Больно то как! Походу меня заживо жрёт какая-то хрень.

Лязгнул засов, дверь в мою камеру отворилась. Замерцал неясный свет и не фонаря, а самого настоявшего факела, которым зачем-то ткнули в мои ноги. Ровно туда, где находился очаг нестерпимой боли. Нет ребята, это уже слишком, вы тут развлекайтесь, а я отключусь пожалуй.

Здесь я, собственно, отключился.

***

То, что «краник» открывается и начинает напитывать силой моё тело и сознание я почувствовал, ещё будучи в отключке. В последнее время я вообще много чего нового начинаю чувствовать, но это новое ещё необходимо осмыслить. Конкретно сейчас мне важно одно, я прихожу в себя и прихожу полноценным человеком.

Относительно полноценным.

Вот зашевелились конечности и что-то мне в моих конечностях не нравится. На хватает чего-то что ли.

Открыв глаза, я огляделся вокруг и оглядел себя. Результаты неутешительные.

Ноги болели. Особенно сильно они болели там, где болеть не должны были в принципе.

Как может болеть то, чего у тебя нет?

Знаете насколько хреновая штука процедура? Настолько, что тот факт, что от моих ног осталось два перебинтованных окровавленными бинтами обрубка, трогает меня неприлично мало.

Может у меня крыша съехала, ведь от такого кипятком писаться надо?

Съехала… В этом сомневаться не приходится. Держится ещё, конечно, но покосилась солидно. Думаю, дело здесь в элируме, походу он не только восстанавливает силы, но и действует как успокаивающее, точнее заставляет мыслить очень взвешенно и прагматично. И сейчас моя прагматичность уверенно говорит, что конкретно сейчас ноги мне всё одно не понадобятся. Более того, пару раз отмучаться и будут как новые. Наверно…

Куда интереснее другое, я нахожусь в совершенно новом месте, сильно отличающемся от того, где меня держали до этого.

Не без труда приподнявшись на пятую точку и привалившись спиной к стене, оглядываюсь. Оглядываться здесь вроде не запрещают…

Ого, за хорошее поведение меня перевели из карцера в место общего содержания? Сомнительно, что за поведение, однако перевели точно.

Представьте себе помещение метров пятидесяти в длину и что-то около десяти в ширину. Его, надвое, разрезает отгороженный решётками двухметровый коридор. То, что решётками от стен отрезано, поделено на небольшие, метра три на четыре камеры. Вышло компактно и много, что-то около двадцати с гаком, а то и все тридцать.

У меня привилегированное место, а может и нет, я в подобном не разбираюсь, но находится моя камера у самого входа, отчего в ней целых две стены. В соседней через решётку камере сидит безразличного вида заросший мужчина, который периодически поглядывает на меня и мои культи сочувственным взглядом.

Ещё один узник с кидает на меня любопытные взгляды из камеры напротив. А на всех нас, народу здесь стоит заметить хватает, внимательно и устало смотрят два расхаживающих туда сюда между рядами камер стражника.

И с чем, интересно, связаны подобные изменения? Не с тем ли, что сожрало мои ноги? Чтоб ему тысячелетний запор заработать!

Вот сейчас я это и узнаю, точнее попытаюсь узнать, ведь мой, не брившийся лет триста сосед, находится буквально в нескольких метрах от меня.

Кстати, сам я сижу на набитом соломой колючем матрасе, а в углу у стены имеется замечательное деревянное ведро. Почему замечательное? Да потому что с крышкой.

— Эй? Друг? — дождавшись пока стражники разойдутся так, чтобы находиться подальше от меня и моего соседа, тихим полушёпотом произношу я.

Сосед поднимает на меня глаза, на губах его появляется слабая улыбка.

— Друг, с тобой всё нормально? Ты меня слышишь? — осторожно косясь в сторону стражников, спрашиваю я.

Изобразив на лице что-то вроде грустной ухмылки, мой привалившийся спиной к стене сосед делает глазами странный круговой жест, обводя свою камеру взглядом. Далее он не менее непонятно качает головой и указывает пальцем на свой рот и не только указывает, но и что-то мне говорит. Что-то, чего я не слышу. После мужчина принимает безразличный вид, успев стрельнуть глазами в сторону приближающегося к нам стражника.

Может он язык проглотил? Или ему его отрезали… Нет, здесь другое.

Пытаясь понять происходящее, я начинаю внимательно оглядываться.

Я говорил вам что я сумасшедший? Так вот, мне ещё и всякое странное мерещится. Занимаясь разглядыванием своего окружения и меняя фокус, я внезапно начал видеть что-то вроде полупрозрачных щитов от потолка да пола. Поиграв восприятием и настроившись, я обнаружил, что ясно вижу, камеры — это не только клетки, но и разделённые полупрозрачными желтоватыми стенками «коробки». Проснувшаяся шиза дала понять, что не всё так плохо и вижу я вполне конкретные вещи:

Ага. Хитро и полезно. Жаль только не мне полезно.

Поверчу как я зенками, может что ещё интересное увижу.

Увы, ничего особо любопытного, кроме взглядов содержащихся здесь узников я не узрел. Ну может убедился, что недостатка в заключённых камеры не испытывали и были заняты похоже все. Разных возрастов узники, в основном мужчины за сорок, бросали на меня заинтересованные, сочувственные и даже презрительные взгляды.

И всё же, не увидев ничего полезного, кое-что я однако почувствовал. Нечто новое, странное и никогда ранее не испытываемое. Здесь, рядом со мной, находилось нечто мне подобное — родственное и дружественное и при этом очень разное, почти противоположное. Одно — горячее и шебутное, находилось напротив и левее, а второе — спокойное и доброе, в моём ряду, почти в самом его конце. Сейчас это хорошее и доброе отдыхало.

Непонятно…

Так как в конец своего ряда заглянуть я не могу по причине расстояния и множества рядов решётки, решено было попытаться понять, что там напротив и левее.

Ища глазами порождающий столь странные ощущения объект, я столкнулся взглядом с очень колоритным созданием. Из буйства рыжих волос на меня смотрели острые, насмешливые и наполненные какой-то непередаваемой силой глаза. На меня смотрел рыжий «Торрин Дубощит», разве что в разы суровее и раза в полтора шире в плечах. На меня смотрел гном и по глазам этого гнома я понял, что он — настоящий дьявол.

Эй, эй, шиза, помедленнее, я не успеваю записывать, точнее осмысливать.

Прерывая моё удивление, в голове раздался чужой и при этом похожий на мои собственные мысли голос:

Поймав мой взгляд, гном оголил свои желтоватые зубы, растянув рот в едкую и даже слегка жуткую улыбку.

Вот так поворот…