов. Я посчитал их по фотографиям со спутников. Но мы не знали, в каком доме засел Шармак. Мы не знали, были ли дома пронумерованы на случай, если у нас появится более точная информация, пока мы будем там, наверху.

У нас было несколько фотографий схемы расположения домов, но очень немного – окружающей территории. У нас были хорошие GPS-координаты, очень точные. И у нас был короткий список возможных зон высадки, необязательных для нанесения на карту, потому что мы высаживаемся из вертолетов на веревках, но критичных для внедрения команды на территорию.

Я был уверен, что нам нужно будет повалить несколько деревьев у подножия горы для того, чтобы иметь прикрытие, когда мы будем уходить, а также чтобы вызвать вертолеты сухопутных войск, если будет такая необходимость. Бесплодные горные склоны без деревьев и почти без кустов – не лучшее место, чтобы проводить секретные высадки и взлеты, во всяком случае, не с талибскими артиллеристами вокруг. Особенно учитывая, насколько подготовленные воины защищали Шармака. Он был опасен и уже не раз доказал это, успешно взорвав несколько колонн морпехов.

Еще одним неприятным аспектом миссии, который занимал мои мысли, пока я шел к парням, было отсутствие укрытия в области, откуда нам придется вести наблюдение. Невозможно точно произвести опознание цели, если не можешь выбраться на удачную позицию. И если эти горные уступы, которые окружали деревню, были настолько отвесными и скалистыми, как я предполагал, то мы надолго застрянем на этой высоте.

И все это время, по всей вероятности, мы будем окружены двумя сотнями вооруженных солдат, постоянно несущих дозор и очень внимательно наблюдающих за землями вокруг их главаря. Я был очень взволнован, но не по поводу количества наших врагов. У нас могут возникнуть проблемы с выполнением задания из-за необходимости тщательно скрываться. Если там действительно очень ограниченный выбор мест для укрытия, нам, возможно, придется пожертвовать углом обзора за деревней, не говоря уже о нашей удаленности от нее.

В казарме я встретил Майки. Я сказал ему, что мы отправляемся на операцию, показал карты и все имеющиеся фотографии, и я точно помню, что он ответил мне тогда: «Отлично. Еще три дня веселья на солнышке». Но еще я точно помню, как поменялось выражение его лица, когда он взглянул на фотографии, на отвесные склоны, на ужасно труднопроходимую местность, на гору, по которой нам придется ползать вверх и вниз, чтобы найти укрытие.